589 Views
* * *
Фашисты стреляют по Харькову,
Фашисты стреляют по Киеву.
Высотки чернеют огарками.
Фашисты, скажите, какие вы?
Наверно, солдаты Вермахта,
Поднявшиеся из праха,
Из Харькова сделав Гернику,
Расстреливают Волноваху.
Наверно, вот-вот услышу я,
Как в фильме, застрявшем с детства
В мозгу, – под родными крышами
Тяжёлый язык немецкий –
Короткую, ненавистную
Пощёчину – речь чужую.
Но слово летит над выстрелами
Родное – с ума схожу я?
Но слово горит – пожарами,
И я его понимаю.
Уж лучше бы эта армия
Была вообще немая.
Я думала бы – за “тиграми”
Фон Клейста или Манштейна
Потянется лента с титрами,
А танки растают – тенью.
Но нет, не фашисты – русские
По тем же дорогам мчатся,
И это не реконструкция,
А дьяволово причастие.
И плющит безумный молот
Цветущие города.
Ни внуки нас не отмолят,
Ни правнуки. Никогда.
3.03.2022
* * *
Лампа, стол, кусок стены,
Чашка с недопитым чаем.
Вот и наше “до войны”
Тихо встало за плечами.
То же от плиты тепло,
То же розовое мыло –
Только тонкое стекло
“До” и “после” разделило.
Та же улица в окне,
Снега тающие горы,
Но при мысли о весне
Ком подкатывает к горлу.
Никому мы не нужны.
Скоро масленица ми́нет –
По убитым в Украине
Поминальные блины.
4.03.2022
* * *
В ресторане музыка играет,
Женщина, свеча, бокал вина.
Украина – это где-то с краю,
Никому отсюда не видна.
Рвётся пламя, рушатся кварталы,
С площади доносится: “Ганьба!”
Женщина движением усталым
Поправляет волосы у лба.
Матовая белая посуда,
Капучино с пенкой и десерт.
Проплывает далеко отсюда
В дымке – чья-то маленькая смерть,
Точкою, горошиною, только
Никому пока что невдомёк –
Рухнет и сюда, за этот столик
Весь в крови бесформенный комок.
6.03.2022
* * *
Россию отменят. Вместе с Пушкиным и Толстым.
Когда рассеется дым
Над Украиной,
Мы окажемся на руинах
Царства. Будем дышать с трудом,
И разбитый роддом
В Мариуполе – будут платочком Фриды
Подносить нам каждое утро в бравурном ритме –
Под наше мычание или стон.
А Россию отменят. С Пастернаком и Чеховым,
С Мойдодыром, Щелкунчиком – в самом деле, зачем о них
Вспоминать на обломках больниц и школ.
На границе вырастет частокол
С черепами горящими,
А железные ящеры,
Поурчав напоследок, сгниют
У нас в изголовьи.
Мы же будем тут
Толковать привычно про мир и труд
И писать вам письма – из ада с любовью.
Но они не дойдут.
10.03.2022
* * *
По Украине ходит Вий,
Шагнёт – и нет моста,
И Волноваха, вся в крови,
Свисает изо рта,
И Харьков взорванный хрустит
В его гнилых зубах,
И синий Днепр в его горсти
Седой бедой пропах.
Поверх весны, поверх любви
Разбрасывая смерть,
По Украине ходит Вий
С огромной буквой Z.
Обломок свастики, зигзаг
Поверх оконных дыр
Косой чертой – наискосок
Зачёркивает мир.
На танке, на стене, в пыли,
Снаружи и внутри
Души – скорей с лица земли
Сотри его, сотри!
12-14.03.2022
* * *
И о чем ты думала, разиня, –
Лишь адмиралтейская игла
И осталась от твоей России:
Растеряла, не уберегла.
Грязный лёд подтаявший на Мойке,
Цепь следов вороньих под мостом.
Что осталось от тебя самой-то? –
Не сейчас. Когда-нибудь потом.
Март, тепло блаженное на лицах,
Солнце выплывает, засверкав.
Ветер. Кровь убитых украинцев –
Несмываемая – на руках.
15.03.2022
* * *
Кто же знает, насколько прощаться,
Жизнь на локоть вперёд не видна.
Узкий дворик по имени счастье
Не проступит теперь из окна.
Ни кивка, ни бренчанья трамвая,
Ни ступенек – коротеньких строк.
Шорох слышится – жизнь разрывает
Пополам, как бумажный листок.
Серый воздух завистлив и едок,
Небо – в клочьях, как знамя полка.
Посмотри на меня напоследок.
Поцелуй меня в слёзы. Пока.
20.03.2022
* * *
Когда закончится война,
Украйна будет спасена
От нас – и, гарь отхаркав,
Мы будем строить Харьков.
Когда растает страшный сон,
В цветах поднимется Херсон,
Изюм и Мариуполь.
А мы пойдём на убыль.
Мы будем тихо убывать,
Но перестанем убивать
И думать об обидах –
Пойдём считать убитых.
Их имена среди полей
Прочтя, как список кораблей,
Однажды, днём воскресным
Мы, может быть, воскреснем,
Зубов лишившись и когтей.
И, может быть, пугать детей
Львовяне и кияне
Уже не будут нами.
22-23.03.2022
* * *
И приходит вошь.
Ты морщишься, но беды не ждёшь.
Она раздувается долго, покуда вождь
Не проступит из-под белесых ресниц.
Чесаться поздно – приказано падать ниц
И отдавать ей всё, чем ты раньше жил –
Парк, метро, крыши, карандаши
В школьном пенале, сына, дочь,
Под шипение: отдавай и убирайся прочь.
Ты лежишь и думаешь: как же так,
Почему я, разиня, трепло, мудак,
Не прибил ее, покуда была мала?
Всё хотел тепла,
Всё сидел на даче, в офисе, в гараже,
В баре с тихой музыкой, не замечая – она уже
Заслонила полнеба, выпила будущую весну.
Раздуваясь, вошь затевает войну.
Ты же знать её не хотел –
А она сквозь горы кровавых тел
Глядит на тебя. Пока ты плевался – тьфу –
Она покусала всех, сгорает страна в тифу.
И вот теперь
вошь лишает тебя всего –
Дома, сна, весеннего города, выворачивает естество
Наизнанку, заставляет бежать, куда
Глаза глядят, ослепнув от ярости и стыда,
И в висках грохочет, то мучительней, то слабей:
Вошь не должна жить – найди её и убей!
23.03.2022
* * *
Что я буду делать без тебя, что?
Вот чемодан, вот пальто,
Вот целый мир,
Протёртый до дыр,
Видишь города, реки, траву –
Нет только места, где я могу преклонить главу,
Гладить твои волосы, касаться твоей руки.
Мне говорят – беги,
И я убегаю, подобно вору.
Как же наши споры
На кухне под остывший чаёк:
Это мой паёк
Ежевечерний – в одиночке ли, на миру –
Но я без него умру.
Нет уж, пусть умирают те,
Кто выключает свет, оставляя нас в темноте,
Кто стирает с земли города, выключая звук,
Вырывая у нас из рук
Наше солнце – горстку дней, которые мы могли
Провести под одной крышей, – вот они, раскатываются в пыли,
Белые бусы, светящиеся шары,
Ради кровавой игры
Главнокомандующих, не видящих дальше носа.
Ничего, их Каносса
Недалеко. Возьми
Обрывок нитки, на которую были нанизаны наши дни,
Наших окон огни,
Наши прогулки долгие, наши речи,
Прислонись к стене, зажимая рот,
Мы начинаем движенье – от,
Но на самом деле – навстречу.
24.03.2022
* * *
Сквозь грохот войн,
Грузнее палицы и самолета выше,
Утробный материнский вой,
Назойливый, сверхзвуковой.
Несётся в небо, в слух врезаясь Твой –
Ты слышишь, Господи, Ты слышишь?
Никто, никто,
Ни голубь, ни змея с дрожащим жалом,
Ни полусгнивший грешник, ни святой
Ни смеет крик поднять над пустотой,
А только мать, поскольку в ней – частичка Той,
Что и Тебя рожала.
Война – и вот,
Среди её жнивья
Нет больше воинов, а только сыновья,
Железом срезаны, на левом фланге.
Не мать кричит – кричит её живот,
В котором Ты нарисовал прозрачный плод –
От глаз до пальца маленькой фаланги.
Война и мать
Стоят пред Господом, друг друга кроя,
Как на базаре. Рёв сирены втрое
Перекрывает вой: не надо Трои,
Не надо славы мёртвого героя –
Ты слышишь, Господи, не смей ломать,
Что Сам же строил.
27.03.2022
* * *
Я хочу развесить с тобой бельё
На сушилку у стенки,
Чтоб во дворике за окном – бело,
И перед тем, как
Попрощаться на ночь, долго стоять в дверях,
Обсуждая новости, глупости,
Пока ветра железные лопасти
Подбрасывают снежный прах.
Кто же знает, насколько
Расстаемся. Чайная ложка, заколка,
Голос, прорастающий в воздухе, как зерно,
Сыр на тарелке, свитер на спинке стула, –
Всё это будет занесено
В молитвенник – и что было темно,
И что за окнами дуло.
Дайджест мелких привычек, движений: земная ось,
Повторяй её теперь наизусть, наощупь.
А иначе каждый день, проведённый врозь, –
Малый камешек – только брось –
И уже под ногами грохочет осыпь.
30.03.2022
Рисунок: Питер Фергюсон (Канада)
Татьяна Вольтская
Татьяна Вольтская — российская поэтесса, журналистка, литературный критик, эссеист. Родилась в Ленинграде. Окончила Ленинградский институт культуры. С 1990 года публиковалась как журналист в газете «Невское время», «Литературной газете», «Общей газете», «Русской мысли» и других изданиях. В 1994 году выпустила первую книгу стихов; к 2022 году - автор одиннадцати поэтических сборников. Стихи переводились на шведский, голландский, финский, итальянский, английский, литовский языки. Член Союза писателей Санкт-Петербурга и Союза журналистов Санкт-Петербурга. Осенью 2022 года приняла участие в работе ансамбля "Сад Мандельштама" в дебютном альбоме коллектива "Белая ложь". С весны 2022 года проживает в Тбилиси.