28 Views
Бритва Оккама
Я кровавенький наветик.
От меня вам всем приветик.
Ради истины с добром
приглашаю на погром.
Мне подмигивает оком
мудрый логик Вильям О́ккам:
вот, мол, бритва, а на ней –
чем, мол, проще, тем верней.
Отчего по всей планете
обвиняются лишь эти?
Скажешь «ненависть к иным»?
Почему-то к ним одним!
Скажешь «лай жрецов неистов»?
С нами масса атеистов!
Скажешь «примитивный бред»?
Здесь профессор и поэт!
Скажешь «сети конспираций»?
В чём корысть, зачем стараться!
Скажешь «зависть»? Здесь врачи,
кинозвёзды, богачи,
генералы, коммерсанты –
им завидовал бы сам ты.
Против бритвы боя нет.
Лишь она даёт ответ.
Мир логичен и вменяем.
Мы не зря их обвиняем.
Их вопрос стоит ребром.
Приглашаю на погром!
26.2.2025
Местоимение
Внезапно высовывается из тьмы
ужасное слово «мы».
Вползает в сознание, как змея,
и убеждает, что я – не я,
а часть многоликой силы.
И я поэтому шагом марш
и лично я превращаюсь в фарш,
но в целом «мы» победило.
И это значит, что всё отлично:
я как бы жив (но не лично).
А шагом марш я не просто так:
а шагом марш я туда, где враг –
а это, допустим, ты:
ты дружелюбен, приветлив, тих –
но ты не ты, а один из Них,
а значит, горят мосты.
И тут к тебе среди кутерьмы
тоже является слово «мы»,
как мёртвое божество,
и молвит: «бьют-то по нам с тобой!
Вставай, любимый, на смертный бой!»
и будет, в целом, право́,
ну, то есть, пра́во. И ты пойдёшь,
и от моей ты руки падёшь,
как требует статус-кво.
А то, что мы были с тобой – одно…
А то, что снова пробило дно…
Да, в общем-то, ничего.
24.2.2022
Hommage Галичу
Пять-тринадцать-сорок три – это я.
Ровно в восемь ты зовёшь на каток,
где и ты, и все былые друзья,
выражаете подъём и восторг.
Все живые, при деньгах, при авто.
При семье – и не всегда при одной.
Но важнее вам не это, а то,
что сердца в одном строю со страной.
А страна всё хорошеет собой,
занимаясь физкультурной борьбой.
Я приказываю: — Дайте отбой!
Умоляю: — Поскорее, отбой!
Но каток всё шире день ото дня.
Под окном шаги былой детворы.
Кто бы стёр вас навсегда из меня,
телефоны довоенной поры!
10.8.2022
За пределом
Вот допустим – на свете на белом
есть закон: не жесток, но суров.
Ждут меня, пастуха, за пределом
души съеденных мною коров.
Души сожранных кур с индюками,
переваренных карпов и сёмг,
молча ждут, как японские ками,
чтоб без слов говорить обо всём.
Стану с ними играть в догонялки,
петь им песни, чесать, как котят,
и однажды их взгляд станет мягким,
и меня они, может, простят.
И шагну я под шёпот коровий
в край, где рвёт суховей неземной
души скомканных мною любовей,
души дружб, искалеченных мной.
Не людей, а самих отношений
(впрочем, что я? А вдруг и людей?)
Заслужить сотню тысяч прощений
можно разве что в этом нигде.
Лишь тогда разорвётся заглушка
и найду за игольным ушком
папу, бабушку, кошку Марюшку.
Если есть хоть какой-то закон.
9.1.2025
Говорит самурай
Говорит самурай самураю:
я совсем, самурай, помираю
в атмосфере пустого житья:
разменяли меня на монеты
и собрали обратно – а это
получился как я, но не я.
Время тонких прошло каллиграфий:
дети свитки сорвут, разодрав, и
намалюют своё на стене.
Из искусств, возвышающих души,
им по сердцу вот разве что суши,
да и те крупноваты, по мне.
Я последний оставшийся рыцарь.
Мне бы в землю по пояс зарыться
монументом всего своего.
Ты, конечно, из рыцарей тоже,
но одной мы повязаны кожей
и считаемся за одного.
25.1.2025
Париж
Я в домике сто семнадцать по улице Шерш-Миди.
Эй, мир! Хотел попинаться? Попробуй меня найди!
Достался пиратам атом; народ и мозги враги;
пустая размолвка с братом; китайской стеной долги;
границу “свои-чужие” прорвали, как “правда-ложь”;
расхожее “платят жизнью” – внезапно таки платёж;
вот-вот останусь без дома, машина уже того;
мутирует, как саркома, измученный статус кво.
Ты, мир – пожиратель смерти, сжигаешь и сам горишь…
А здесь у меня – концертик! А здесь у меня – Париж!
Хоть к судьям, хоть к психиатрам: всем плохо – мне хорошо?
В фойе твоего театра своё отыграю шоу.
Кругом папарацци, наци, паяцы, ядрёна вошь…
Я в домике сто семнадцать. Я в домике. Не найдёшь.
18.2.2025
Et in Arcadia
Сидит аркадский пастушок
и изливает чувства.
Картина – заворот кишок
ценителям искусства.
При нём копыта и рога
и мысль о той, что дорога.
Гул насекомой суеты
как символ благодати.
У ног его трава, цветы
заменою кровати.
В руке пергамент. Он – письмо.
Письмо читается само.
“Живу. Дышу. Пасу стада;
мне большего не надо.
А если ты об этом – да,
со мной моя дриада.
Конечно, ты – любовь моя,
но погляди, где ты, где я.
Страна Аркадия – добрей,
чем остальные страны –
вся уместилась на ребре
у одного вулкана.
Увы, вулкан не подмигнёт,
предупреждая, что рванёт.
Пока не пригвоздил к местам
нас душ из чистой лавы,
мила мне видимость – как там? –
надежды, тихой славы
(поэт ещё не родился,
но мысль его прекрасна вся).
Я не оправдываюсь: мне,
да и тебе не надо.
Засим закончу я, зане
разволновалось стадо.”
…Картина свыше нам дана.
В базарный день ей грош цена.
21.8.2024
Предупреждение
Сначала расшифруйте алфавит.
Потом прикиньте внешность: руки, ноги,
отсюда мишура: салаты, боги,
ракеты, адюльтеры, общий вид.
О виде, кстати: наш был ядовит.
Такой макроскопический ковид,
себя уничтожающая сдуру
культура, создающая культуру.
Забыв о нас, как о ядрёной вши,
должны бы вы отсель умчаться к лешим:
ввиду любви к разумным, пусть истлевшим,
на это я не ставил бы гроши.
Нет: ваш сородич нашего Левши
для уравнений тела и души
вмиг разыскав совместное решенье,
немедленно запустит воскрешенье.
«Вот это да – архангел протрубил!» –
сообразим, едва продравши зенки;
ликуя, каждый ставивший у стенки
протянет руку всем, кого убил,
решив, что час прощения пробил;
а тени четырёх цветных кобыл
проскачут воплощённым общим глюком
наперекор естественным наукам.
И, наконец, настанет век златой.
Продлится он не более минуты.
Вы из иллюминатора каюты
успеете, увидев, крикнуть «стой» –
и поспешить на встречу с пустотой.
Совет мой невозможный, но простой:
раз оказались на земной орбите –
бегите.
ночь на 25.3.2025
Гротескный романс
Эх, война, война-войнища,
всех убила на Земле.
Что осталось? Пара нищих
побирается во мгле.
То один другого ссудит
довоенным медяком,
то другой башкой покрутит:
«сэр, я с вами незнаком».
Так сидят они, дурные,
а над ними – звездолёт,
в нём кишечнополостные
шлют на родину отчёт:
«Осмотрели мы планету,
едем дома ночевать.
К сожаленью, жизни нету –
это жизнью не назвать.»
18.11.2022
Всепрощение
Господин человечество, ты мудак.
Извиняюсь, но это факт.
Чем активней проходят мои года,
тем я более вижу так.
Ты мудак, раздающий смерть за пустяк,
за пустяк выдающий жизнь.
Мыслишь местом, которое я в гостях
постеснялся бы обнажить.
Тебя носом к звёздам – а ты от звёзд,
жрать просроченный свой навоз.
Не хотел я тебя принимать всерьёз,
но достал ты меня – всерьёз.
Я сбежал бы к пришельцам, но их суда
не зажгли надо мной огни.
Господин человечество, ты мудак,
но, увы, мы с тобой одни.
Оттого я, побитым щенком скуля,
набиваюсь к тебе в друзья.
Непроглядный монстр планеты Земля!
Ты прости мне за то, что я.
4.10.2022, канун Судного Дня.
Эли Бар-Яалом
Эли Бар-Яалом живёт в Израиле. Пишет стихи, музыку к собственным стихам и периодически прозу.