19 Views
* * *
То пою, то реву.
Возраст? Нет, – эпоха.
У меня всё тьфу-тьфу,
а вокруг всё плохо.
Разве может певец
быть в ладу с эпохой?
Люди, это п.здец! Почему вам п.хуй?
* * *
Крест свой не готов нести?
Над собой устал расти?
Слушать утром новости –
первый признак старости.
Над овсянкой. В нужнике.
Перестань сутулиться.
Вынимай наушники.
Слушай голос улицы.
* * *
Геолокация: тут.
Теолокация: всюду.
Прокладываю маршрут.
Буду ли вовремя? Буду.
Еле видна колея.
Трогай, душа моя, с богом
из точки Ю в точку Я
по неоплатным дорогам.
* * *
– Свет мой зеркальце! – Что, Вер? –
Эти ручки, глазки, ушки
сделаны в СССР
на скрипучей раскладушке.
Хочешь водочки? – Налей. –
Эта шейка, эти плечи…
Я ль на свете всех милей?
– Свет зажги, тогда отвечу.
“Чёрный человек”, женская версия. Я – с бабушкиного голоса – знала “ЧЧ” наизусть в пять лет. Декламировала “с табуретки” во время праздничных застолий. Гости смеялись. Жизнь спустя записывала “ЧЧ” для есенинского диска. И не заметила, что в студии погас свет – я читала с закрытыми глазами.
* * *
Снежный пух и прах.
Замысел непонятен.
Слёзы на платках
не оставляют пятен.
Суечусь, кручусь,
собираю пожитки.
Собрала. Учусь
умирать у снежинки.
* * *
Подведи итог с пристрастьем.
Хлеб нарежь. Разлей вино.
С новым годом, с новым счастьем –
старое отменено.
Мы уже ни с кем не спорим –
научились я и ты
отгораживаться горем
личным от чужой беды.
* * *
1.
Волчьи углы, медвежьи.
Время рубить концы.
Дальнее зарубежье.
Воспоминаний рубцы.
Патриотизм – увечье.
Спрятать. Забыть. Пренебречь.
Дальнее замоскворечье.
В горле московская речь.
2.
Крик с кормы корабля:
Патриотизм – увечье!
Кто сказал, что Земля –
дальнее Замоскворечье? –
Диктор. Сосед. Управдом.
Цыц, брехливая стая.
Есть за Центральным Кольцом
жизнь. И она не плохая.
* * *
Острого счастья больше нет –
затупилось, как карандаш.
Еле виден далёкий свет.
Оглушителен страшный марш.
А, бывало, проснёшься – и
ахнешь: счастлива, вся, насквозь.
Всё в сиянии. Все свои.
Всё получится. Всё сбылось.
* * *
Рой песочек, клад ища,
красная лопатка.
У забора кладбища
детская площадка:
лесенка, песочница.
Сделай маме блинчик.
Умирать не хочется.
Формочка. Куличик.
* * *
И мажор не чист,
и беда с минором –
гимн страны. Солист
разошёлся с хором,
хор – с оркестром. Фальшь
восторжествовала.
Следом грянул марш –
сигнал к началу бала.
* * *
Сменяют месяцы друг друга,
мелькают медленные дни.
Походка времени упруга –
ну-ка, попробуй, догони,
схвати его за локоть, ну-ка,
в лицо разлучнику взгляни.
Мертва четыре дня подруга,
а я пишу ей: Позвони.
* * *
Ни рук ни головы:
Ника Пифакрита.
Убитые мертвы
и давно забыто,
что к Стиксу привело
дорифоров амфор,
что правое крыло
не паросский мрамор –
гипсовая реконструкция.
* * *
Инструкция по применению:
пиши стишки исподтишка,
прислушивайся к самомнению,
в объятьях милого дружка
испытывай блаженство острое
и царствуй, лёжа на боку,
растягивая удовольствие,
как предпоследнюю строку.
Вера Павлова
Родилась в 1963 году в Москве. Окончила институт им. Гнесиных с красным дипломом по специальности "история музыки". Десять лет пела в церковном хоре. Двенадцать лет вела детскую студию литературного творчества. Писала эссе о музыке для журнала "Музыкальная жизнь". В течение четырёх лет была колумнистом журнала "Story". Выпустила в России 21 книгу. Стихи переведены на 26 языков. На либретто и стихи Веры Павловой написаны оперы, кантаты, спектакли. Фильмы о Вере сняты в России, США, Германии и Франции. Лауреат премии им. Аполлона Григорьева, премии "Антология" журнала "Новый мир", двух премий "Книга года" и специальной премии "Московский счёт".