159 Views
РУЧНАЯ СОБАКА ЛЕТА
Тёплый степной ветер
Гладит земли пузо,
Как неуклюжий сеттер,
Лохматит соцветий друзы.
В лужах ковыльного пуха
Гоняет белого зайчика.
Чешет себя за ухом,
Вычесывая одуванчики.
Дует в свистки птичьи,
Валяясь в пыли дороги.
И, не меняя обличья,
Тычется мне в ноги.
Тысячи дней быта
Листьями пали в лету.
В сердце моем скрыта
Ручная собака лета.
Я накрашу тени губы
Лучшей маминой помадой,
Нарисую мелом зубы,
Тень ужасно будет рада.
Подведу ресницы тушью
Как у Анжелины Джоли,
Обозначу нос и уши….
И, пяток веснушек, …что ли.
Замечательная гамма —
Тень с цветами на обоях!
Ой. Пришла с работы мама.
Ладно, я веснушки смою.
Пусть завидует Серёжка,
Пусть обрадуется папа.
Я у тени нашей кошки
Обвела гуашью лапы.
КТО ЖЕНИТСЯ НА ЛЕНКЕ? (Генадию Анникову)
Мне с Генкой разговаривать ужасно неприятно,
Он жадина и вредина, и надоел порядком.
Он толстый и обидчивый, и мне вчера ни разу
В контрольной по истории не подсказал, зараза.
А две конфеты «Белочка» подбросил ненароком
Не мне, а Ленке Рябовой, сегодня на уроке.
И дал списать по алгебре примеры и задачу,
А Ленка позвала его на праздники на дачу.
А я ей лишь портфель несу от школы и до дома.
И «Графа Монте Кристо» дал читать, два толстых тома.
А с Генкой даже дрались раз, на прошлой переменке:
Когда мы станем взрослыми, кто женится на Ленке?
А Ленка — симпатичная, и в дневнике пятерки.
Ух, как порой мне хочется её за чёлку дернуть.
Хорошо быть удобреньем
В поле, теплым и упругим.
Развалицца с наслажденьем
Под ногой своей подруги.
Хорошо к ее подошве
Прижимацца мягкой пузой.
Я б прижался и к ладошке,
Я бы не был ей обузой.
Я бы грел ее в морозы,
Я б нашептывал ей в ушко.
Вот такие мы навозы!
Тока где бы взять подружку??
Дуешься, да? Дуууешься…
В глазах по две белых искорки.
Насупила брови тучками,
Обиду лелеешь искренне.
Обида твоя — тоолстая.
Вон щеки какие круглые!
Покрыта пушком шелковым,
И лапы торчат булками.
— А я… ничего. Рядышком
Присел? Так места ж заняты.
Обиду чешу? — мягкая:)
Ей сахару дать? — запросто.
— Какая зверушка! — (Бусами-
Глазами в меня вперилась)
— Ути моя пупусенька! —
(Взял бы да и об дерево).
И что ты обиду греешь-то!
Саму же свело от холода.
Гони эту тварь в шею! Пусть
На улице дохнет с голода.
(Лене Шмарцевой)
Свет мой зеркальце, скажи,
Да всю правду, не скрывай.
Среди мусора и лжи,
Отыщи счастливый край,
Протяни незримый мост
Между мною и тобой,
Собирая письма в горсть,
Золотой пчелиный рой,
В улей, маленький модем.
Где хранится сладкий мёд
И на медленном огне
Чайник песенки поёт.
*
Где-то в городе прибрежном
Ты уснула. Ну и пусть.
Положу на мышку нежно
Руку.
Как тебе на грудь.
Если прячется солнце за тучами,
И струится вода равнодушия,
Поцелую тебя в междуушие
И лицом упаду в междуручие.
Если влага холодными прутьями
Бьет по спинам, и плачут прохожие.
Я к тебе устремлюсь в междуножие,
С тайным смыслом: постичь промежутие.
Если грома раскатисто-грубые
Рвутся в небе отрывисто фразы, я
Буду нюхать тебя междуглазием,
Размыкая твоё междугубие.
Лето тучи как булочки скушает,
Слижет лужицы ласковым пламенем.
Мы намокнем внутри междунамием,
Растворяя свое междудушие.
На острие ножа
Выдоха-вдоха — сбой.
Губы к губам прижав
Буду дышать тобой.
Переливая кровь,
Перебивая пульс —
Сто холостых строк
В сто золотых пуль.
Хочешь, выстрели мной!
Сможешь, выпей до дна!
Если ты рвешься в бой,
Знай, что во мне война.
На эшафоте без спора
Ты палачом, я же кАк цель.
Выстрели лежа с упора
Тонкими пулями пальцев.
Тело, распятое между
Правой и левой рукою,
Мечется в путах одежды
И неустойчиво стоя,
Как неустойчиво лёжа.
И от прямых попаданий
Пляшет мишенью на ложе
Изрешеченное, да и
Каждая пуля — в десятку,
Каждая рана — смертельна,
Каждое лезвие — гладко,
Каждая сцена — постельна.
Каждому взгляду — по небу,
Каждую каплю — в оправу.
Ты же, которая слева —
Та же, которая справа.
Тонкие ивы ладоней
В томные ливни каштана.
Левое сердце утонет,
Правое биться устанет.
Тот же, который мишенью,
Я же, который на плахе,
Мне же петлею на шею
Нежные руки с размаху.
Ты же, которая сверху —
Та же, которая снизу.
Выше чем высшая мера,
В небо бесплатная виза.
На эшафоте как прежде
Я, до обидного, правый.
Ты же — распятая между
Левой моею и правой.
В изголовьях спящих, нелюбимых женщин,
В темноте, чуть слышно заливаясь смехом,
Собирают слезы — драгоценный жемчуг
Ласковые мыши с золотистым мехом.
Из шелков волнистых нежно коготками
Выплетают ловко паутинки страхов
И седою нитью расшивают ткани
Крестиками «охов», звездочками «ахов».
Горестные вздохи, с губ чуть-чуть припухших,
Посыпают сладкой, сахарною пудрой,
Прячут в тайных норках память о минувшем,
Чтобы боль утихла с наступившим утром.
Собирают в пряжу тонким веретёнцем
Возле глаз усталых сеточки-морщины:
Нити неудачи в лучики от солнца,
Хмурые дорожки в радость без причины.
Мыши золотые сны в хрустальных чашах
Подают с любовью из кладовки темной,
Чтобы ночь не смела делать женщин старше,
А ложилась светом на улыбке томной.