545 Views
9.
Мы вязнем в этой чертовой войне,
как аравийской крови благородной
скакун, пути попутав, по болоту
несется вскачь – и бешеная скорость
одну-другую милю на весу
удерживает бег, но глубже, глубже
копыта в грязь.
Ещё мы побеждаем…
10.
Хрипят моторы друг на друга,
огнем кидают и железом,
и землю пашет цепь, упруго
натянутая, – след разреза
везде, на протяженье взгляда;
жор гусеничный землю гложет
вглубь так, чтоб вИдны виды ада,
с земли с живой сдирают кожу.
.
Бензином пахнет, чад над полем,
стекает кровь земли нездешней –
нефть чёрная, и мы позволим
над нами встать всей тьме кромешной.
.
Природа никнет, отступает,
её такой уже не будет,
родная видеть не желает,
что сделали над нею люди.
11.
Как будто бой не настоящий –
кошмарный бред бесовской кузни,
ползет, гремя, железный ящик
и погибает, охнув грузно.
Не видно крови человечьей,
и потому совсем не страшно
их механических увечий –
танк, вздрогнув смертно, клонит башню,
скребёт, недвижный, плоть земную
и умолкает – наши, вражьи
черны ввысь дымы, в синь густую
качаются, возносят сажу.
Дождями льет напропалую –
и остов ржавеет в пейзаже.
12.
Что там будет, кто спасется?
Высь полета, голубая
даль прицела, пляска смерти –
смерть в прицеле – смерть чужая
в воздухе пустом несется,
воздухи пропеллер вертит.
13.
Мы в чёрном небе не приметны,
гуденьем ровным, нежным гулом
окрестность покрываем, в летней
ночи не спит священный улей.
Вот мы, беременные смертью,
взлетаем плавно, массу тянет
обратно притяженьем, перстью,
скользнет вниз, гром небесный грянет.
.
Мы, покачнув крылами, легкость
благую в теле ощущаем…
и перед делом своим робость…
и улетаем, улетаем…
14.
Дуэль –
но правила вольнее, интересней:
и малой раны хватит кувыркнуться
с высот нелепо.
Тут мельниц ветряные крылья
повсюду,
мелькают и скрипят немолчно –
какие колдуны их закрутили,
пустили
пустоту толочь
и день и ночь?
Одр старый
трясётся на рысях,
нутром клокочет
на страшных высотах,
на землю хочет,
но без победы не согласен вниз:
всем нужен приз.
Прекрасный танец,
трассиров узор,
в стихии невозможной человек
преуспевает и привносит смерть,
покорен стал нам воздух.
А всё равно,
следов-то не найдут
на ветре, его продувных путях;
раз дело швах,
то правила нарушим – пусть трещат
швы в плоскостях…
Я – смерть, и я лечу,
я скорости претерпеваю больше,
чем можно было на земле представить,
и цель моя
уже неотличима от меня;
дадим огня
и врежемся со всей полетной дури –
богам воскурим.
А чёрный искореженный металл
не страшен –
он был скоростью, свободой,
небесны своды
рас-рассекал,
он с честью пал.
15.
Охлади пыл и геройствовать не смей:
тёмное дело война. Ты просветли
её духом насколько можно. Развей,
ум, тьмы над расстояниями земли.
Предстанут полки, им хорошо в строю
ждать движения воли – кого куда
рассылай, облекай плотью мысль свою,
на картах правда, в полях ложь и беда.
Далёк от тебя тот, с кем сцепился ты, –
такой же бессонный, сумасшедший бог,
творец смыслов, заклинатель пустоты,
стратег, гордец – против тебя он что смог?
16.
Как лица блЕдны – будто смерть сама
им в кровь вошла, в черты проникла их,
как от расчётов не сойти с ума?
И худший грех – начать щадить своих.
Несытой бездной по столу легла
исчерченная карта, наступать
приходится по синему – была
вода красна – спешила волны гнать…
Бессмысленную смерть кто превратит
в победу, к ней пути спрямит войскам? –
Один из десяти, кто не убит,
десятки тех, кто делом занят сам,
кто суетится, ушлый, по штабам,
чей разум тьмой одет, дух ветром шит.
Рисунок: Михаил Лобырев (Россия, Новосибирск)