262 Views
Они не таясь перешли границу через перевал Абрамова, зная, что на этом участке, где горные тропы доступны два-три теплых месяца в году, нет погранзастав. Только гидрометеорологический центр и его работники.
Абдулла, полевой командир отряда из восьмидесяти моджахедов, был в приподнятом настроении: боевая операция по вторжению в Ферганскую долину проходила без заминок, а трое других командиров с группой численностью шестьдесят боевиков двигались параллельно ему к перевалу Бок-Башы.
Абдулла дал знак отряду на привал, достал бинокль и не спеша стал осматривать дальнейший путь. Радиовышки гидрометцентра были уже в зоне прямой видимости.
– Рацию! – приказал он связисту.
– Халит, приём… приём. Здесь Абдулла, – вышел он в эфир открытым текстом, так как рации пограничников работали на другой частоте.
– Халит, приём… Здесь Абдулла… Приём…
– Слышу тебя, Абдулла! Здесь Халит! Как ваши успехи?
– Слава Аллаху, всё в порядке! “В гости” идём сейчас.
– Абдулла, “дома” будут недовольны! Приказано ждать ночи.
– Погода меняется. Тем более, – Абдулла еще раз взглянул на территорию вокруг центра, – нас не ждут. Движения не замечено.
– Хорошо Абдулла! Делай как решил… Аллах Акбар!
– Аллах Акбар! До связи Халит.
Своенравный Абдулла давно вызывал недовольство у руководства Движения.
“Какая разница?! Одним выговором меньше, одним больше… Победителей не судят!” – решил Абдулла и, осмотрев повторно территорию центра, дал команду отряду на продолжение движения.
Группа альпинистов из разных стран уже несколько дней находилась на территории гидрометцентра.
– Ну что, когда выйдем? – задал вопрос высокий брюнет. – Сегодня снова не получится. Затягивает тучами и видать надолго… – его выправка и чёткий, поставленный голос выдавали в нём военного или сотрудника какого-либо спец учреждения.
– На завтра обещают улучшение погоды. Вот с утра и выдвинемся. Сегодня ещё раз проверим маршрут и укомплектованность, – ответил руководитель группы. – а пока всем отдыхать… И ещё – далеко от центра не уходить!
– Почему?! – раздалось из группы.
– Волки съедят…
Максат и Саша, бойцы-пограничники, сидели на пригорке недалеко от центра.
– И где его только черти носят?! Уже час здесь сидим! Неужели так долго сообщить на заставу?! А нам еще “пилить и пилить”… – злился Саша на долгую задержку Бакыта.
Бакыт, старший наряда, отправился в гидрометцентр, доложить дежурному по заставе о ситуации на участке. Их переносная рация была маломощной, и в этом районе наряды пограничников выручала мощная радиостанция центра.
– Может пойдём, шуганём его?! – быстро поднялся он с земли и тут же резко пригнулся, почти опять присел и прошептал, – Макс… Макс…
Максат удивлённо посмотрел на Сашу:
– Ты чего?! Живот что ли прихватило?! Это ты, Сашок, грибочков переел… – шутя съязвил Максат. Но, испуг на лице Саши и его палец, указывающий в сторону перевала, инстинктивно подсказали Максату об опасности. Медленно, как будто боясь кого-то вспугнуть, Максат распластался на земле. Взглянул вниз и шепотом произнёс:
– Сашок, медленно отползаем и бегом к центру.
В этот момент отряд Абдуллы выходил на прямую тропу…
Бакыт выключил рацию и вышел из здания. Посмотрел на небо – последний на сегодня луч жгучего летнего солнца прорвался сквозь тучи, затянувшие небо от края до края, и ткнул Бакыта в глаз, ослепив его.
“Хорошо-то как!” – он прищурился, но продолжал подставлять лицо под этот быстро тающий кусочек света. Лето здесь короткое, часто пасмурное, и Бакыт радовался каждым солнечным лучам, мелькавшим в разрывах туч.
“Надо торопиться, не ровен час – замоет…” – поправил сползающий с плеча автомат и направился к калитке. Неожиданно мысли вернулись к прошлому и медленно, как из сна, в памяти возникло событие, оставившее неприятный осадок в душе.
Вот так же, два года назад он уходил в армию из родного города, из дома. Погода пасмурная, в руках вещмешок, а за спиной вся родня, соседи четырёхэтажки.
И отец с матерью, одиноко стоящие впереди всех…
Прибыв на призывной пункт Бакыт сам, без напутствий и пожеланий военкома, попросился в погранвойска. Его друзья: два закадычных друга, уже прошли медкомиссию и были направлены на погранзаставу в Баткенской области.
Отец Бакыта, влиятельный человек в бизнес-кругах и парт-элиты, всеми правдами и неправдами пытался отмазать сына от армии, но Бакыт, воспитанный больше улицей, чем отцом, не согласился на звание “папенькиного сынка”:
– Ата, прости, но я не могу бросить друзей. Я уважать себя перестану! Мы дали обещание вместе идти в армию!
Отец, привыкший к тому, что все его решения и приказы исполнялись безоговорочно и улыбаясь, был взбешён таким наглым, поперёк его слова, ответом сына:
– Друзей?! Да они дружат с тобой только потому, что ты богат!
– Зачем ты так?! Ты ничего о них не знаешь.
– Неужели ты думаешь, что я не интересовался, с кем дружит мой сын? Друзья – детдомовец и сын алкоголика! Эти друзья?! Они же тебя чуть до тюрьмы не довели!
– Да, эти! А не те, из тусовок понтовых! Только и знают, что хвастаться – кто что купил и сколько потратил… Не моё это, и не мои друзья, отец!
– Тогда можешь не отвечать: куда девались деньги с твоей карты! Этим раздавал?!
Бакыт понял, что разговор перетекает в другое русло и приобретает окраску допроса. Не переступая порога уважения к отцу, он только и сказал:
– Прости, отец… Но от своих обещаний и слов я не откажусь!
Отец… Обнимает маму и улыбается, незаметно, но улыбается. Бакыт вскинул мешок на плечо, расправил лямки, махнул всем на прощание рукой. Мать прижала платок к глазам. Плачет… А отец только сильнее прижимает её к себе: “Не плачь, мать. Смотри, – джигита вырастила!”
Вернул Бакыта в действительность скрип калитки. Закрывая её снаружи, он увидел бегущих к нему Максата и Сашу.
– Баха! Назад! – как-то беззвучно, но с надрывом кричал Саша, кидая взгляд на перевал.
Несколько боевиков уже подошли к нижнему ограждению гидрометцентра, когда с его территории раздалась первая прицельная автоматная очередь Максата. Боевики залегли, а двое моджахедов скатились по гравийной насыпи к ногам Абдуллы.
“Ну, тем лучше! – даже обрадовался он. – Я воин! Это по мне!”
Война – стихия Абдуллы. Он привык убивать, а кого, для него было неважно – есть ты и есть враг, и третьего не дано. Он жил войной, видя только в ней смысл своего существования, и подпитывал его жизнями других, а соратников или врагов – ему было плевать. Поэтому и бой был ему ближе, чем бескровный захват.
И, махнув рукой условный знак отряду, скинул автомат и взял его на изготовку. Отряд рассредоточился по насыпи, открыв огонь по зданию центра, за которым скрывался Максат.
Саша занял позицию на пригорке, к которому подобраться можно только в лоб, и дал короткую очередь по нападавшим. Часть моджахедов переключилась на Сашу и двинулась к нему вверх по насыпи.
Тем временем Бакыт ворвался к дежурному:
– Нападение! Уводите людей! Быстро! – и, пробежав мимо оторопевшего гидромета, метнулся в комнату связи. Время тянулось для Бакыта запредельно долго, пока он включал и заново настраивал рацию.
– Застава! Это “четвёртый”! Нападение со стороны границы на гидрометцентр! Повторяю! Это “четвёртый”!…
Повторив сообщение и едва дождавшись ответа с заставы, Бакыт бросил наушники, выбежал в дежурку и свернул к двери, ведущей в холл.
– Что случилось?! – перебивая друг друга, спрашивали встревоженные внезапными выстрелами сотрудники и альпинисты у дежурного.
– Сам не знаю! – пожимал тот плечами в ответ.
– Может погранцы шалят? Устроили охоту? – спросил кто-то из толпы, в надежде, что мол и беспокоиться-то не о чем.
– Да вы что, охренели?! Граница под боком! Какая к чёрту охота! – выпалил дежурный. – Кстати, все здесь?! Персонал?… Альпинисты?… – спросил он, вглядываясь в толпу.
– Двоих не хватает! Их нигде нет… – донеслось сзади.
Бакыт вбежал в холл и наткнулся на людей:
– Почему до сих пор здесь?! Все на заставу! Бегом! – закричал он на них.
– Не можем найти двоих из группы! – руководитель был обеспокоен и явно напуган. Бакыт нервно затеребил шапку и обратился одновременно к руководителю и дежурному:
– Значит так, уводите всех! Там разберёмся! – и выскочил через центральный вход.
Абдулла сидел за скалой, используя её как укрытие.
– Абдулла! – услышал он и обернулся. К нему вели двоих людей в скалолазной экипировке.
– Говорят альпинисты… Их много. Остальные в центре.
“Аллах милостив! Удачный день!” – подумал Абдулла и добавил вслух:
– Ты, – указал пальцем на одного из захваченных, – иди сюда!
Схватил его за шею, крикнул:
– Эй, солдат! Не стреляй! Смотри!… – и вытолкнул того из-за скалы. – Видишь?!
Максат увидел гражданского и прекратил стрельбу. Этим воспользовались снайперы, меняя позиции.
Саша вёл огонь одиночными выстрелами. До’рог был каждый патрон. Два “магазина” – пятьдесят патронов. Что это для автоматической стрельбы? Считай ничего – три минуты боя. А держался он уже пятнадцать…
Шестеро боевиков навсегда замерли среди камней, ещё двое извивались и выли как недобитые волки.
“Волки? Да не, вы не волки! Шакалы, собаки, гады грёбанные, падлы, суки…” – подбирал им эпитеты Саша. Один эпитет – один выстрел. Страха уже не было, отступил – его место заняли злость и ненависть к незваным гостям.
– Саня, они опять пришли! – его тормошила за плечо девочка, лет десяти. Саша сквозь дрёму соскочил с кровати, выбежал в коридор и по винтовой лестнице запасного выхода, на случай пожара, рванул на задний двор Детского дома. Это был его родной дом. Он вырос здесь, как и многие другие. И также как многие мечтал, что когда-нибудь найдёт свою мать. Зла на неё он не держал. Мало ли в жизни обстоятельств… У каждого детдомовца своя судьба.
Но повзрослев, он понял одно: сейчас все они – его семья и за каждого младшего брата и сестру он в ответе.
“Вот же им неймётся! Нихрена не понимают! Ну ладно, суки!” – он схватил кусок толстого каната, запрятанный на такие случаи под лестницей.
Незваные гости сидели на корточках около беседки, а один из них держал детдомовца за шиворот и тряс его. Саша налетел на них неожиданно, со спины, что претило его принципам. Но в этот момент, о честной драке – один на один – он даже не думал. Не тот случай, да и тем более их было четверо: трое ровесники Саши, а один, заводила в их компашке, на два года старше. Самый первый и мощный удар, в который Саша вложил всю свою злость, достался именно старшему. Он рухнул на бок, выгнулся и завыл.
– Русского языка не понимаете?! Говорил – не приходите сюда!… Не приходите!… Не приходите! – не разбирая цели Саша хлестал налево и направо, чувствуя только, как канат, то словно погружается в мягкую плоть, то ударяет об что-то твёрдое.
Остановился Саша только тогда, когда подоспевший на драку физрук скрутил ему руки. А в скором времени, в этом детдоме появился Максат. Непривычную для него обстановку он принял враждебно. Тогда-то Саше и пришлось объяснить Максату, что врагов у него здесь нет. Нет, Саша был вполне миролюбивым пацаном, но выхода иного не было как объясниться с Максатом на понятном ему языке – языке улицы – жёстком, но доходчивом. Разбитые носы, опухшие глаза и сбитые костяшки рук – вот что связало этих двух “волчат” в надёжную и дружную семью, а у детдомовцев появился ещё один защитник.
Бакыт подполз к смертельно раненому Максату.
– Баха, не оставляй меня… Я домой хочу… – Максат закрыл глаза и тяжело выдохнул. Больше он не вздохнул.
Максат и Бакыт. Что могло связать судьбы столь разных людей, какая сила свела их?
Отец Максата когда-то был водителем- дальнобойщиком. С расцветом свободной торговли в начале 90-х, эта профессия давала неплохие заработки. Рейсы в Китай, Россию и по Средней Азии позволяли семье неплохо жить, учитывая, что после развала СССР и обретения страной независимости многие остались не у дел. Со временем родители даже задумались о пополнение в семье, о дочке. Всё переменилось, когда при родах умерли жена и ребёнок. Все заботы о доме легли на плечи четырнадцатилетнего пацана. Тогда-то Максат и повзрослел – минуя возраст юноши он в одночасье стал мужчиной – в истинном значении этого слова. На первых порах отец держался, уходил в работу с головой, чтобы как-то заглушить боль потери. Но, как известно – беда не приходит одна. Такая судьба постигшая их семью окончательно сломила отца и он запил. За пропуск нескольких рейсов его уволили с работы. Страшно, рьяно, с каким-то остервенением погружался он в алкогольный омут. Казалось, он специально убивал себя – медленно, но неотвратимо. Случайных заработков на стройке хватало на выпивку и скудную еду. А Максат рос предоставленный сам себе. Бандитские группировки из молодых ребят, этакие шайки наводнили город. К одной такой и примкнул Максат. Конечно, до крупных бандитских разборок дело не доходило, а ограничивалось драками на дискотеках, да мелким воровством из расплодившихся ларьков и “комков”, но постепенно азарт возрастал, как и аппетиты к наживе. Вот в этой компании Максат и встретил Бакыта. Что привело в банду сынка из вполне благополучной и зажиточной семьи, Максат не понимал. Живи и радуйся! Ан нет. Острых ощущений захотелось? Но со временем Максат понял, что отличало Бакыта от остальных представителей “золотой молодёжи” – кого-кого, а этих он повидал предостаточно. Бакыт не кичился своим отцом, напротив, старался меньше упоминать о нём; всегда поддерживал и помогал всем. Но ещё крепче связало их дружбу одно обстоятельство: ненависть к наркотикам и ко всему, что с ними связано. Они безжалостно громили барыг и их “ямы”. А когда отец Максата слёг с почками, первый кто пришел на помощь был Бакыт. В тайне от отца он накопил достаточно крупную сумму снимая деньги с карты, чтобы оплатить операцию отцу Максата. Но вскоре похождениями друзей заинтересовались соцорганы и милиция. Бакыт отделался малой кровью, а Максату повезло меньше. Мало того, что его отправили в детский дом, так ещё и отца лишили родительских прав. Но и в таких условиях Максат и Бакыт не потеряли свои “братские” узы, а их судьбы вышли на новый виток.
Выстрелы на пригорке стихли. Саша откинул автомат в сторону. Бесполезная теперь железка. Словно нехотя достал из подсумка гранату и зажав её в руке выдернул чеку.
Да, всё повторяется как тогда… Тогда это была их последняя стычка.
Шла борьба банд за сферы влияния и вербовка новых членов в группировки и уже не кастеты, и перочинные ножи были в обиходе. Вербовали как могли: силой, угрозами, шантажом, сулили легкой и красивой жизни, но бывало – повязывали кровью. А несговорчивые исчезали в черте пригорода, чтобы другие банды не были более успешными.
Друзья держались в стороне от всего этого. Где Саша взял гранату, он умалчивал, да и неважно – у друзей бывают маленькие секреты.
– Да нехай лежит. На всякий пожарный… – отшучивался он, когда Бакыт просил избавиться от неё. И такой случай Саше вскоре представился.
Их окружили семеро:
– Надумали? – разговор обещал быть жёстким и вероятнее всего последним.
– Мы же сказали своё слово – нет!
– Подумайте ещё раз…
– И думать нечего.
– На том и порешим… В машину их!
Приставив пистолет к груди Саши, попытались связать ему руки. Он протянул их и все увидели то, от чего похолодела кровь в жилах не только у бандитов – в одной руке была зажата граната, а на пальце второй болталась чека…
…- Надеюсь они от нас отстанут теперь. Ну, Санёк, ты и дал жару! Я сам чуть в штаны не наделал от страха! – произнёс Максат восторженно.
– А ты бы смог..? Вот так просто отпустить её, – Бакыт неотрывно и не моргая смотрел в глаза Саши. Что он хотел там увидеть? Крайнюю черту решимости дать отпор? Безусловную отвагу? Или всё же “сорвиголовное” безрассудство? Какие бы там чувства не бушевали в душе Саши, но внешне он был абсолютно спокоен:
– Смог бы. Был бы я один… Смог бы! – пряча гранату в карман подмигнул он Бакыту.
Они втроём входили во взрослую жизнь, хотя по существу они ею жили уже давно.
Им оставалось до армии полгода…
На пригорок вышли несколько боевиков. Не спеша, будто на прогулке они направились к Саше, сидящему на земле с опущенной вниз головой. Когда живое кольцо сжалось вокруг него, Саша поднял голову и показал боевикам гранату на открытой ладони.
– Мама… – шёпот Саши потонул в оглушающем рыке смерти, которая словно сорвалась с цепи разрывая всех в клочья.
Моджахеды шли уже по территории центра. Бакыт короткими перебежками бросился вслед за отходящими в сторону заставы людьми, прикрывая их автоматными очередями.
“Успеть бы увести до тропы, а там и сам шайтан не достанет!” – мелькнула у Бакыта мысль. Однако, разрыв миномётного снаряда рядом нарушил весь план по спасению убегающих людей.
“Жалко… Ещё бы раз… Хоть лучик…” – но небо не вняло последней просьбе Бакыта. Первые капли дождя, словно лаская, нежно упали на лицо, смывая грязный грим войны.
“Только бы наши успели…” – посмотрел он в след убегающим людям. Силуэты стали размытыми, слились в одно мутное пятно и исчезли в темноте…
Бакыт так и не узнает, что помощь с заставы попадёт в засаду устроенную боевиками и пятнадцать его друзей будут захвачены в плен…
Что боевики захватят сотрудников гидрометцентра и альпинистов в заложники, а потом за выкуп отпустят их…
Что моджахеды сровняют с землёй гидрометцентр, взорвав его…
Что Абдулла останется жив и только в апреле 2011 года его ликвидируют в Таджикистане…
***Пройдут годы, десятилетия. Забудутся ужасы войны. Но если, увидев одинокий лучик прорвавшийся через тучи, мы вспомним хоть одного погибшего защитника своей Родины, страны, родных – значит смерть их была не напрасной.
