186 Views
* * *
Нас собрали на школьном дворе
И объявили: “Горе побежденным!
Мы проиграли в войне”.
В какой войне? Мы сорок лет
Не воевали страна на страну!
Отцы уходили рано утром,
Возвращались к ночи усталые,
Едва хватало на хлеб,
Но то был мирный труд.
“Война была тайной
И поражение в ней тайное.
Враг не войдет в ваши дома,
Враг войдет в ваши сердца,
Войдет как друг”.
Мы не понимаем, мы не понимаем!
“Бедные глупые дети,
Поживите, потом поймете.
А теперь идите играть в футбол,
Уроков сегодня не будет!”
Ура! Ура!
Директора школы не уволили.
А за что?
Мы были дебилами,
Мы ничего не понимали.
И об этом прекрасно знали
В гороно.
* * *
Недалеко от Фермопил
Рождался мир чужой и подлый.
И я там был, мёд-пиво пил
И заедал сушёной воблой.
Паром, швартованный узлом:
Мост переброшен через реку.
И что в сравненье с этим злом
Простая гибель человека.
Ты был в то утро нездоров.
Пока вели тебя к забору,
Погибло множество миров,
Открытых внутреннему взору.
Стихи изящно сложены,
Отлиты пули безупречно,
Миры войны и тишины –
Всё растворяет мрак сердечный.
Там встали рядом перс и грек
И разделили хлеб, как братья.
Мы продержались целый век
И по мосту пришли обратно.
* * *
Если нечего делать –
Нужно свёклу варить,
От картошки отдельно,
И морковки намыть.
Если нечего делать –
Нужно свёклу тереть.
Без жены и без денег,
Так веселей стареть.
Если варить и верить,
Если ждать и тереть,
То от нечего делать
Можно не умереть.
Это главные терки,
Терки с самой судьбой.
Ярко бурые горки
В мисочке голубой.
* * *
На ранних стадиях болезнь весьма способствуют к украшению человека.
Бледность кожи, тени над веками,
Протуберанцы румянца на щеках,
Большие, чуть навыкате, глаза,
Подчёркнутая стройность и точеность силуэта, улыбка с грустинкой.
Жизнь вкладывает последние ресурсы в цветение, понимая, что плодов не будет.
Нужно быть проницательным, злым и давно живущим на свете человеком,
Чтобы увидеть в хрупкой молодой женщине проступающую безразмерную тетку,
А в мужественном молодом человеке обрюзгшего плешивого чувака.
«Да ты дьявол!» – воскликнет прохожий, и сдаст тебя в ближайший полицейский участок.
* * *
Однажды мы пожалеем и никому не признаемся,
Потому что это не просто неприлично,
Это чудовищно.
Пожалеем, что не сделали того,
За что обычно дают восемь,
Двенадцать, двадцать лет,
Пожизненно.
Придавленные сожалением,
Приоткрывающим полноту нашего ничтожества,
Мы проживем немало счастливых дней,
Радуясь, что все-таки не сделали,
Избежали, сдержались.
Сожалея лишь иногда,
Презирая себя в такие минуты.
* * *
Идёт чудесная зима
Двадцать второго года.
И для любви она весьма
И для ухода.
В ночи белеющий простор.
Как дальше жить, неясно.
Я не припомню лет уж сто
Такой зимы прекрасной.
* * *
Она была во всем мудра.
Презрев стандарты и лекала,
Трусы на вырост покупала
И спать ложилась в шесть утра.
Дневную суету сует
Она во сне пережидала.
И до рассвета зажигала
Созвездие из сигарет.
Читатель скажет: «Ну и дура!»
Жизнь все равно нас обманула.
* * *
Гибнут люди на войне,
И стихи, и проза.
В окружающем огне
И в больничной тишине,
В глубине наркоза.
Под редакторским ножом
Зависти и скуки
Заново роман рожден,
Инвалид безрукий.
* * *
Прежде чем совершить большую глупость,
Купи ботинки и белую рубашку, забери из химчистки костюм.
Подстригись, побрейся и надушись.
Надень шляпу.
В нагрудный карман пиджака вложи чистый носовой платок, чтобы наполовину выглядывал из кармана.
Не спеша шагай по бульвару.
Пусть прохожие видят тебя и думают:
Вот идёт человек совершать большую глупость.
Возможно, самую большую глупость в своей жизни.
* * *
Я бегу через года,
Спотыкаюсь иногда.
И, когда я спотыкаюсь,
Я лечу и кувыркаюсь,
Но, поверьте, и тогда
Веселюсь и развлекаюсь.
А когда ещё, когда?
* * *
Есть города, где снег лежит всегда.
Им, как асфальтом, трассы покрывали.
На лыжах мчатся мимо поезда
И на коньках скользят трамваи.
С утра на детях лыжи и коньки,
А старики обули снегоступы.
И, как снеговики, силовики
Белеют вдоль дорог, раздуты.
Сосульки сладкими бывают в феврале,
Но в марте снег уже прогорклый.
Наш городок ютился на горе,
Я на санях спускался с горки.
* * *
Смеющийся собственным шуткам
Подобен сове.
Смеется и ухает жутко
Дырой в голове.
На заднем сиденье трамвая
Из тела торчит.
Послушай, как шутка немая
Зловеще звучит.
* * *
Ты обязан верить, ведь Новый год,
Дед Мороз у двери!
Он обычный дядька, гастрольный жлоб,
Ты обязан верить.
Если что случится, тебя найдут.
И по крайней мере
Он в своем мешке не утащит труп,
Ты обязан верить!
В голове под вечер мороз-невроз,
Белки-ёлки в танце.
Ты поверил в то, что он Дед Мороз,
И в живых остался.
* * *
Москва наглазурена, скована льдом.
Туманно, не видно ни зги.
А мы на прогулку привычно идем,
Прогулку в четыре ноги.
Держась друг за друга, веселым конем
Скользим по бульвару вдвоем.
* * *
На севере жила сволочь.
Стояла полярная ночь.
Сказали: «Сволочи нужна помощь».
И мы обещали помочь.
Волокли топями, буераками
Себя, как уголь, на край земли.
Лаем плакали, шли собаками,
Но сволочи той помогли.
* * *
Человек попал в беду,
Просто посочувствуй:
Принеси ему еду –
Пирожок с капустой.
Навести его в аду
И спроси: “Хау ду ю ду?”
* * *
Я сам из вас и знаю: вы говно,
Ко лжи приученное с детства.
Стоите твердо вы, у вас заведено
Предательство и людоедство.
От вас, родных, в проклятые снега
Я убежал, как можно дальше.
И сам в себе преследую врага.
Враг мой сильнее, чем я старше.
* * *
Прежде чем научить любить Родину,
Нас учили любить все:
Манную кашу на воде,
Кислый серый хлеб,
Теплое молоко с пенкой,
Стихи Демьяна Бедного,
Рассказы Максима Горького.
Когда тебе десять, это трудно.
Под моросящим дождем, палящим солнцем
Скучно стоять у монумента павшим в борьбе.
Ищи, ищи в себя сочувствие и благодарность,
Ты же хороший мальчик.
Миллион бумажных журавликов для японской девочки.
Миллион красных гвоздик, вырезанных из открыток “С Днем Победы”,
Для Луиса Корвалана.
Загребать чужой жар своими руками,
Радоваться чужому счастью,
Томиться чужим горем,
Не помнить себя:
Любить Родину.
* * *
Не покидая мест годами,
Коты работают котами.
Не продавцами в обувном,
Не менеджерами в “Связном”,
Простыми русскими котами
На месте трудятся одном!
Я сам котом работать брался.
Но, дело, видите ли, в том,
Что очень сложно быть котом.
Я очень быстро заебался.
* * *
Когда же, когда же будет суп с котом? –
Спрашивали дети.
Суп с котом будет потом,
Отвечали бывшие дети.
И только очень старые дети
Знали: не будет никакого потом.
Нужно бежать и сварить суп с котом,
Есть суп с котом и наесться,
Пока не закончилось детство.
Виталий Пуханов
Родился в 1966 году в Киеве, УССР. Служил в Советской армии. Окончил Литературный институт им. А. М. Горького (1993). С 1994 года работал завотделом поэзии в журнале «Новая Юность». 1998 — 2003 редактор отдела прозы журнала «Октябрь». 2003 — 2017 ответственный секретарь Независимой литературной премии «Дебют». С 2018 года по 2023 директор АНО «Поэзия» (премия «Поэзия», преемница премии «Поэт»). Автор книг «Деревянный сад» (1995), «Плоды смоковницы» (2003), «Школа милосердия» (2014). «Один мальчик» (2020), «Одна девочка» (2020), «К Алёше» (2020), «Приключения мамы» (2021), «Адалиада» (2021). Лауреат премии им Мандельштама (1991), журнала «Новый мир» (2011), премии Anthologia (2014), «Московский счёт» (2015). Шорт-листы Премии Андрея Белого (2014) за книгу «Школа милосердия», (2020) за книгу «К Алёше», (2021) за книгу «Приключения мамы». Основатель проекта «Новая карта русской литературы». Эксперт молодежной премии «Лицей». Живёт в Москве.