398 Views
* * *
Он говорит: «Пожалуйста, умри!
Пока ты жив, мне не заснуть спокойно,
Я б отдохнул, когда б ты был покойник,
А так верчусь в постели до зари!»
Он говорит: «Скорее умирай!
Прошу тебя, не доставляй проблем мне,
Иначе мне идти, хоть я не лемминг,
И хоть я не святой, но прямо в рай!»
Он говорит: «Зачем ещё ты жив?
Подорожали спирт, айфон, лекарства,
Полцарства за коня, за дом полцарства,
И срок тюремный за «Долой режим!»
Он говорит: «Ты друг мне или нет?
Ложился бы ты в гроб по старой дружбе!
К чему все эти пушки, бомбы, ружья,
К чему громокипящий интернет?»
Он говорит: «Умри же, ё-моё,
Любой мой аргумент стократ разумен,
Я на твоём бы месте точно умер,
А так придется дохнуть на своем!»
* * *
Я спросил у холодной дождливой весны:
«Как ты можешь цвести в дни жестокой войны?
Неужели не стыдно цветам распускаться?»
Был ответ: «Облетают цветы без вины».
Баллада статистики
Когда вас почему-то убивают,
Не так, чтоб очень, в мире убывает,
Кому-то это сердце разбивает,
Но в целом, незначительный процент.
Когда лежите вы во чистом поле,
Полмиллиарда в это время поят,
Полмиллиарда кормят. Эти «полы»
Весомее, чем вы, в концов конце.
Всегда уместней мыслить миллиардом,
Всегда уместней мерить раем, адом,
Прикрыться, как щитом, цитатой, бардом,
Актером, его ролью — ливень, лей!
Пока вы живы, столько аргументов,
Но вот уже закрыта ваша смета,
Но вот уже по вам шагает где-то
Последний веский довод королей.
И сразу все становится иначе,
Цитаты ничего уже не значат,
И роль чужую больше не заначишь,
По Сеньке шапка, по мощам елей.
Когда вас убивают почему-то,
В душе ещё кипит былая смута,
Но вот душа летит во вьюге мутной
Над озером и рощей тополей.
И тот, кто вас сегодня убивает,
Пот утирает, говорит: «Бывает.
Проехали». Он рюмку выпивает,
Закусывает хрустким огурцом,
А завтра ляжет в полукилометре
От вас, при буре и штормящем ветре,
Что на статистике при ярком свете
Не скажется совсем, в конце концов.
Статистика — широкая натура,
В нее ложится все: барыш, культура,
А то, что не зачтется пуля-дура,
Так пулей-дурой можно пренебречь,
И вот, пока бухгалтер удаляет,
Твоя душа летит над тополями,
Его душа летит над тополями,
О том и речь, друзья, о том и речь.
* * *
Что скажу взбесившемуся миру я,
Ожидая платы за грехи?
Я его возьму, отсублимирую,
Так и получаются стихи.
Бешеные, грешные, скандальные,
Те для умных, те для дураков.
Да, не очень. Да, не гениальные.
Так и мир таков.
* * *
О смерти пишут живые,
Потом они умирают
От старости и болезней,
От пули и от осколков,
От злых ядовитых слов.
Кто мертв, ни о чем не пишет.
* * *
Удержаться от ненависти невозможно.
Это зыбкое «не», как монетка в волне,
И становится зябко, нелепо, тревожно,
Будто честно молитву вознёс сатане,
А тебя не услышали. Горло заката
Безнадежно-кроваво. Пусты рукава
Одинокого вяза, калеки-солдата.
Вот теперь понимаешь, что скоро привал,
Скоро, а не когда-то.