53 Views
– Жениться тебе надо, Елизар.
Юрий выдавил из тюбика шарик витаминизированной водки, слегка приплюснул его большим и указательным пальцами и решительно проглотил. Выражение его лица при этом ничуть не изменилось. Потом Юрий достал из парившей в невесомости сумки горький оранжерейный огурец, закусил и только тогда крякнул.
– Хорошо пошла? – спросил Елизар участливо.
– Погано идёт тильки першая. И то не всегда, – резонно заметил Юрий и тут же вернулся к теме разговора. – Жениться тебе надо, Елизар. Глянь, на кого ты стал похож. Сухопутные щуры и то липше выглядят.
Действительно, Елизар выглядел неважно: трехдневная небритость, спутанные черные космы, мешки под глазами. Только причиной этому было не отсутствие супруги, а продолжительный запой, в котором находились астронавты. Как говорили древние, было бы что пить, а повод всегда найдётся. В этот раз Елизар откопал где-то файл, в котором описывалась древняя докосмическая традиция земных моряков устраивать празднества при пересечении экватора. Астронавты посчитали это знаком свыше – их челнок пролетал над экватором Нового Хорезма каждые три часа. И ушли в запой.
– Вот была бы у тебя, Елизар, жинка – ходил бы ты опрятный, чистенький, лимончиком бы пах.
– Я астронавт! – хлопнул кулаком по столу Елизар.
Врезать кулаком по столу – нормальный аргумент, которым мужчины пользуются ещё с бронзового века. Вот только в невесомости он не работает. Отдача подбросила Елизара вверх, потолок больно ударил астронавта по голове. Просклоняв несколько минут бабушку Гагарина, Елизар прошипел:
– Ладно, уговорил, женюсь!
– Шибко ушибся? – испугался Юрий. – Ты… того… потерпи маленько, сейчас с медичним спутником свяжусь.
– У меня всё нормально. Ты прав, Юр, бабу мне надо. Чтобы она за мной присматривала – всё лучше, чем спьяну головой о переборку биться. Только где её жену-то найдёшь?
Юрий улыбнулся, состроил хитрую мину, ткнул пальцем в иллюминатор, за которым висела зеленоватая планета:
– На базаре, Елизар, на базаре. Це ж Новый Хорезм, тут шо хошь купить можно. Хоть жинку, хоть новые форсунки.
На лице астронавта отразилась лихорадочная работа мысли. С одной стороны бабу хотелось. С другой было боязно, а вдруг она свои порядки на корабле устанавливать начнет. Феминизм был ночным кошмаром Елизара, да и если честно, большей части мужчин освоенного человечеством космоса.
– Юр, слышь, а как узнать, что она того… не феминистка? – Елизар с опаской посмотрел на напарника. – Нарвемся на эту… бизнес-леди – будем всю жизнь рожденные женской фантазией проблемы решать.
– Нема на Новом Хорезме феминисток. Шариат у них. Гарная вещь. Коли мужчина верен Аллаху, то может видразу несколько жинок иметь. И ни одна голос на него поднять не смеет. Порядок! Ты не страдай, выпей лучше, – Юрий протянул Елизару тюбик с водкой. – Горилка, она, мой друг, мозги просветляет.
Елизар взял у Юрия тюбик, глотнул, занюхал ароматической нашлепкой на рукаве скафандра.
– Ну что, Елизар, падаем в атмосферу? – спросил Юрий.
– Эх, где наша не зависала, – вздохнул астронавт. – Спускаемся.
Базар на Новом Хорезме заслуживает отдельного упоминания. Здесь нет бесконечных торговых рядов, свойственных отсталым аграрным мирам, нет здесь и множества электронных терминалов, через которые совершаются сделки на мирах индустриальных. Только узкие переулки и двери, двери, двери. На Новом Хорезме можно купить всё, что угодно – наркотики, оружие, пиратские программы, сверхтонкие микросхемы. Нужно только знать, к какой двери подойти и сколько раз постучать.
Астронавты оставили свой челнок в караван-сарае и неспешно прогуливались по узким улочкам.
– Ну и как мы её найдём? – спросил Елизар через пару часов бесцельного блуждания.
– Як найдём? – Юрий заливисто рассмеялся. – В дверь постучим.
– А в какую? Здесь все двери как одна – серые да с замками глухими.
– А то мы сейчас и спросим, – Юрий подошёл к сидевшему в тени невысокого дома нищему и бросил монету в лежащую на земле драную шапку. – Скажи, мил человек, як нам жинку для хлопца найти. Дюже кручинится хлопец, деньги есть, а жинки нету.
– Третий перекресток направо, девятая дверь по правую руку, – меланхолично ответил нищий и тут же спрятал монетку в складках одежды. – Стучать три раза, потом ещё три, потом два.
– Будь здоров, мил человек, – ответил Юрий и толкнул Елизара локтем в бок. – А ты переживал.
– А какого космоса мы всё это время здесь бродили? – накинулся Елизар на Юрия с упреками. – Что ты сразу не мог у нищего дорогу спросить?
– Зато ты проветрился, соображалку включил. А то скажешь, что спьяну не ту жинку выбрал, я же винуватим и останусь.
– Я астронавт! – возмутился Елизар. – Я в поясе Оорта челнок водил. А тогда я не так пил, а по-настоящему. С трудом до штурвала доползал.
– Ну, брат, ты сравнил тоже. Жинку и пояс Оорта. В Оорте – что? Камни, пустые бутылки и инший мусор. А жинка – це навсегда. Плакать горючими слезами будешь, коли не ту выберешь. При выборе жинки, брат, ответственность треба. И характер. Не горилку покупаешь, судьбу свою вершишь.
– Судьбу? А что, мне это нравится. Творить судьбу собственными руками – что может быть лучше?!! – Елизар задумался. – Если только собственными руками бросить челнок на скалы…
– Не жужжи, всё будет в ажуре.
Астронавты подошли к нужной двери, и Юрий решительно постучал условным стуком. Дверь открыл невысокий сарацин в чалме и просторном халате.
– Жинку хлопцу надобно, – твердо сказал Юрий. – Гарную жинку.
По лицу сарацина расплылась улыбка.
– Это вы, уважаемые, в нужную дверь постучали. Только здесь вы найдёте жену – работящую, небалованную, верную. К тому же красавицу – других не держим.
– А такие женщины бывают? – недоверчиво спросил Елизар. – Чтобы сразу работящая, небалованная, верная, красивая… Или пойдут четыре по цене одной?
– Обижаете, уважаемые, себе в убыток не торгую. Одна, только одна. Девушка-персик. Восьмое чудо света. Всю жизнь радоваться будете. Проходите в дом, сейчас товар покажу.
– А она не феминистка? – шепотом спросил Елизар.
– Не произносите этого слова в приличном доме, уважаемые, – торговец от возмущения даже поперхнулся. – У нас порядочная планета, а не бедлам. Здесь для феминисток путь один – под плеть. Плеть, она, знаете ли, уважаемые, быстро мозги вправляет.
Девушка была смугла, симпатична, миниатюрна, будто пришла из старой арабской сказки. На ней были надеты только купальник и прикрывающая глаза тонкая кружевная вуаль ручной работы.
– Здравствуй красавица, как звать тебя? – спросил Елизар.
– Анною, господин, – щеки девушки залил румянец.
– Верно ли, Анна, что ты работать любишь, мужа во всём готова слушать да покорна ему быть.
– Верно, господин.
– А грамоту разумеешь? Чтению-письму обучена? – спросил Юрий.
– Как можно, господин, как можно?!! – возмутилась Анна. – Я не феминистка какая-нибудь, я приличная девушка. Зачем мне это? Дело женщины – дарить мужчине любовь, вести хозяйство, нянчить детей. Грамота мне ни к чему…
– Отлично! – Елизар потёр руки и повернулся к сарацину. – Мы берём её.
После этого началась торговля. Хотя, как известно, сарацины скорее воины, чем торговцы, этот своё дело знал туго.
– Если вы мало за неё заплатите, она ж вас уважать не будет, – верещал сарацин. – Она решит, что вы её не цените!
– Дивчина корыстолюбива? – задумчиво переспросил Юрий. – Це снижает её цену.
– Это вы корыстолюбивы, а она свежа, мила и опрятна! – гнул свою линию сарацин.
– А будет ли жинка хлопца уважать, у которого гроши меж пальцев утекают?
– Будет, будет… Щедрость – достоинство мужчины!
– Вот ты и прояви щедрость. Не жадничай, где ты ещё такого справного хлопца найдешь. Постареет твоя дивчина, и четверти цены за неё не дадут.
– Девушка – сказка. Пальчики оближешь. Всегда покупатель найдётся. Богатый покупатель, не такой как ты. Она счастлива будет. Зачем я буду голодранцу, который за каждый талер торгуется, свою жемчужину отдавать.
– Не торговаться – не уважать ни тебя, ни себя, ни её. Дивчина – не цибуля, щоб оптом брать, на цену не глядя, – Юрий был красный, как рак, но не сдавался. – Бери половину того, що запросил и радуйся.
Не желая слушать препирательства, Елизар вышел на улицу. Светило солнце. Где-то невдалеке лаяли собаки. На мощеной булыжником улочке играли дети, воздух пах шашлыком и специями. Минут через двадцать из дома вышли Юрий и сарацин, оба довольные до невозможности они шли рядом, обсуждая состоявшуюся сделку.
– С хорошим человеком и торговаться приятно. Даже когда себе в убыток, – сарацин широко улыбался.
– Ты як лис, скильки не торгуй, ты всё одно – свой прибуток не упустишь.
Сзади шла Анна, в длинном, до пят, платье и парандже. Девушка тащила огромный чемодан.
– А помочь даме не догадались, джентльмены хреновы? – рявкнул на них Елизар.
– Но-но! – возмутился сарацин. – Избалуешь девушку – по гарантии назад не возьму.
– Не избалую, – хмуро ответил Елизар и забрал у Анны чемодан.
Девушка сразу повеселела. В караван-сарае Юрий перевел на счет сарацина деньги и тот, довольный, сразу куда-то исчез. Челнок подняли на орбиту, при этом Юрий изобретательно закрутил его вокруг своей оси, чтобы избежать невесомости.
– Ну вот Анна, чувствуй себя как дома, – торжественно произнес Елизар.
А на душе скреблись кошки.
Недаром считается, что женщина на борту приносит несчастье. Неприятности начались почти сразу. В первый же день Елизар с удивлением обнаружил полевые цветочки, закрепленные в вентиляционной трубе. А чтобы цветочки не вылетали во время работы вентилятора, все отверстия, через которые воздух поступал в рубку, были тщательно заклеены скотчем. Елизар подозвал Анну.
– Что это значит? – взгляд пилота грозно сверлил девушку.
– В доме должны быть красота и порядок, – важно ответила Анна.
– Понимаешь, дорогая, – чтобы не взорваться Елизар выбирал максимально мягкие выражения, – челнок – это не дом, а транспортное средство!
Анна вздернула носик и, ни слова не говоря, вышла из рубки. Наблюдавший за воспитанием девушки Юрий только хмыкнул, пробурчав что-то типа “пидлабузник”. В тот же день Елизаром были обнаружены цветастая скатерть, приклеенная “супермоментом” к оперативному пульту и сквозное отверстие над дверью шлюзовой камеры. В отверстие был вставлен гвоздь, а на нем висела большая подкова. Естественно, шлюз после такого надругательства не держал давление, и Елизару пришлось долго ползать по стенке с герметиком. Анна же на все претензии делала каменное лицо и повторяла:
– В доме должны быть красота и порядок.
Кульки для семечек, скрученные из страниц судового журнала Елизар стерпел. Когда Анна закрасила все иллюминаторы на челноке нежным розовым цветом, он только усмехнулся. Но когда из системы охлаждения был слит весь технический спирт, Елизар позвал Анну для серьёзного разговора:
– Ты что ж это творишь, курва эдакая? Хочешь, чтобы мы все тут поджарились? К Аллаху досрочно попали? Зачем спирт слила, признавайся?
– Аллах не велел! – задрала нос Анна.
– Он его пить не велел, – завелся Елизар, – а это система охлаждения!
– Дом его пьёт, от этого я легче, ты легче, все мы легче, почти как пьяные!
Елизар не сразу сообразил, что Анна имела в виду пониженную гравитацию на челноке.
– Ну ладно, уболтала, – когда взгляд Елизара падал на округлости Анны, астронавт сразу смягчался. – Иди сюда!
– Не-а, – девушка ловко увернулась от астронавта и скрылась в рубке.
Елизар последовал за ней и тут же запутался в развешанных по всей рубке женских платьях.
– А это ещё что? – спросил он, нахмурясь.
– Пусть соседи завидуют, – бодро ответила девушка, кивнув в сторону подошедшего Юрия. Хохол с трудом сдерживал смех.
– Ну ладно, пусть завидуют, – согласился Елизар. – Иди сюда.
– Не-а, – повторила девушка, выскальзывая из его объятий.
– Вот ведь зараза! – сообщил Елизар Юрию.
Тот уже смеялся в полный голос.
– Так, трахаться мы с тобой будем или как? – завопил Елизар, когда Анна в очередной раз уклонившись от него, убежала на камбуз, мыть посуду, используя при этом накопанный в цветочном горшке грунт.
– После свадьбы, – заявила девушка.
– Ну что там надо сказать для свадьбы? – Елизар прижал девушку к себе. – Я, Елизар, беру тебя, Анну, в законные жены. Так?
– Имам нужен, – ответила девушка.
– Да где я тебе имама в космосе найду? – удивился Елизар. – Лучше иди ко мне, я тебя такому научу…
– Только брак у имама освящает создание семьи, – назидательно произнесла Анна. – А нет имама – нет секса.
Юрий сначала посмеивался над Елизаром, но когда Анна попыталась взять шефство и над ним, выбросив в конвертер тюбик с водкой, помрачнел. Последней каплей в чаше терпения Елизара оказались регулярные молитвы, совершаемые Анной. С рассветом (а рассвет на челноке наступал каждые три часа) Анна извлекала из своего чемодана молитвенный коврик и отбивала поклоны в сторону солнца, демонстрируя своё смирение и полностью перекрывая астронавтам проход в рубку. Когда челнок из-за этого чуть не столкнулся с метеоспутником, Елизар подошел к Юрию:
– Слушай, друг, давай опустимся на поверхность.
– Ще одну дивчину хочешь? – улыбнулся Юрий.
– И этой много, – тяжело вздохнул Елизар. – Давай её вернем сарацину, пока не поздно.
Юрий с облегчением кивнул. Через два часа они опустились на упругий грунт караван-сарая. Анна, высоко подняв голову, покинула челнок, и только в самом конце с какой-то обидой и отчасти упреком произнесла:
– В доме должны быть красота и порядок.
На следующий день астронавты решили покинуть систему Нового Хорезма. Юрий был весел и напевал “Ще не вмерла Украина” на мотив “Калинки”, Елизар сидел на камбузе и один за другим глушил тюбики с водкой.
– Знаешь, Юра, что я тебе скажу? Это всё феминистки виноваты! – Елизар залпом опрокинул рюмку и с аппетитом закусил огурчиком. – Это из-за них у меня личная жизнь не сложилась!
Юрий пихнул в плечо Елизара:
– Ты шо? Яка ж вона феминистка? Дура вона! Просто дура!
Елизар собрал глаза в кучу и уставился на Юрия:
– А вот скажи мне, друг ты мой любезный, почему она дура?
– Народилася такою, – ответил Юрий.
– Эн нет! – твердо сказал Елизар. – Дура она не потому, что просто дура, а потому что она учиться не захотела. Феминисткой, стало быть, стать боялась, вот и осталась дурой. Так что, феминистки во всём виноваты. Ну, вздрогнем?!
Астронавты, не чокаясь, выдавили из тюбиков водку и молча выпили за феминисток. Потом Юрий спросил:
– Слухай, Елизар, а может, нема феминисток цих? Може, це дуры про них байки травлять, щоб без хлопцев не остаться? А дивчины умные от того и страждають…
– Всё может быть, – согласился Елизар, положив голову на стол. – Вселенная полна тайн.
– А ты от, того… Захотив бы феминистку в жинки взяти? Ну, раз дуры тебе не годятся? – выпалил Юрий.
Елизар поднял голову и, не мигая, уставился на Юрия.
– Всё может быть.
Дэн Шорин
Родился в 1977 году в городе Киреевске Тульской области. Окончил Тульский государственный университет по специальности «Информационные системы в экономике». В 2004 году опубликовал первый рассказ «А всё-таки она вертится» в сборнике «Аэлита. Новая волна», выпущенным при старейшем российском фестивале фантастики Аэлита. В опубликованном в 2011 году в журнале «Сибирские огни» рассказе «Бхишма» предсказал русско-украинскую войну. В 2012 году в Екатеринбурге опубликовал авторский сборник «Большой космос». Рассказ «Печаль большого дракона» рассматривается в рамках элективного курса «Малые жанры новейшей русской литературы» для 10-11 классов. Был номинирован на премии «Интерпресскон», «Бронзовая Улитка», «Портал», «Ясная поляна». В 2013 году был удостоен «Ордена рыцарей фантастики» имени Игоря Халымбаджи. Активно участвовал в антипутинских протестах, в создании незарегистрированной российскими властями Партии 5 декабря. В 2013 году покинул Россию. Публично осудил аннексию Россией Крыма в 2014 году, поддерживает территориальную целостность Украины. Живёт в Казахстане, в городе Алматы.