348 Views
* * *
Ходит zло с оттопыренной попкой,
Кормит мир прогорклой похлёбкой.
Щёки-булочки, щёлочки глаз,
Дух худой, и тот весь угас.
Восседает за длинным столом,
Проникает, как гарь, в каждый дом,
Пожирает живые умы –
Прислугой умыт.
Zдесь от русского – шкурка да пень,
Zдесь душа словно старый шарпей.
Полусвастика – zла бумеранг,
Высших градусов ранг.
Громадян четвертуют на зете,
И палач уже пьян на рассвете.
Тех, кто «Слава Zету» сказал
Ждёт Георгиевский зал,
Где смешались эпохи и смыслы,
Где медали и бюсты провисли,
То ли Ленина искры, а то ли
Спецпайки до икоты, до колик.
По ковровым дорожкам – в геенну
И опричники, и гиены –
Обезличены и кровавы,
Выступающие, будто павы,
Орденоносно и мимо
Спасителя-Пилигрима,
Им протянувшего руку
Из полуподвального люка.
* * *
Я знаю, дети, страх какого цвета:
Он цвета позвоночника собаки,
Убитой за последнюю конфету
В нечестной драке.
Я видела эрекцию хирурга,
Который спал у стенки в коридоре.
В сгоревшем храме вопли Демиурга
Я слышала, холодная от горя.
Фарфоровое счастье мещанина
Так просит лишней горсти мармелада,
Тем временем болтается штанина
У двери ада,
А там такие буквы на бумаге,
Такие военкомные обряды,
В конверте заверения в отваге,
Такие яды,
Что даже мальчик вывернул бы ножку,
Стараясь соответствовать режиму.
Терпите, дети, сядем на дорожку
Иль на пружину,
Что там от корпуса осталось:
Три раскладушки?
Какая разница, какая жалость,
Какие ушки,
Как палка с хрустом в глаз вошла. Ресницы
Ещё дрожали, пока шли ракеты.
Я – няня сумасшедшая, мне снится,
Как сложно находить в дыму береты,
Хватать за банты, отрывать манжеты,
Тянуть к себе пустые рукава…
…вот дети, в парк зверей билеты,
собака там с конфетой и жива…
* * *
Патина соцреализма кисла
Церулеум прячется в складках
Муза войны без коня и весла
Целуется с мёртвыми сладко
Дни окаянства слетают как пух
Сок одуванчиков млечных
Снова не сплю я виденье и слух
Объятие Спасов Оплечных
Да не уклюнет змея не умре
Старославянский не помню
Помню скрижали и тень на горе
И уплотнение комнат
Невыносимо рваться внутри
Третьего Рейха иль Рима
Боже со мной говори говори
Трогая пальцем незримо
Газовых камер вроде бы нет
Даже есть йогурт и пломба
Но вот мигает разорванный свет
Бомба Господи бомба
* * *
Такое стало всё плакатное:
хоть плачь, хоть к лешему катись.
Лоскутное плато закатное
терзает заспанную высь.
Заштатный дьяк взял колокольчики
и к небу слабо привязал,
Чтоб нежный звук над барахольщиком
летел, чтоб не скучал вокзал,
Чтобы вторая восьмиклассница,
послушав Цоя, сапоги,
Помаду, блеск – какая разница –
несла над золотом тайги,
Чтобы волнуясь, одуванчики
летели, нежа косаря,
Пломбир чтоб в вафельном стаканчике
закапал выпускной наряд,
Чтобы заря была не раненой,
чтобы в полтос горел запал…
…чтобы никто в кошмаре Танином,
как мячик, больше не пропал…
Рисунок: Паоло Педрони (Италия)