198 Views
Рукавицын сидел за столом. Большой механический жук перед ним с шумом приподнял свою заднюю часть, и сзади из-за его откинутой створки выкатился чёрный металлический шарик. На столе лежали бумаги. Рукавицын, утомлённый делами, уже несколько минут сидел и думал о погоде за окном. Моросил дождь. Он вспомнил, как сегодня утром Ксюша взяля его на руки, погладила по лысине и стала запихивать в рот какой-то овощ. Воображаемый рот не открывался, и Ксюша сама всё озвучивала, громко чавкая и подавая реплики. Потом её повели в школу, а Рукавицын занялся своими чертежами. Он взял шарик, извергнутый жуком, и, рассмотрев его, со скучающим видом проглотил, затолкав в дырку на боку. Работать совсем не хотелось. «Ох уж эти дети!», — подумал он и встал из-за стола.
Из включённого приёмника уже на протяжении нескольких часов доносился шум моря. Рукавицын был инженером и разрабатывал одновременно соковыжималку и подъёмный кран. Он прошёл в соседнюю комнату и взял газету. Потом он представил, что по телевизору сейчас тоже передают безбрежные морские просторы, и серые тяжёлые волны, гонимые назойливым ветром, бьются о берег, и так с самого утра сразу после заставки новостей. Ему вдруг сделалось очень приятно, и он с увлечённым видом стал изучать валютный курс, прикидывая себестоимость своей продукции, выраженную в долларах.
— А-а, вот он где! — раздался знакомый голос из прихожей. Хлопнула дверь, и сопровождаемая принесёнными сквозняками Ксюша вбежала в комнату и нависла над Рукавицыным, находящимся в кресле рядом с газетой.
— Пыльный какой! — и он, подлетев сначала к потолку в цепких руках, оказался на тумбе рядом с игрушечным грузовиком.
«Мои чертежи!..» — он в ужасе глядел вслед своей мучительнице, слыша, как мама выкладывает что-то на стол. К счастью, чертежи перенесли в секретер, и Ксюша сказала, что если он будет хорошо себя вести, она расскажет ему на ночь сказку и даже осчастливит земляничным йогуртом. «Что она прицепилась со своей едой!?», — возмущался Рукавицын в комнате, затопляемой вечерними сумерками, — «Не понимает, что ли, что я пластмассовый… тьфу, чёрт! Весь костюм изгадит!». Спустя некоторое время он лежал на подушке и слушал истоию о трёх медведях. На тумбочке у кровати горел ноник, и в душе чувствовалось явное облегчение, так как йогурт оказался, видимо, слишком вкусным, чтобы им делиться. Неожиданно сказка прервалась. Заглянула мама, чтобы пожелать спокойной ночи. Когда дверь закрылась, Ксюша захлопнула книгу и уставилась в упор на инженера, положенного с ногами на подушку. Щёки её покрывал лёгкий румянец, и глаза смотрели капризно и немного удручённо.
— Почему ты всё время молчишь? Ты, наверное, у меня дурак. Вот возьму тебя и выкину.
Рукавицын думал о другом. Он уже привык к такому обращению и сейчас вспоминал статью, прочитанную в иностранном журнале и посвящённую как раз соковыжималкам и подъёмным кранам. Тут он почувствовал на себе детские пальцы. Ксюша взяла его в руки и, осторожно ступая босыми ногами, направилась в ванную. «Что-то новенькое», — подумал он, — «Мыть, наверное, будет. Кошмар! С высшим образованием, и такие… сколько ещё терпеть?».
— А теперь открой рот!
В кране шумела вода, и Рукавицын лежал спиной на раковине, придерживаемый рукой. Другая рука что-то искала в маникюрном наборе.
«Зачем инженеру рот? Зачем инженеру рот?..» — повторял то и дело надоедливый голос у него в голове. Тем временем подходящий инструмент, наконец, нашёлся. Это были маленькие и очень острые маникюрные ножницы.
«Блядь, что она делает?!!». В глазах его потемнело, и инженеру показалось, что он умирает. Ножницы впились в лицо, расковыривая его под носом и извлекая небольшие сероватые стружки, пока из отверстия не начало сочиться что-то чёрное и вязкое с резким неприятным запахом. Испугавшаяся Ксюша, отложив ножницы, смотрела, как жидкость стала пузыриться и шипеть, а потом послышался тихий писк, и отверстие, как и всё лицо едва заметно зашевелилось. В теле под рукой ощутилась дрожь и какое-то движение. Писк иногда переходивший в сип, постепенно превратился в голос, похожий на кошаий, произносивший членораздельные гласные звуки, оформившиеся в «э-э-и-и!», которые постоянно повторялись с нарастающим напряжением.
— Э-э-у!!! — закричал вдруг Рукавицын. Ксюша завизжала и в ужасе кинулась к спящим родителям. Не расчитав в темноте движений, она ударилась головой об пол и упала без сознания. На крики вышли родители.
Ксюшу с сотрясением мозга увезла «Скорая Помощь», а сломанного Рукавицына папа сложил попалам и посадил на шкаф перед телевизором вместе с игрушками.
— Такую вещь испортила! — сказал он, — Работал бы ещё и работал.
— Нечего было давать, — ответила мама, — А почему у него в паспорте фамилия и инициалы с маленькой буквы?
— Ты лучше подумай о том, что я на работе скажу. Это ведь наш старший сотрудник всё-таки.
Папа надел пальто, и они ушли, забыв выключить телевизор, где по всем каналам теперь показывали только морские волны.