485 Views
Псалом
У псалма номер сто тридцать шесть
Окончание есть:
“Дочь Вавилона, опустошительница!
Блажен, кто воздаст тебе
за то, что ты сделала нам!
Блажен, кто возьмет
и разобьет
младенцев твоих о камень!
Вот так вот возьмет младенца
Орущего в полотенце
И хрястнет его о камень
Руками.
Потому что много страдал
Потому что видал — миндал,
Потому что взывал: О боже!
Потому что он может.
Я не лезу в ваш монастырь
Не читаю с утра Псалтырь
Все, что с детства вколочено Библией
Выблевал.
Вавилон никогда не спит,
Скидки, ивенты, чистый спирт.
Смрад безмерный говна и дыма.
Здесь мы не были молодыми
От него никуда не деться
Вавилон развязал войну,
Уничтожил страну
Ну а ты что же? Ну, ну, ну?
Сукин сын, не убей младенца.
Старика, собаку, древо, червя
Мало ли что
Писано в Библии.
Для такого большого тебя.
Как же рано и дружно
В этот год наступила война
Не кивай на “наружное”
Не кори времена.
Если я говорю языками
человеческими и ангельскими,
а любви не имею, то я — медь звенящая
или кимвал
Лалала
Пусть младенец растет.
Отдай его маме.
Пусть с земли он возьмет
Камень
Пусть забудет о боли
И голоде.
И о том,
Что Писание
Одобряет разбитые головы.
Если бы у меня была душа,
Я б пустил ее на заплатки
Глобуса. Болен мигренью шар.
Партизаню дешево в камышах –
Графоман ваш Игнат Лебядкин.
Я не помню, как меня звали
в детстве.
Отойди
От младенца.
Лотовы дочери
Май
Не подхожу к окну
Не окликаю: Мам!
В коридорную тишину.
Мама давно зарыта.
Окно открыто.
Мотаются по ветру
Полосы зимней бумаги
Узкие русские
Белые флаги
Толоконный лоб,
Свинцовый гроб.
У нас все дома.
Почему же, бог,
Твой любимый Лот
Не увел жену
Из Содома?
Где же рати твои:
Элохимы, власти, престолы
Где голубки твои и совы?
Где ослицы твои, фазаны?
Пальмы, горлицы Песни Песней.
Жить пресно.
Неспортивно.
Неинтересно.
Лот торгует каменной солью
На площади Трех Вокзалов.
Лотовы дочки
Спорят ночью:
Нет, ты первая,
Я вторая.
С ним разделим вино и ложе
Папа праведник! Как ты можешь!
Не инцест, а мироустройство!
Геополитика.
Почитай аналитиков.
Папу не выбирают.
Папу любят.
Улыбайся, сестра, подмойся.
Накрась губы.
Ляг на спину и думай
О будущих поколениях
Об оливах, оленях
Ландышах
Камышах
О свирелях в апреле
О том, как войдем в рай.
О том, кто умрет скорее
Ишак или падишах?
Как мама варила варенье,
Как в саду расцвел георгин,
Как воду в вино превратил
На свадьбе бродячий маг
Как горек, неотвратим
Зеленый соленый
Май
Мародеры
— Маш, тут игрушки,
Развивашки,
Варежки для Сережки,
Сережки для Наташки
Почти неношенные.
Хороший бандаж
Для бабушки.
Алё, очень плохая связь.
Помехи.
Старшина
Орёт.
Скажи, нам нужна
Стиральная машина?
И лы-жи?
Наша машина на ладан
Дышит.
Маша? Ты меня слышишь?
Я в порядке, не ранен,
Не болтай ерунду.
Передай маме,
Я скоро ко всем приду.
Мы скоро всех победим.
Не волнуйся, я не один.
Нас очень много. Вот.
С нами бог.
Местные возражают.
Ничего, еще нарожают.
— Привези мне волосы на шиньон,
Привези мне новенький телефон,
Привези мне породистого щенка,
Привези комплектующие для пэ-ка,
Привези мне аленький, блядь, цветочек
Привези комбез и подгуз для дочки.
Привези мне пряничную избушку
Привези хорошую легковушку
Привези мне лютик и коленвал
И веснушки
Хохлушки
Которую вы отвели в подвал.
Привези мне зеркало и лекарства
И полцарства.
— Маш, у нас тут затишье
Не объявили марш.
Жаль, не созрели вишни.
Мы тут надолго, Маш.
Я привезу вишен.
Все уложу в багаж.
Политика промедления,
Тут вся страна временная
Бывшая в употреблении
Волдырь на носу.
Придумали “Украина”
Полигон для зарина.
Я всю ее привезу.
Маша, ты меня слышишь?
Ма-аш?
Десять лет спустя
После войны
Когда подросло дитя
Свободной навек страны
Рожденное от насилия.
Кости солдат российских
Невостребованные
Бывшие в употреблении
В оврагах, коллекторах, ямах
Бормотали не “больно”
Не “домой”, не “жена” не “мама”
Не “бобок”, не “я умер в марте”
Не “я был человеком”
Мародерский припев от века
“Матка, курка, яйки и млеко”
Небо
Открытое мирное небо
Клише советских открыток
Агиток
Плакатов
Школьных тетрадок.
Мы любили открытое небо
Без решеток и подоконников
Нёбо, ласкаемое языком
Любовников.
На нёбе такие полоски волнистые,
Как ветер на дюнах,
Как облака перистые
Лесенкой.
Весело.
Двадцать дней
Нас расставили и состарили
На осколки.
Зачем мы вынесли ёлки?
В мусор без задней мысли.
Ёлки вернулись с помойки
И всех загрызли.
Прошу вас: закройте небо
Закройте настежь.
Раньше летали в небе
Стрижи и зайки.
Теперь в безвоздушном склепе
Бомбы и автозаки.
Закройте небо, как зеркало
В доме. Закройте,
Если еще не закрыли,
Как в общей могиле
В черном хрустящем мешке.
Коричневые чулки
В чулках ноги
В ногах кости
Иконы в байковом одеяле
Младенца
В подвале госпиталя.
С вырванной пуповиной.
Если будет весна, господи
Не воскресай, не надо.
Даже на половину.
Просто не будь
Не до писанок, не до хлеба.
Если Ты где-то есть,
Закрой небо.
Над Украиной.
Сегодня я стану старым
Миллионером
Приду в магазин.
Бабушка Вера
С Истры.
Продаст мне бензин
В канистре.
Я ее чмокну в щечку.
Очень.
Потом пропитаю куртку
Горючим в ванне.
Пусть полежит в бензине,
Я на диване.
Потом я надену куртку
Шапку и рукавички.
Пойду пешком на Лубянку.
И чиркну спичкой.
Перстом у виска покрутят
Ян Палах и Ян Зайиц
К кому примазался, сука?
Иди, мерзавец.
Погрейся, скажи, что не был.
С повинной.
А я им скажу: ребята,
Закройте небо.
Над Украиной.
Погину я в чужім краю.
Хто ж ми буде брати яму?
Виберут ми чужі люде,
Ой виберут ми чужі люде,
Ци не жаль ти, мамко, буде?
Ой, ци не жаль ти, мамко, буде?
Разделили, как пайку хлеба.
Горловину и сердцевину.
По больничным чумным кроватям.
Пусть закроют над Украиной
Небо.
Хватит.
