386 Views
Ода на текущий момент
Теракты, теракты, теракты,
обстрелы, обстрелы, обстрелы,
о не нападениях пакты
и мирные в море галеры.
Вкушая всего понемногу,
спеша почему-то не слишком,
идут с мирозданием в ногу
нехитрые наши делишки.
Брат славу всю жизнь делит с братом,
и оба отнюдь не устали,
и сам по себе мирный атом
ничуть не воинственней стали.
Представь себе, строятся яхты,
с душой уживается тело –
теракты, теракты, теракты,
к тому же еще и обстрелы.
Покой долгожданный непрочен,
о чем все сказанья и были,
уже и не верится, впрочем,
что как-то иначе мы жили.
При нас наши радость и горе
повсюду, конечно, но все же,
и впрямь было время другое,
пространство, естественно, тоже.
И кем бы когда мы ни стали,
все будет однажды забыто
до самой мельчайшей детали
пока еще здешнего быта.
Верлибр об управляемом прошлом
А что если звание иноагента
начать присваивать посмертно?
Нельзя пускать прошлое на самотек.
Гуталин
Альфа всех времен самец
до сих пор вбивает клин:
для одних он – вождь-отец,
для других он – Гуталин.
Стихи о коллективной вине
Палестинец Голиаф
был во всем, конечно, прав,
а Давид-израильтянин
на сочувствие не тянет
и вообще достоин штрафа
за убийство Голиафа,
и пора распять Христа,
совесть чтоб была чиста,
потому что его мама
из потомков Авраама,
с чем не только на бумаге
разберется суд в Гааге,
и куда, как не на плаху
Биньямину Нетаньяху,
с коим надо быть построже –
как за что? А все за то же.
Стихи ХХI века от Р.Х.
Можно ли, спрошу я не робея,
удивить гоненьями еврея,
и отвечу – это очень сложно,
а легко лишь не еврея можно
так, что не фиг нацикам ловить,
антисемитизмом удивить.
* * *
Сначала мор, потом война,
как говорится, пей до дна
и верь, о чем тут разговор,
что это не последний мор
и не последняя война,
что в ощущениях дана,
и что б ни доставало днесь,
но все же будущее есть,
а с ним, увы, химеры –
взбодритесь, маловеры!
Эстетический манифест
«Поэзия должна быть глуповата»
А.С. Пушкин
Поэзия должна быть глуповата,
иначе чёрт-те чем она чревата.
Стихи о независимости Израиля
Вдали от неродных осин,
как сущий эпатаж,
Израиль – Божий сукин сын,
не мните будто ваш.
Вопросы сталинизма
Товарищ Сталин жил в Кремле
одной ногою на земле,
другой уже на пьедестале,
и не впадай в напрасный стресс,
ХАМАС воистину воскрес,
все остальное лишь детали.
Как можно избежать беды,
пока имеются жиды,
и явится вот-вот Мессия,
порой и впрямь ни встать, ни сесть,
но главное на свете есть
Хамасородица Россия.
Вопрос еврейский, данке шон,
конечно, должен быть решен
в порядке праведного боя,
и в этом смысле нету тайн
у государства Палестайн,
исламского само собою.
Мост
Мне с моста Мирабо
прыгнуть в Сену слабо,
но чтоб все же не вышло чего,
закусивши губу,
не ропща на судьбу,
я живу далеко от него.
Вот такие дела,
жизнь сгорела дотла,
день вчерашний пошел под откос,
говоря о судьбе,
как не вспомнить план «Б»,
и на кой он вообще этот мост.
Состоялась игра,
закругляться пора,
и возможно важнее всего,
соблюдая престиж,
впрямь увидеть Париж
и, конечно, не только его.
Античный храм
Храмы – это пирамиды,
хороши на жизнь их виды,
и хоть вера в них мертва,
есть в природе божества,
или, все же, вне природы –
что им наши непогоды
и мечты из головы –
жаль, что все они мертвы,
и другие рулят боги –
делай-ка отсюда ноги,
и, спускаясь до земли,
бывших идолов не зли –
в этом городе Акрополь,
как последний в мире вопль,
или, как молитвы няни,
извините, афиняне.
Еврей
То донимают кредиторы,
то штрафы разные рекой,
а он, блаженный, учит Тору,
как будто в Торе есть покой.
Аномалия
Лунной ночью на луну
волк не воет, ну и ну.
Свет, как свет, в ночи манящий –
может, волк не настоящий
наяву, а не во сне?
Аж мурашки по спине.
Стихи об историческом оптимизме
Ты в корень времени смотри –
Иисусу только тридцать три,
а каковы уже удои,
что значит дело молодое
и перспективное весьма –
империя сошла с ума
и Храм, естественно, разрушит,
да слышит, кто имеет уши –
ко всем чертям сотрет его –
но не изменит ничего,
что будет Риму, как награда
непостижимая уму –
зачем евреям это надо,
а, кроме них, еще кому?
Глубоко народное
Порою возвышаясь над собой,
а заодно всей прозою житейской,
еврей — он совесть нации любой,
но только почему-то не еврейской,
в чем в сущности большого нет секрета:
ну ладно – Иисус из Назарета,
к чему как будто род привык людской,
но неужели он один такой
от Первого до нынешнего года
в истории еврейского народа
народу своему таки угроза —
а Карл Маркс, простите, а Спиноза,
да мало ли о ком сказать хочу —
о Троцком и Зеленском промолчу.
Стихи о сюрреализме
Сюр есть сюр, а вне реалий
на Земле один Израиль,
в связи с чем не кипишись,
мало ли других меньшинств
чуть не в каждой голове,
и в кромешном меньшинстве
старый добрый Иегова,
потому что нет другого
на не худшей из планет –
хочешь верь, а хочешь – нет.
Двести лет спустя
«Счастлив, кто, ко стихам не чувствуя охоты,
А.С. Пушкин. 1814 г.
Проводит тихой век без горя, без заботы…»
Поэт сегодня меньше, чем балет,
хотя балет поэзии не больше,
но я не брал бы в прошлое билет,
поскольку и сейчас поэт не ноль же,
и я поэтов нынешних люблю,
хотя их статус близится к нулю,
мне не понять, какого хрена для,
но все еще отличен от нуля.
* * *
Этот Вест и этот Ост —
эти Вест и Ост –
может, Нео холокост,
может быть, и пост.
Освящает буква «Юд»
нас из рода в род –
этот Норд и этот Зюйд,
эти Зюйд и Норд.
Голубь на подоконнике
Голубь, ставя сверхзадачу,
ни полраза не умолк –
то, как курица кудахчет,
то взвывает, словно волк,
удаляется в иное,
раз уж дар природой дан –
то ли вспоминает Ноя,
то ли реку Иордан.
* * *
Плевать, какого ради беса
играет с человеком рок –
мое отечество Одесса,
и я в Одессе не пророк,
а не пророком быть в Одессе
мне в кайф в любом бывало весе.
Будни с обетованием
В этом мире, где покуда не без лжи,
как сегодня вас бомбили расскажи,
ну, а я тогда, понятно и ежу,
как сегодня нас бомбили расскажу,
но не только против нас огонь и дым,
мы их тоже в свою очередь бомбим,
душ являя полноту и наготу,
а иначе бы совсем невмоготу,
и пускай и впрямь миры сойдут с орбит,
важно, кто кого последним разбомбит,
чтоб погиб в конечном счете, взявший меч
этот самый супостат, о коем и речь
с давних пор идет до нынешних времен,
кому имя есть и будет легион –
как не верить в то, что выдохнется яд,
а пока и мы бомбим, и нас бомбят.
Стихи о времени мемуаров
И все-таки они его убили,
и тут уже не место слову «или»,
поскольку чаша выпита до дна,
и не воскреснет мёртвая страна.
«Но надо же надеяться на что-то,
какая бы ни лопнула струна», —
ты скажешь, да и правда жить охота,
пока восходят солнце и луна.
Надежды наши большей частью лживы,
но мы живем, а как злодеи живы,
вот незадача, по уши в крови,
поди попробуй их переживи.
А, впрочем, ведь кому-то удавалось
при деспоте покойном встретить старость
ни людям, ни себе не на беду
и жить с его преемником в ладу
в кругу семьи на Богом данной вилле,
спокойно вспоминая старину,
но все-таки они его убили,
а с ним вполне возможно и страну.
Кто родился в Иудее (новый героический эпос)
Царь Саул родился в Иудее,
царь Давид родился в Иудее,
Соломон родился в Иудее,
Иисус родился в Иудее,
а Шарон родился в Палестине,
да Шарон родился в Палестине,
подмандатной, прямо скажем,
подневольной, угнетенной так,
что заебали,
но подрос Шарон, расправил плечи,
и свободным снова стал Израиль.
Мечты о прекрасной России будущего
Товарищи солдаты и матросы, сержанты и старшины, прапорщики и мичманы!
Товарищи офицеры, генералы и адмиралы!
Да не будет у вас Богов других.
Не сотворите себе кумира.
Не произносите имени Господа вашего напрасно.
Помните день Субботний.
Почитайте отцов и матерей ваших.
Не убивайте.
Не прелюбодействуйте
Не крадите.
Не лжесвидетельствуйте.
Не желайте ничего, что у ближних ваших.
Аминь!
* * *
Магия бессмертна.
Париж и Тора
Всего превыше интересы
практически любой конторы –
Париж, конечно, стоит мессы,
но даже он не стоит Торы.
И ты не мучайся напрасно,
и ни к чему с собой борьба,
кто спорит – месса впрямь прекрасна,
а Тора больше, чем груба.
Но как ни донимают стрессы,
и несмотря на разговоры,
Париж, конечно, стоит мессы,
но даже он не стоит Торы.
Стихи об исторической правоте
Прав или не прав был Арий,
прав или не прав был Троцкий,
я не знаю, но сценарий
не такой уж идиотский –
я считаю, что всерьез
не решен еще вопрос,
и что более достойно,
если совесть неспокойна,
в этом смысле, добрый барин,
я троцкист и арианин,
раз пошли такие смерчи –
Фараон, аривидерчи,
в том числе и на иврите,
что в Европе, что в Египте,
где за веру платят в муках,
впрочем, так же и в науках,
о которых без истерик
рассказать бы мог Коперник,
муж ученый всех времен,
прав или не прав был он.
Тайное знание
Напишу о том я стих,
может быть, непрошенный,
что поэтов нет плохих,
и все стихи хорошие.
Напишу об этом я,
обращусь к издателям,
и меня мои друзья
назовут предателем.
А потом что? Пуля в ствол,
игры с пистолетом?
Нет, спасибо, лучше в стол
напишу об этом.
Напишу вдали от них,
но никем не брошенный,
что поэтов нет плохих,
и все стихи хорошие.
Пётр Межурицкий
Родился в 1953 году в Одессе, с 1990 года живёт в Израиле. По образованию филолог. С начала семидесятых годов и до середины восьмидесятых участвовал в движении одесской неофициальной поэзии. Первая публикация стихов в толстом журнале - "Континент" его парижского периода. Автор нескольких сборников стихов и романа, изданных, как за свой счет, так и за счет спонсоров.