440 Views
Рядовой Баранов (баллада)
Нависает над городом
Тяжёлое чёрное небо.
И шагает твой сын
По дороге войны и призыва.
Восемнадцать ему.
Он укутан в военную робу.
Он идет умирать.
А за что?
Ему не сказали.
То ль за русскую славу,
А то ль за дешевое стойло,
А может, за эту шалаву,
За которую и умирать не стоило?
Вдаль солдатик глядит,
Оловянная пыль под ногами,
На руках его кровь,
На губах холодеют проклятья.
– Как зовут тебя, мальчик?
– Максим.
-А фамилия? Кто ты?
– Баранов.
И шагают кургузые роты баранов,
Максимально настроившись
На убой.
Или, может быть, в бой?
Ты – любовь моя,
Ты –
Эта боль,
Что сочится с экранов,
Эта муть в запотевших мозгах.
Где твой сын, пехотинец Баранов,
Чей казенный костюм
Сквернословьем
Пропах?
Ты с тоскою глядишь
В глубину зазеркалья,
Ты бросаешься в омут
Социальных сетей,
Ты, заслышав малиновый звон,
Обращаешь все помыслы к Богу:
Боже, в чем виновата несчастная мать?!
Нет ответа, и Бог
Отвернулся давно от тебя.
Гром гремит,
Словно тысячи бьют барабанов,
Вот и молнии виден
Сверкнувший звериный оскал.
И шагают бараны,
И первым шагает Баранов,
Потерявший и мать, и страну,
Не нашедший то, что искал…
Москва, Москва…
Объятый пламенем распада,
Я брел в Москву кругами ада –
Под ветра голосистый вой.
И мчалась жизнь подобьем ралли,
И наши братья умирали
В Москве и под Москвой,
И падали, кружились хлопья,
Москва царей, Москва холопья,
Москва как мавзолей.
В снегу проспекты, переулки,
И хруст костей зловещий, гулкий,
И перезвон цепей.
Москва как вопль луженых глоток,
Как полицейский околоток,
Как мертвые слова.
Москва, Москва, безмолвный трутень.
Путана. Путаница. Путин.
Смердящая Москва.
Хотят ли?…
Хотят ли русские войны?
Евг. Евтушенко
…А вы войны хотите?
А кто войны не хочет?
А кто о ней мечтает,
Клокочет, словно кочет,
Кидаясь на добычу,
Когтит её когтями?
…Война для всех – обычай
Пропасть в помойной яме:
Ни даты нет, ни метки,
Ни памяти, ни вздоха…
…Давай, гуляй, рванина,
Блудливая эпоха!
Шуми, маши крылами,
Как птица над волною.
Но всё опять начнется
И кончится войною…
Ночью…
Что луна?
Медальон на солдатской груди,
Пять копеек советских,
Укатившихся в детство куда-то.
Кто я? Что я?
Возникший во времени атом,
Чтоб распасться потом.
Огради меня, Бог, огради,
Огради меня Бог
От спесивой тоски,
От луны, как проклятья,
Больного сиянья,
От забвенья и,кажется,
От осмеянья
Потому что смешно
Оставаться надолго таким.
Что еще?
Я безликий, безумный солдат,
Медальон на груди:
Там мое безымянное имя,
Что меня примиряет
С врагами моими
И друзьями моими –
Не намеков, не писем, не дат…
Объявляйте войну
Мир – хижинам, война – дворцам!
Из лозунгов французской революции
Объявляйте войну
этим хижинам, ветхим и грязным,
где гнездится порок,
обитают чума и проказа.
Жизнь, по сути,
заразна; скорей,
не находка – пропажа:
пропадает всё
пропадом,
катится
в тартарары.
Сонмы нищих,
убогих
бредут
по ненастной дороге,
воплощая воинственный замысел
бесноватого
бога
игры.
Потому что игра –
это рвань,
угреватая кожа,
перебитые ноги,
беззубые
черные
рты.
А мольба подаянья
с мольбою о равенстве
схожа,
и копаются в мусорках
равные люди,
как будто
кроты…
О войне
Я,
переживший
войну,
родился
через
десять лет
после нее…
Диктаторам (и не только)
И над Римом диктатора-выродка
О. Мандельштам, “Рим”
Подбородок тяжелый висит…
…И, чьи-то судьбы напрочь исковеркав,
Он входит важно в двадцать первый век,
Ничтожных презирая “человеков”,
Чело несет, не поднимая век.
Под мерное качание бородок,
Под бодрое пошаркиванье ног
Знакомый выплывает подбородок,
Тяжелый, словно кованый сапог.
И вся страна – от счастья до погоста –
В единый сбившись дружественный ком,
Вдруг начинает и легко, и просто
Беседовать особым языком:
Так стонут перед бурею гагары
Не в силах скрыть волнение и пыл,
Так голову ломает от угара,
Пока ты не отправился в распыл.
Туркменбаши! Хоть имя это дико,
Но как ласкает скорбный слух оно.
И вся страна – от мала до велика –
Исходит отчего-то на говно…
Призрак войны
…Ну, вот – петрушка, пастернак,
Душисты листья базилика.
…А кто-то скажет: “Пастернак,
Россия, Лета, базилика”, –
Тот царский дом, у чьих колонн
С колен – побитые камнями –
Нам не подняться. Кто же он,
Забытый родиной и нами?
Кто это бродит меж людьми,
Насквозь, как рана ножевая?
Известно: призраков любви
Давно уж нет. Но тень живая
Колеблется, как тот тростник,
Что мыслящим зовется. Впрочем,
Кого увидел вдруг и сник
Печальный призрак дня и ночи?
И ветер, как больной, ревет,
Нелепым обернувшись знаком.
Петрушка, выход твой, вперед,
Куражься вместе с Пастернаком,
Срывай фригийский свой колпак
И пастернаковские строки
Тверди, шутя, запросто так;
Не потому, что вышли сроки,
А потому, что жизнь слепа,
Нелепа, гибельна, сурова,
Как разъяренная толпа,
Лишившись разума и крова;
Жизнь коротка, как край плаща,
Как пулей раненная птица.
И тает призрак, трепеща,
Чтоб никогда не возвратиться.
Рисунок: Аридж Мухаммад (Египет)
Марк Котлярский
Родился в 1956 году в Баку, окончил факультет журналистики Азербайджанского государственного университета. В 1983 году автор уехал в Санкт-Петербург, работал репортером, сотрудничал с различными газетами и журналами. В 1990 году семья Котлярского иммигрировала в Израиль. Продолжил журналистскую деятельность в ряде израильских русскоязычных СМИ, вел передачи на радио. С 2003 по 2013 г. был пресс-секретаря партии «Наш дом Израиль». Член союза израильских русскоязычных писателей, член Пен-Клуба. В 2000 году в соавторстве с Петром Люкимсоном опубликовал исторический триллер «Ангелы в поисках рая». Также вышли: «Евреи и секс» (2005), «Жизнь занимательных людей» (2006), «Еврейская Атлантида» (2008), «Волчьи ворота» (2008), «Тихий Дон Жуан» (2011), «Непрерывность текста» (2012), «Путеводная пыль» (2013), «Тот, кто не читал Сэлинджера» (2015), «Призрак на пороге» (2017); «Ведьмина гора» (2019). Автор более двадцати пьес, часть из которых поставлена в Израиле и в России. В 2019 году Катерина Трахтенберг сняла короткометражный фильм «Фатальная неизбежность» по новелле Марка Котлярского «Пуля», признанный лучшим в номинации «Лучший иностранный фильм» на Международном кинофестивале в Казани.