27 Views
translation from Russian by Yana Kane, edited by Bruce Esrig
a periwinkle volkswagen…
a periwinkle volkswagen
next to a bombed-out school—
it’s been parked there for months, since the first days of the invasion.
it’s now covered with pigeon droppings,
as if the souls of the slaughtered schoolchildren
begin every morning in paradise
by dutifully brushing their teeth and spitting out the toothpaste
on the car’s hood and roof.
Narnia
today let us go to sleep naked
like an ordinary husband and wife like lovers
take off all our clothes pants cardigans sweats parkas
stuffed
with passports medicines flash drives cash
keys credit cards cell phone chargers
let us take off our shoes and socks today let us
not fear that during the night a rocket will hit our home
but we will survive and have to run
through the starlit winter darkness into poland into narnia
instead let us declare this evening a festival
of peaceful life
strip naked embrace and fall asleep without a care
let our skin
our bodies remember trust tenderness
this day let us switch off the war for at least one night
switch off these explosions shootings these bombings of Kharkiv
let us draw a chalk circle round our bed to ward off viy demons
monsters let us turn on the heated floor tonight let us declare
the war over at least for two three four five
hours
let us send a message to the evil sorcerer in his bunker
have him hold off from killing today
have him magically croak at least for a day
half a kingdom for a calm night
half a lifetime for a peaceful day
let it be like this:
crumpled sheets
two cigarettes in the dusk two
tiny orange-red fish in an aquarium
four hands you
pressing your ear to my chest
like a lizard clinging to a warm mossy rock
and my voice—wine in a wineskin
a spring running through a cave—
I say something tender first banal then true
and these words are formed
not within the lungs
not in the throat not by the teeth
but in the eyes
in the dusk and silence
our blood pulses
flexible worms of subway cars
glide along echoing tunnels.
the station “I love you”
next-to-last
on a not-yet-completed subway line,
in a not-yet-written verse.
past that, beloved, we’ll have to get out
and make our way on foot.
Translator’s note
Viy is a monstrous creature in an eponymous horror novella by Nikolai Gogol, a 19th century Ukrainian writer who wrote his works in Russian.
translate me render me into the martian tongue…
translate me render me into the martian tongue
across the black night
where the gunstock reaches for the star.
beheaded houses hum in the gloom.
the cervical vertebrae of the torn staircases are exposed.
moonlight is bitter like the sap of killwort.
Lord translate my words.
we have not been born yet but died already.
the evil sorcerer in his bunker gave the order
to exterminate all Ukrainians.
to burn all forms of memory. of life.
he poured a bucketful of flash drives into a bonfire.
our days melt in the flames.
masses of memories of the universe.
I was young and once in a village I went diving
into the river after a running start.
rebar stood hidden underwater.
sharp rusted spikes.
the wooden fishing dock rotted away long ago.
for hours I hurled myself into the black river.
in the morning, girl, look here—you are covered with scratches.
on the legs, stomach, arms.
I was insanely lucky back then.
will I be lucky today?
readers-refugees.
we pick the books off the shelves and knock
on every book’s cover. the classics.
let us into your paper worlds.
ray bradbury, sholokhov, leotolstoy.
but no matter where I poke, it’s all For Thee the Bell Tolls.
I end up in War and insane Peace.
in Slaughterhouse-Number.
now the reality of our life is
Valley of the Red Data Book.
now every city is served
the cocktail “bloody vlad.”
crimson yolks float in dense murk
over the booze of events.
bombs gnaw at houses, schools, kindergartens, hospitals,
churches.
we are being freed of freedom and of lives.
the howling of sirens glides foreboding
air raid alarm—here comes flying
a purple swan with his head ripped away.
the dawn—a gray-blue
bigheaded infant.he looks like a prawn.
labored breathing. pneumonia.
because of nights in a basement
a baby bird of mucus made its nest in the lungs.
yet another artillery barrage.
a rocket blasted an apartment in a skyscraper. a conflagration.
devil’s retrospective.
mom and big sister in the kitchen
killed instantly by the explosion.
black thick smoke pours from the corridor. billows.
burns a child’s eyes.
it’s not like smoke, but black cotton candy.
the cat named Buttercup
is the first to tumble to the asphalt
from the seventh-story windowsill.
thirteen-year old Misha follows, leaps like a kitten
onto the enormous spire poplar—
planted three meters away from the balcony.
dry, slender branches break beneath the small body.
crackle.
as if he is falling into an empty well,
inside it
sprouts a stinging biting tree.
the boy Misha finds a way
to snag his elbow on a thick branch
at the third-story level.
his ribs and left wrist are broken, but he’s alive.
he faints. translated, rendered safe.
people in the apartments.
butterflies under broken glass panes—
apollo, sailor. swallowtail, morpho menelaus—
with shrapnel-pins in their velvety backs
slowly, slowly
they lift from the earth.
they rise together with the cement boxes.
but that’s impossible.
the butterfly collector is surprised.
how many more people will perish,
how many more worlds will vanish unexplored,
unnoticed. just like that.
by pike-fish decree of the kremlin maniac.
Kharkiv 451.
two fire engines are already on the way.
carving corners an ambulance arrives at the entrance.
imperturbable medical angels.
dark-red scrubs. kevlars.
next to the car the cat
drags his back paws. crawls
towards the poplar. lifts his face. screams horribly.
and the ambulance driver notices stuck in the crown
a child.
no stranger will save
the people nearby, the people far away
no stranger, except ourselves.
that’s why the boy Misha absolutely must survive.
that’s why we will win.
Translator’s note
“by pike-fish decree” is a phrase that comes from a Russian folk fairy tale where impossible tasks are magically accomplished at the order of a talking pike, symbolizing an unnatural, effortless achievement.
the average speed of war
the average speed of war is 57 deaths per hour
the ghosts enter you
like wood smoke
turning back into trees
while sucking the gray light from your eyes
сиреневый фольксваген
сиреневый фольксваген
возле разбомбленной школы:
он стоит там с первых дней вторжения.
за месяцы покрылся голубиным пометом.
это души убитых школьников
каждое утро в раю
послушно чистят зубы и сплевывают зубную пасту
на капот и крышу.
Нарния
давай сегодня ляжем спать голыми
как нормальные муж и жена как любовники
снимем все вещи штаны кофты мастерки куртки набитые
паспортами лекарствами флешками наличкой
ключами кредитками зарядками для мобильников
снимем обувь и носки давай сегодня
не будем бояться что ночью в наш дом
прилетит снаряд а мы выживем и нам придется бежать
сквозь зимнюю звездную тьму в польшу нарнию давай
сегодня вечером устроим праздник
мирной жизни
разденемся догола обнимемся и спокойно заснем
пусть наша кожа
и тела вспомнят доверие нежность
давай сегодня хоть на одну ночь отключим войну
взрывы обстрелы бомбежки Харькова
очертим мелом нашу кровать от вия демонов
монстров включим теплые полы давай сегодня
закончится война хоть на два три четыре пять
часа
давай напишем злому волшебнику в бункер
пусть он сегодня не будет убивать
пусть он как-то сказочно сдохнет хоть на один день
полцарства за спокойную ночь
полжизни за мирный день
давай это будет так:
смятая простыня —
две сигареты в полутьме две
красно-оранжевые рыбки в аквариуме
четыре руки ты
прижимаешься ухом к моей груди
точно ящерица к теплому камню поросшему мхом
и мой голос — вино в бурдюке
ручей в темной пещере
я говорю что-то нежное пошлое потом настоящее
и эти слова
рождаются не в бронхах
не в горле и не на зубах
но в глазах
в полутьме и молчании.
наша кровь пульсирует гибкие черви
вагонов метрополитена
скользят по гулким тоннелям.
станция «я тебя люблю» — предпоследняя
в недостроенной ветке метро.
в недописанной строке.
дальше мы выходим родная.
и нам нужно идти пешком.
переведи меня на марсианский
переведи меня на марсианский
через черную ночь.
где приклад до звезды достает.
гудят мрачные обезглавленные дома.
торчат шейные позвонки вырванных лестниц.
лунный свет горек как сок чистотела.
переведи Господи мои слова.
мы еще не родились, но уже умерли.
злой волшебник из бункера распорядился
уничтожать всех украинцев.
сжигать любую форму памяти. жизни.
высыпал ведро флешек в костер.
плавятся наши дни в огне.
тонны воспоминаний вселенной.
однажды была молодость деревня и я нырял
ночью в реку с разбега.
вертикальные арматурины прятались под водой.
острые ржавые штыри.
а дощатая рыбацкая сижа давно сгнила.
часа два сигал в черную реку.
утром девушка смотри – ты весь в царапинах.
на ногах, животе, руках.
мне тогда безумно повезло.
повезет сегодня?
читатели-беженцы.
снимаем книги с полок и стучимся
в каждую книгу. классики.
пустите нас в свои бумажные миры.
рэйбрэдбери, шолохов, лев толстой.
но куда не ткнусь – везде По Тебе Звонит Колокол.
попадаю на Войну и безумный Мир.
на Бойню Под Номером.
а сейчас наша правда жизни –
Долина Красных Книг.
сейчас разливают по городам
коктейль “кровавый вован”.
багровые желтки плывут в тяжелом мареве
над спиртом событий.
бомбы вгрызаются в дома, школы, садики, больницы,
церкви.
нас освобождают от свободы и жизней.
плавно зловеще парит вой сирен,
воздушная тревога – летит
фиолетовый лебедь с оторванной головой.
рассвет – серо-голубой
большеголовый младенец. похож на креветку.
тяжело дышит. пневмония.
от ночевок в подвале
в легких проклюнулся птенец слизи.
очередной арт-обстрел.
снаряд пробил квартиру в высотке. пожар.
ретроспектива дьявола.
мама со старшей сестрой на кухне
от взрыва мгновенно мертвы.
черный дым плотный валит из коридора. клубится.
выедает детские глаза.
не дым, а черная сахарная вата.
кот по кличке Лютик
первым срывается вниз на асфальт
с подоконника окна седьмого этажа.
а за ним тринадцатилетний Миша как котенок прыгает
на высоченный пирамидальный тополь –
растет в трех метрах от балкона.
сухие и тонкие ветки ломаются под маленьким телом.
трещат.
он будто падает в пустой колодец,
внутри
которого проросло жгучее кусачее дерево.
мальчик Миша умудряется
зацепится локтем за толстую ветку
на уровне третьего этажа.
сломаны ребра и левая кисть. но живой.
теряет сознание. перевел.
люди в квартирах.
бабочки под разбитыми стеклами –
аполлон парусник. гектор, морфо мелания –
с булавками-осколками в бархатных спинах
медленно, медленно
отрываются от земли.
поднимаются вместе с бетонными коробками.
это же невозможно.
коллекционер удивлен.
сколько еще погибнет людей.
сколько еще миров исчезнет непонятыми.
незамеченными. просто так.
по щучьему велению кремлевского маньяка.
451* по Харькову.
две пожарные машины уже в пути.
лихо к подъезду подъезжает скорая.
хладнокровные медицинские ангелы.
темно-красные комбинезоны. броники.
а рядом с машиной кот
припадает на задние лапы. ползет
к тополю. задирает морду. страшно орет.
и водитель скорой замечает застрявшего в кроне
ребенка.
никто посторонний не спасет людей
ближних и дальних
кроме нас самих.
поэтому мальчик Миша обязательно должен выжить.
поэтому мы победим.
средняя скорость войны
средняя скорость войны — 57 смертей в час
все призраки войдут в тебя
как дым костра
обратно в деревья
высасывая серый свет из глаз
Яна Кане
Yana Kane was born in the Soviet Union and came to the US as a refugee at the age of 16. She has a bachelor’s degree in Electrical Engineering and Computer Science from Princeton University, and a PhD in Statistics from Cornell University. Currently, she works as a senior principal engineer in data science. Yana is a student in Fairleigh Dickinson University’s MFA program in Creative Writing, where she has been awarded the Mitch and Lynn Baumeister Scholarship. Родилась и выросла в Ленинграде. В детстве училась в литературном объединении (ЛИТО) под руководством Вячеслава Лейкина. Эмигрировала в США в возрасте 16 лет. Закончила школу в Нью-Йорке, получила степень бакалавра по информатике в Принстонском университете, затем степень доктора философии в области статистики в Корнеллском университете. Работает ведущим инженером. Учится в Университете Фэрли Дикинсон в магистратуре с двойной специализацией: литературный перевод и поэзия. Пишет стихи и прозу на русском и английском языках. Переводит стихи с русского на английский и с английского на русский. Книга стихов и прозы Яны Кане «Равноденствие» вышла в 2019 году. Книга стихов и переводов на русском и английском языках «Зимородок / Kingfisher» с предисловием Дмитрия Быкова вышла в 2020 году. Недавние публикации стихов и переводов можно найти на сайтах https://eastwestliteraryforum.com/ и https://litpoint.press/ .