354 Views
Плейлисты
Плейлист:
Постаревшие рокеры поддерживают спецоперацию.
Они были против наркотиков,
Они были вместе с наркотиками,
Они сами были наркотиками.
Теперь они орут в микрофон,
Но он плюёт на них,
Он молчит.
Иногда у микрофона больше достоинства, чем у исполнителя.
Ещё плейлист:
Русская интеллигенция пьет вино в Тбилиси,
Даёт интервью в Иерусалиме,
Чаевничает в Ереване,
Обнимается,
Разговаривает на высокие темы.
Ещё плейлист:
Барды едут на фестиваль,
Слушают военную песню.
Давайте встанем, говорит женщина,
Давайте встанем,
На того, кто не встал, очень трудно надеть кондом,
Трудно завязать рукава смирительной рубашки,
Трудно, но надо.
Музыка прерывается на рекламу:
“Ракета Калибр 3М разрушает жилой дом за 5 секунд. У нас вы можете заключить ипотечный кредит за две с половиной секунды…”
Друзья скидывают мне свои плейлисты:
Гудение, матерная брань, короткие автоматные очереди,
Плач, много плача.
Как будто бы плач поставили на repeat.
Вот шум моря, вот хлопок мины,
Снова плач,
Снова,
Снова.
А вот работает арта – это Пашкин плейлист.
Пашка – поэт.
Он бы с удовольствием чаёвничал в Ереване,
Тусил в Иерусалиме,
Пил в Тбилиси,
Говорил о высоком.
Но арта работает на низких тонах.
Свист,
Свист и шорох,
Свист, шорох и грохот.
Люди лежат на земле,
Их руки закрывают голову, как гигантские наушники.
Если включить жизнь на ускоренную перемотку,
В режиме shuffle,
Все мои плейлисты перекроются этим последним –
Тишина после выстрела,
Тишина после взрыва,
Тишина после войны.
После.
Войны.
Круциатус
Невилл Лонгботтом стоит и смотрит, как пытают его родителей.
В его реальности всё закончится хорошо:
Волан-де-Морт умрёт от рака,
Пожирателей смерти накроют химарсами,
Нагайну… вот Нагайну придётся убивать самому –
Без всякого меча Гриффиндора,
Без волшебной палочки,
Просто и тупо душить,
Обдирая ладони о чешую,
Сжимая ногами склизкий хвост,
Вдыхая кислый запах из её пасти.
Лонгботтом многое отдал бы за то,
Чтобы самому превратиться в ядовитую змею,
Стрелять по ногам,
Избивать в мясо,
Жечь и насиловать.
Его вывезут из ада,
Проведут психологическую реабилитацию.
Лонгботтом снова научится спать по ночам,
Выходить на улицу,
Не вздрагивать при виде самолёта,
Не прятаться от звука лопнувшего воздушного шарика.
Но он знает: когда Нагайна доберётся до него
(А она обязательно доберётся),
Единственный шанс мистера Лонгботтома –
Снова стать тем мальчишкой,
Который ещё не знает заклинания “Круциатус”,
Но уже готов его применить.
Навсегда
“Когда умирает человек, умирает целая вселенная”, –
Так говорил доктор Стрендж доктору Ватсону
И добавлял: “Пиу.
Пиу-пиу-пиу. Пиу.”
“Херня это всё, – возражал Стивен Хокинг:
Вселенная не может умереть – остаётся реликтовое излучение.
Иногда чёрная дыра.
Иногда радуга.”
“Вы оба не правы, – добавлял Чингисхан:
Если убить человека аккуратно,
Ножом по горлу,
Слить кровь,
То он умрет навсегда,
Не будет бас гайхалтай приходить по ночам,
Не будет ээж тююний пугать неведомым,
Будет мирно лежать, вах,
Улыбаться обоими ртами, вай.”
Но они приходят –
Радугой,
Чёрной дырой,
Детьми, похожими на отцов,
Куклами, похожими на детей.
Если бы я был Чингисханом,
Я бы имел трёх жён –
Три мультивселенных.
Одна превратится в радугу,
Другая станет чёрной дырой,
Но третья останется со мной навсегда.
“Когда умирает человек, умирает целая вселенная”, –
Говорил мистер Хайд мистеру Джекилу.
Потом добавлял: “И это здорово.”
И оба мистера Хайда удовлетворённо хохотали.
В день рождения Пушкина…
В день рождения Пушкина
Русские войска нанесли ракетные удары
По таким населённым пунктам, как
Николаев, Харьков и Лисичанск.
Разрушено или повреждено
Тридцать девять гражданских объектов.
Погибли или получили ранения
Одиннадцать человек,
В том числе четверо детей.
Из оккупированного Мелитополя
В аннексированный Крым
Отправлены первые вагоны с трофейным зерном.
Продолжаются бои за Северодонецк.
С начала войны по неподтвержденным данным погибло несколько десятков тысяч мирных жителей:
Алексей Джунковский,
Борис Романченко,
Александр Шелипов,
Валерия Глодан,
Александр Пушкин,
Оксана Швец,
Вера Гирич…
День рождения Пушкина – знаменательная дата,
Получившая официальный статус
За два года до второй чеченской.
Рассказывают, что когда Пушкин ехал к месту дуэли,
Ему в голову пришла фраза
“Винтовка – это праздник”,
Но он не сумел придумать продолжения.
На самом деле мир держится…
На самом деле мир держится не на слонах,
Не на любви,
Не на страхе.
Мир вот уже двадцать с лишним лет держится на Константине Ивановиче Сидорове
Из Красноярска.
Все глобальные потепления,
Войны,
Покушения на премьер-министров,
Выборы в Сомали и результаты чемпионата мира по футболу
Зависят от того, как он одевается,
Как он жарит яичницу,
Как он пьёт кофе.
Предыдущий, кстати, пил пиво и ничего хорошего из этого тоже не получилось.
Сегодня у Константина Ивановича день рождения.
Давайте поздравим его,
Суку,
Давайте придушим его.
Миру всё равно надо на чём-нибудь держаться,
Быть лучше доброй ссоры,
Быть тесным,
Быть придуманным не нами.
Константин Иванович берёт кусочек праздничного торта
(Подавись, тварь),
Целует жену,
Обнимает сына,
Не включает новости.
Один раз в год он позволяет себе в качестве подарка
Не включать новости,
Один раз в год позволяет себе уснуть
Без мыслей о том, чтобы прямо сейчас повеситься.
Двери
– Когда подойдёте к раю, ломайте двери, –
Так старый самурай напутствовал падаванов:
Снайперы снимут охранника,
Арта зачистит плацдарм,
Праведникам некуда будет деться.
Все гуманитарные коридоры ведут прямиком в ад.
Первый круг – Ирпень,
Второй круг – Мариуполь,
Третий круг – наступит, если вы не сломаете эти чёртовы двери.
Главное, не слушайте господа бога –
Бог пиздит, как Арестович.
Ангелы сбежали в Польшу.
Архангелы клянутся поставить тяжёлое вооружение.
Но пока райская пшеница и адский уголь
Составляют основу мировой экономики,
Никто не закроет нам небо,
Никто не откроет нам море,
Никто не вернёт нам землю.
Никто, кроме.
Рисунок: Кандис Рожер (Франция)
Александр Ланин
Родился в Ленинграде, в возрасте шестнадцати лет переехал в Германию, сейчас живёт во Франкфурте-на-Майне. Лауреат всевозможных сетевых конкурсов и поэтических фестивалей (в частности "45-й калибр", "Пушкин в Британии", "Эмигрантская Лира", "Кубок Балтики по русской поэзии"). Публиковался в периодике и альманахах ("Берлин.Берега", "Зарубежные задворки", "Побережье", "Северная Аврора", "Енисей", "Витражи" и других). Предпочитает классическую силлаботонику, но во время войны считает правильным писать иначе.