406 Views
Свидетель
Персты не вложишь — не поверишь
своим глазам, чужим речам,
следам от римского бича,
открытой ране в подреберье.
Дела и помыслы чисты,
и нет уверенности чище,
когда на свежем пепелище
глядишь, куда вложить персты.
Кругом исписаны листы,
на них — военные потери,
но ты не веришь, нет, не веришь
и ждёшь последней правоты.
Вложи персты себе в гортань
и жди не правоты, а рвоты.
Смотри на трупы тех, кого ты
в листах потерь недосчитал.
Вложи персты в персты в гробу
и жди, в свою же смерть не веря,
когда печать и числа Зверя
проступят у тебя на лбу.
Благовест
Прощёное проще простого
и пуще пустых номеров
распалось на тело Христово
и слов невесомую кровь.
В огне мы не мерили брода,
и встали Великим постом
на грядках по всем огородам
сосновые вешки крестов.
Гряди к нам, Страстная седмица,
у церкви святи куличи,
где чёрный пакет плащаницы
из братской могилы торчит.
В Четверг мы — «примите, ядите»,
а в Пятницу — плат на столе.
Кресту предаётся Зиждитель,
а мы предаёмся земле.
К пасхальной взойдём литургии,
взлетим высоко, не вернёшь,
наш благовест — в земли другие,
мы — смертью поправшие ложь.
Поминание
Я научилась вам, беззвучные слова:
Ирпень, Гостомель, Бородянка, Буча.
Немеет мой язык и слух измучен,
а тело брошено в канаве истлевать.
Я дальше не пойду, останусь здесь навек
добычей псов, горелым мясом в танке.
Ирпень, Гостомель, Буча, Бородянка,
ни в вашем воздухе, ни в водах ваших рек,
ни в чёрной пахоте, ни в мареве морей
отрава наших тел не растворима.
Пять сотен лет прельщаться Третьим Римом,
сто лет всем миром воздвигать Четвёртый рейх,
забыть о всадниках последнего суда,
твердить: «ни эллина, ни печенега»
и кончить тем, что сквозь коросту снега
не видеть свежих ям в разбитых городах,
не видеть тысяч трупов обгорелых,
зарытых наспех между двух обстрелов,
и смрада трупного не слышать никогда.
Мне не уйти от этого огня.
Христа помянешь — помяни Иуду.
Ирпень и Буча, вы теперь повсюду.
Помянут вас — помянут и меня.
Зеркальце
Свет мой, зеркальце моё,
станем ли смотреть,
как над городом поёт,
разрастаясь, смерть,
как в копейку, в белый свет
бьёт по площадям,
как дома, которых нет,
нам в глаза глядят.
Телефон, экран, вода,
зеркальце моё,
через край плывёт беда,
не сдержать её,
наполняет кровью рот,
не дойдя до губ,
чьи-то жизни раздаёт
по ночам ютуб.
Свет ночной, айфон седьмой,
станем ли смотреть:
с понтом в кремль к себе домой
заезжает смерть,
по багровому ковру
зло вползает в зал,
выливается к утру
в орудийный залп.
Свет мой зеркальце, скажи,
долго ль до утра?
Скольким детям завтра жить,
скольким умирать?