142 Views
«Мир живет великими заворожениями. Мир вообще ворожба.
И «круги» истории, и эпициклы планет».
Василий Розанов
Это не эссе в полном понимании слова. Скорее, зарисовки пишущего человека на тему творчества Екатерины Полянской. Поэзии, которая меня единожды заворожила. Ворожит до сих пор.
Наверное, в Питере существует какая-то особенная атмосфера, рождающая людей с тонким восприятием времени, века, жизни. Так повелось. Возможно, холодные граниты и серое низкое небо вынуждают человека глубже и чаще вглядываться в самого себя. Настоящий поэт – это человек без кожи. Тем не менее, живет в привычной для всех круговерти бытовых дел, ходит по магазинам, заботится о домашних, делает операции, учится, ухаживает за лошадьми, не забывает приготовить обед. Внешне – все как у всех.
И вдруг — словно замирает пространство: рождается стих. Нечто волшебное, вневременное, выдернутое из того, что вечность отбрасывает на стрелки наших часов. Время есть, и его нет. Загадка? Тайна? Наверное, каждый из нас вскоре все увидит «лицом к лицу». Теперь же «гадательно». Как и автор этих зарисовок. Гадательно.
Проще, наверное, было понять, когда мир не был так быстр, лихорадочен, когда земной шарик вращался немного медленнее, а люди по большей части передвигались пешком, долго «здоровкались» при встречах, раскланивались. Из такого неторопливого духовного раствора ожидаемо иногда появлялись люди с особенным даром.
Вероятно, бывает иначе. В век абсурда и эгоцентрических скоростей появляется Поэт. Открытое сердце. Дар от Бога. Вневременная евангельская история.
О творчестве Екатерины Полянской я узнал не из нарочитых рекомендаций «культурной среды». Что-то, воля ваша, в последнее время, как ни открою послужной список автора, его награды и премии – так и желание заглянуть в его творения пропадает. Время абсурда. Теперь не удивляюсь. Раньше досадовал.
С поэзией Полянской познакомился случайно. Даже в некотором смысле, «абсурдно». Что ж – живем в такие времена! Из своего «академического мирка» нередко заглядываю на ТК «Союз» и слушаю лекции богослова А. И. Осипова. После очередного виртуального визита обратил внимание на передачу: «Литературный квартал».
Потом с иронией говорил себе: «Нет, в начале было не слово, а руки – восхитительно прекрасные руки хирурга, прямая осанка спортсменки-наездницы, симпатичное лицо». Поэт? Это и заинтересовало. И уже потом без иронии: «В начале было слово Екатерины Полянской».
Включил – как бы случайно. Впрочем, мы знаем, что ничего «случайного», особенно в благословенной России, не бывает. Хотя и живем, по слову иеромонаха Серафима (Роуза), в век абсурда, когда искусство в основном рассказывает о том, в каком хаосе пребывает наша будто бы случайная жизнь. Наиболее искушенные из абсурдистов призывают полюбить этот хаос, считая, что это единственный способ не сойти с ума. Что ж, двойное сумасшествие вполне в духе нашей эпохи. Главное ведь, не «потерять себя» в мутном потоке бытия. А для этого нужно обозначиться. Легче всего – с помощью абсурда, с лозунгом «полюбить абсурд». Можно проще, без изысков – с помощью денег. Гений пробьется сам? Сомнительно.
Заранее прошу прощения – я старомоден. Не могу полюбить абсурд. Более того, стараюсь отделить патологию от здорового духовного организма. Есть патология (абсурд, бессмыслица), а есть и здоровое духовное древо, которое не есть сама патология. Абсурда по существу нет, потому что есть лишь паразитирующие на гнилом духовном дереве болезни. И принимать красивые внешне листочки этого Древа за корни – абсурд не меньший. А если нет корней? «Как вершки не поливай – хоть и елеем, корни от этого здоровее не станут».
Включил видео.
И заслушался. И засмотрелся. Разговор шел самый обычный, о питерском детстве, о привязанности к лошадям (кстати, лишь позже понял, откуда у Екатерины такие красивые образы лошадей в стихах). Вообще – это отдельная тема: образ лошадей в поэзии Полянской. Мне понятна ее любовь к ним, понятна т.н. «ипозависимость», но каким чудесным образом все это преломляется в стихах!
А у неё проточина на лбу
Такая белая, и чёлка – золотая,
Я в поводу веду её в табун,
Под сапогами чавкает густая,
Как тесто, глина. Где-то в стороне
Урчит сердито трактор. И усталость
К её хребтистой старческой спине
Присохла, словно струп. А мне осталось
Уздечку снять, по шее потрепать,
И постоять ещё минуту рядом,
В кармане корку хлеба отыскать
И протянуть ей. И окинуть взглядом
Больные ноги, вислую губу,
И тощих рёбер выпуклые строки,
И белую проточину на лбу,
И под глазами мутные потёки.
И на мгновение увидеть в ней,
В глубинах ускользающе-бездонных
Священное безумие коней,
Разбивших колесницу Фаэтона».
А это из другого стиха. Нежность изливается из каждой строки.
«Лошадь идёт по дорожке притихшего парка,
Листья летят и щекочут ей чуткую спину…
В еле заметную ниточку первая Парка
Молча вплетает осеннюю паутину.
—
Вся бесприютность, потерянность нашего рая
Сжата в коричневых завязях будущих почек…
Лошадь идёт по дорожке. И Парка вторая
Нить измеряет и сматывает в клубочек.
—
Время дрожит светотенью, и всё-таки длится
Так осязаемо-плотно и неуловимо…
Лошадь идёт по дорожке. И третья сестрица
Лязгает сталью.
И снова – сослепу – мимо.
Я с интересом посмотрел две части программы. Подумал, канал православный. Но не из тех, которые заливают елеем зрителя с ног до головы. Решил внимательнее почитать стихи Кати. Отыскал в журналах. Не ошибся. Ворожба продолжилась.
Да. Так мы познакомились в Интернете. Заинтересованный стихами, я спрашивал в переписке о ее творчестве, интересовался о таинствах творения стихов, наивно полагая, что из этого «академического» занятия, можно вывести «дифференциальную математику», которая, как известно, родилась из ученых схоластических изысканий о том, сколько ангелов может уместиться на кончике иглы. Нет. Пожалуй, что проникнуть в суть творчества не может человек путем анализа и расчленения, деления и умножения. Но мне все ж было интересно. Я не поэт. Для меня поэзия – таинство, проза – ремесло. Я, разумеется, ремесленник. Хорошо об этих «академических» исследованиях написал великий Гете.
Иль вот: живой предмет желая изучить,
Чтоб ясное о нём познанье получить,
Учёный прежде душу изгоняет,
Затем предмет на части расчленяет
И видит их, да жаль: духовная их связь
Тем временем исчезла, унеслась!.
В таких тонких исследованиях подход должен быть иной – Евангельский: подобное познается подобным в соединении духа. Только так, а не иначе! После того, как однажды я прочитал интервью Кати о том, что она «пишет стихи всегда как последние», и что «из нее исходит энергии столько, что потом бывает буквально иссушена», я понял, что не надо мне искать никакой Тайны. Все открыто в Евангелии. Есть Слово. Есть энергия. Есть Слово Исцеляющее. Пример – когда женщина, страдавшая долгой болезнью, прикоснулась к одежде Христа, и Он воскликнул: «Я почувствовал, как из меня вышла энергия». Словом истинным можно воскресить, исцелить. Словом лжи можно уничтожить. В наш век «колокольчиков, а не колоколов» (А. Башлачев) больше слов не исцеляющих, как впрочем, и не убивающих. Чаще – мыльные пузыри, красивые снежинки, солнечные зайчики, которые пляшут перед твоим взором и не оказывают на тебя никакого воздействия. Есть они, нет их – не так уж важно. Такой огромный поток из заряженных частиц неопределенного рода. Муть. Вода. Серый снег. Но и мутный поток опасен, если его принимать за истину.
Даже более, чем опасен. Говорят: «Если долго вглядываться в бездну, то бездна начнет смотреть в тебя!» А если долго смотреть на мутный поток, не замутнит ли он окончательно души?
Тут я столкнулся с живым словом. Это Слово не оставляет равнодушным. Оно исходит из глубины прекрасной души и доходит — и цепляет – и прямо в кровь!
Буквально несколько строк одного из стихотворений Полянской. Кажется, ритм, строй, порядок. Откуда эта ворожба? А ворожит! При этом внутри – Тайна. Действует так, что мороз по коже.
Отец мой был похож на волка –
И сед, и зол, и одинок.
Лишь на руке его наколка –
Раскрывший крылья голубок.
—
Нелепо и довольно криво
Он всё летит из дальних стран,
Где сильный, молодой, красивый,
Мой батя не от водки пьян.
—
Где мать жива. А я, быть может,
В проекте, или даже – нет.
Где лёгкие тихонько гложет
Дымок болгарских сигарет.
—
И, напрочь забывая лица,
Сквозь морок, суету и тлен,
Я снова вижу эту птицу,
Летящую средь вздутых вен.
—
И в зеркале завороженно
Ловлю который раз подряд
Всё тот же странно-напряженный,
Неуловимо-волчий взгляд.
И строй из слов идет с такой силой – посторонись! От этих слов воздух сгущается и хрустит ощутимо. Прошел не стих – прошел человек со всей непреклонной судьбой. И мускулами человеко-волка.
В финале не могу не упомянуть то лирическое, которое впервые покорило меня в поэзии Екатерины. Вызвало массу ассоциаций. Ей богу, положить бы эти стихи на мелодию! Какая это была бы Песня! Наша русская, православная, до боли родная.
«Если б я родилась, скажем, в благообразной Германии,
Там, где все аккуратно — коровы, дома, лопухи,
То любила бы пиво, копила бы деньги и знания,
Уважала законы и вряд ли писала стихи.
—
Если б я родилась в легкомысленно-женственной Франции,
Там, где так хороши и любовь, и вино, и духи,
То изящно флиртуя, я век не сходила б с дистанции —
Заводила романы и вряд ли писала стихи.
—
Если б я родилась в золотистой, певучей Италии,
Там, где солнцем пропитаны даже простые грехи,
Там, где зреют лимоны, растет виноград и так далее,
Я бы пела, как птичка, но вряд ли писала стихи.
—
Но живу я в России, с глазуньей дар Божий не путаю,
Чтоб в ночи не замерзнуть, полешки словесные жгу,
И люблю непонятно за что эту горькую, лютую,
Неуютную жизнь. И стихи не писать — не могу».
А это уже мой ассоциативный ряд……
Из романа «Идиот»:
«Довольно увлекаться-то, пора и рассудку послужить. И всё это, и вся эта заграница, и вся эта ваша Европа, всё это одна фантазия, и все мы, за границей, одна фантазия… помяните моё слово, сами увидите!..»
И в самом деле, как тут не вспомнить Василия Розанова:
«Счастливую и великую родину любить не велика вещь. Мы ее должны любить именно когда она слаба, мала, унижена, наконец глупа, наконец даже порочна. Именно, именно когда наша «мать» пьяна, лжет и вся запуталась в грехе, — мы и не должны отходить от нее…»
Примечание редакции. Эта статья написана задолго до февраля 2022 года. Очевидно, что ряд высказанных в ней идей могут показаться в наше время неуместными или не актуальными. Тем не менее, мы решили не вносить никаких правок, чтобы не исказить авторское восприятие стихов Е. Полянской. Просим прощения, если кого-то этим огорчили. И спасибо, что вы с нами.
Юрий Меркеев
Родился 3 января 1965 года в Калининграде. Проживает в Нижегородской области. Пишет прозу. Публиковался в журналах "Гостиная", "Нижний Новгород", "Новая Литература" и других. Издал несколько книг. Одна из них, "Дерево Иуды", была экранизирована. По поводу книги вышло большое интервью на ТНТ. Свою прозу называет олитературенной психиатрией.