18 Views
* * *
Цветет миндаль на кончике зимы
Упрямо, нежно и невозмутимо
Он точно знает, все ему простим мы
А что прощать, того не знаем мы
Не для дискуссий, войн или продаж
Выходит в бело-розовой пижаме
Он в нашем разгулявшемся бедламе
Единственный реальный персонаж
Так хочется величия души
Раскинуть крылья, сняв их с антресоли
Но мы бескрылы, путаемся в роли
Суфлер молчит, костюм еще не сшит
И вдруг – миндаль. Как принц, как черт красив
Как белый парус, счастия не ищет
А ветер лепестков роняет тыщи
И тикают песочные часы
Стреляли
Полыхающее лето
И в прямом, и в переносном
Каждый – ноша, каждый – лепта
или – омут, или – остров
А в шкафах одни скелеты
А в карманах кукиш с маслом
В кучу свалены заветы
Устарев, как коромысло
Всем – несладкая диета
Депрессуха с диабетом
Да расшатанные нервы
Век по счету двадцать первый
Но опять в ударе лето
Вид цветущий, нрав лоялен
Чу! летит по-над рассветом
Что там? Как всегда. Стреляли.
* * *
В расцвете лета
В безмятежном восстаньи рассвета
В тишине птичьих трелей и комариного звона
Не бойся подтекста не жди подвоха не ищи резона
Дыши все что дышится пей все что пьется
смей все что смеётся
Пой и молчи настежь люби сквозь шторы и двери
Думай быть иль не быть каждому да по его вере
Просто живи взахлеб и навзрыд
Просто день просто ночь красивый вид
Духи Шанель свет и тень ветка сирени
Только не вслушивайся слышишь не жди не лови
Неласковый вой сирены
* * *
И никому я зла не желаю, кроме… а впрочем, список не важен. Я не боюсь, я почти в порядке. Ну, напряженье… Такое время. Нет, я не жалуюсь, все в порядке. Лучше, чем многим. Что – нервы? Нервы… Буду молиться, уж как умею. Время такое. Но есть надежда. Будет однажды другое время, Солнце другое, эпоха другая. Люди? Другие? Ну, это вряд ли… Все по кругу и все по спирали.
Зла не желаю, хотя… и все же… Нет, я в порядке. У нас все дома. Маленький дом и дела простые. Маленький быт, невеликие планы. Я не боюсь. Но друзей и близких, Боже, храни их, и дай им, Боже.
Я-то? В порядке. Такое время. Слезы – пустое, нервы ни к черту. Снится покой нам. Новости. Время. Нервы, Господи. Я в порядке.
* * *
Было трудно, сОлоно и пресно
Было просто, сумрачно и томно
Нежность в чистом, ярость в темно-красном
Будущее в розовом, но темном
Было, будет, забывает, бредит
Белым снегом, зеленОй травою
Там, тогда – все к славе, да к победе
Здесь, сейчас – все тот же ветер воет
Наплевав на связи и расчеты
С вежливой улыбкой джентльмена
В жарких спорах с ангелом ли, с чертом
Побеждает время неизменно.
Счастье? Было, но не так чтоб очень
Мы его, как муху, хвать – ан нету
И без правил, тормозов и прочего
Жизнь летит, пока не канет в лету.
* * *
Мне в мае всё сугубо фиолетово
Зато в июне золотом облито
Ведь у природы – модного поэта
Да, у природы – местного пиита –
Плохой погоды нету, и поэтому
Всегда всё в цвет, свежо и не избито
У нас тревоги тюкают по темечку
И новости скребут ножами ржавыми
Еще серотонин дает осечку
Еще вокруг одни сплошные жалобы,
И тут – цветы, сияют, безупречные
И греют душу, чтобы не дрожала
Горячим ветром вкупе с томным светом
Ее врачуют, и отмечу вкратце,
Как помогает выдержать все это,
Всю эту жизнь со сменой декораций,
Туман, где мне сугубо фиолетово
И проливное золото акаций
* * *
Бытие определяет сознание А оно сомневается
Битие определяет сознание Оно сопротивляется
Питие определяет сознание В сонме снов в гуще слов скрывается
Соглашаясь на всё заранее от себя убежать старается
Поезда что идут «от себя» пропали куда-то
На билет мало средств серебра ассигнаций злата
В расписании время указано завтра вчера лето
Проводник не приносит чай его попросту нету
Прогоняя кошмары трижды споет петух
И придет конец света тот уже подмигнул и потух
В глубине сознания бьется мысль вся в слезах и в поту
Эй сознанье привет что за радость ты все еще тут
Мне понять этот мир мне б его и себя понять
Круг привычно замкнулся верность спирали храня
Новый день наступил он опять наступил на меня
И зовет и ведет как всегда из огня в полымя
Время – хорошая пряха
Чтобы хорошо петь, нужен голос
Чтобы далеко плыть, нужен парус
Чтобы что-то сметь, нужна смелость
Чтобы смерть … ничего не надо
Я не могу поменять память
Я не могу позабыть маму
Я не могу не просить Бога
Что я могу, на самом деле?
Каждому дому полагается ужин
Каждому солдату полагается оружие
Каждому морю полагается берег
Каждый кому-то должен. Каждому кто-то дорог.
Плыви по течению, поднимай бурю
Делай что должно, и будь что будет
Делай, что хочешь. Не делай плохо
Время дни соберет, спрядет в эпоху
Время – хорошая пряха.
Кроссовер
Ученый кот спилил златую цепь
Блистает голливудскою улыбкой
И марта ждет. Но Золотая Рыбка
Предвидит осложнения в конце
У Золушки разбился башмачок
Три поросенка отжигают в рэпе
На курьих ножках во хрустальном склепе
Красавица проснулась – и молчок
Что наша жизнь? Игра длиною в век
Смешенье жанров и паденье нравов
Тот ищет правды, этот жаждет славы
И след кровавый по сырой траве
* * *
Не сгодился этому миру мир
Темновато выглядит белый свет
И в глобальном смысле никто не мил
И буквально всем нехорош сосед
Мировое зло прет из всех щелей
Где же он тот свет с мировым добром
Лунный луч размазался по Земле
Солнцезамещающим серебром
Вот выходит море из берегов
Вот трясется в страхе земная твердь
Сколько было сказано лишних слов
А скрижалей дадено только две
* * *
А душа истончилась, она истощилась, она отощала
Однажды Душа испугалась и в пятки ушла, и поначалу там очень скучала
Потом та, что чистой была и от радости пела,
Набралась мозолей и трещин и вскоре совсем задубела
Она равнодушна, суха как подошва, она небрезглива
Она давно забыла, как это – быть счастливой
А солнце светит на всех, на упитанных и на тощих
А дождь поливает леса и поля, и дворы, и площади
У Души за душой ни гроша, и на что ей тот грош
Ты только в душу не лезь, там трэш, берегись, не тревожь.
Дни летят, время течет. Жизнь идет, она штука строгая.
Переплывает Душа эту жизнь, как реку
Солнце высоко, звезды далёко, ждет Душа своего срока
* * *
Отдаляются дальние страны
Истончаются тонкие струны
Просыпаются старые раны
Заблуждаются вещие руны
Закругляться как будто бы рано
Поспевать откровенно трудно
Собирательный образ – дорога
Отрицательный образ – разлука
А удача всегда недотрога
И обнять ее – редкая штука
Словно встретить единорога
Или счесть квадратуру круга
Остается прошедшее время
берега размывать и сроки
Ворошить кучу хлама в храме –
Горы горя и счастья крохи
И фамильным портретом в раме
Дней сегодняшних охи-вздохи
Это время стесняется счастья
Это время выходит с честью
Остывают кипучие страсти
Опадают осенние листья
А на свЯтом, на лобном месте
Новых козырей прежние масти
* * *
Осенью полагается плакать о дожде
Об опавших листьев чахоточной красе
А если из тех листьев понаделать гвоздей
То можно забить на всё и на всех
Войной полагается кричать о победе
Враг разбит, за ценой не постоим
И при чем тут инфляция, и кто эти люди
О чем стучат они в двери мои
Ах, война, нутро твое черное
Наше дело правое, слава павшим героям
Жизнь кругами, как кот ученый
То песнь заводит, то планы строит
Что за осень, полсотни оттенков серого
Молитва о дожде, молитва о детях
Восход на западе, юг на севере
А жизнь то клоуном, то монахом одета
Дни опадают, годы сохнут, как кожа
Зимние цветы – ну… красиво и это
Господи, Ты знал, Ты все знал, о, Боже!
Праздники… будни… зима… лето…
Цвета морской волны
Проседь ажурной пены в гребнях кудрей соленых
Только представь это море цвета морской волны
Солнце идет к закату карьеры своей хваленой
До завтра, по крайней мере, планы его темны
Ветер бессонный, бездомный, в нем ни души, ни сердца
Он возбуждает волны цвета морской волны
Ветер смеется, беспечный. Устало садится Солнце
Единство времени, места и действия тишины.
Тихо кричат чайки, тихо шумят дети,
Вечер сулит в перспективе ночь, прохладу и сны
Ну а пока он светел, молод и свеж его ветер
И тихо волнуется море цвета морской волны
Лишь на краю сознанья голос нудит, постный:
Если взвоют сирены, куда тут бежать от них?
Эта сторона жизни при обстреле наиболее опасна
Тихий вечер у моря цвета морской волны.
Душа нараспашку
Жила душа, была легка, теплая да живая, ну, не без греха, но, на Него уповая, жила и тепла хотела, искала себе дело и место по размеру, по силам, по габаритам и, что ни говори там, а хочет душа развернуться. Это ж тяжко, всегда на корточках скукоженной гнуться, дабы хранить, от всех хоронить свои болевые точки. Ну вот и пришелся удар в мягкое, теплое. Точно. Пришелся, еще прошелся, да с разных сторон, да за разом раз, а как бровь заживет, то можно и в глаз, а потом – извини, мол, в последний раз, сожалею, мол, все дела. А от разу до разу ничё так дела, нормально же жизнь шла.
А ты не будь, душа, нараспашку. Вот смирительная рубашка, да со штрипками, ты надень ее и делай работу над ошибками. Результат будет налицо. И масочку не забудь на лицо, серый бинт на кожу, ни улыбок, ни слез наружу, да и ступай понемногу на большую, стал-быть, дорогу.
Что? Платье в пол и колье с алмазами? Это можно, бинт будет со стразами, штрипки будут ажурны, больничные тапки – кованы. А движенья души будут скованы. Так, пойми, будет лучше для всех, нельзя смеяться, но можно изображать смех. Говорить только шепотом, а то вылетит слово – и что потом? Главное, помни, за спрос часто бьют в нос.
И стоит душа, ни жива, ни мертва, и идет, чуть дыша, никуда не спеша, потому что ей некуда больше спешить, потому что слова говорить, как траву косить – нужно знать свой срок, а прошел – и упали слова между строк, и вышел из них весь сок.
Вот такая теперь тишь-благодать, ни обнять, ни в морду дать, ни хорошо, ни плохо, без глубоких вздохов и без ахов-охов. Дорога тянется, смысл прячется, и лучше тебе не артачиться, синяков не видно, гной не течет, вот и не шуми, чего тебе еще. А что сказка не удалась, извиняйте, будет в другой раз.
Израильская осень
Осень снова придет, ей придется, ей некуда деться
Без серого неба и сирых дождей, без – страшно сказать – листопада
но так, невзначай
паутинкой коснется щеки, как она это делала в детстве
Осень знает, как надо
и крупные звезды, как финики спелые, гроздьями вывесит в небе,
полагаясь на милость блаженно прохладных ночей
Осень то ли итог, то ли жребий
А чей? Так… ничей.
Яблочная, медовая, долгожданная незаметная осень
Смена декораций, подготовка к взволнованным зимним закатам
Осень пожимает плечами, не грусти, а если уж да, то не очень
Я здесь ненадолго, я лишь пересменка, а главный герой за кадром
Все имеет конец, даже наше безжалостно долгое лето
Осень дарит надежду, о шансах не предупредив
И мы входим в нее, как птенец в состоянье полета
Что нас ждет, да и ждет ли нас что-то?
Зима. Весна. Лето. Рецидив.
* * *
На дворе стоит погода
Жизнь – ленивый непоседа
Ложка дегтя, бочка меда
Вот и грязная посуда
Дни как тучи, сны как мыши
Улыбаемся и машем,
Нервы лечим, стены мажем
Мылом, мелом, пеплом, сажей
Разбегаются дороги
Разлетаются сороки
Судит Время – критик строгий –
Темы, думы, знаки, сроки
Сроки вышли, думы те же
Деготь слаще. Мед пожиже
Сказка – былью, правда – ложью
Мы бредем по бездорожью
Инструкция по эксплуатации ангела-хранителя
Граждане, тихо, не возмущайтесь, граждане.
Ангел-хранитель положен по штату каждому.
Достанется всем в порядке живой очереди.
Каждый ангел проверен: исправен, крылат и прочее
Ангелы в сеть поступают не оптом, а в розницу.
Каким будет ваш, право, нет никакой разницы.
Блондин с голубыми глазами? А если с карими?
Он же для дела, не для прогулок парами
Не толкайтесь, они не кончаются, это слухи
Поставки налажены, получат все, малыши и старухи,
А, если что, не пытайтесь лечить, не спасут мази-ампулы.
Вы берегите их, все же они ангелы
* * *
Жизнь. Одна единица, мелкий опт
Выдается по дням и годам, то бишь, в розницу
Время стоит, течет, летит, и-оп! –
Время целует в лоб
Время пинает в зад.
Время всегда глядит в глаза
Только почувствуй разницу.
Найди десять отличий, если во все века
Убивали, любили, лечили … с лица земли стирали
Экзистенциальна тоска
Время идет по спирали
Стреляли…
Что ж мы за люди
Нам жизнь подавали на блюде
Сладкую, редкую, как дождь в июле
Живи, не валяй дурака
Мы словом и камнем, стрелой, ядом, пулей
жизнь отнимали
Пока не отнимем наверняка
Ох, люшеньки-люли…
Маятник
Весна все плыла, плыла и причалила в порт под названием лето. Война все была, была, неужели когда-то мы жили без этого. А жизнь текла, текла, и качалась, и прыгала стрелкой секундной. Из стекла она, радость, беда из бетона, ожидание – вот что самое трудное.
А также надежды и страха горькая жвачка, сплошь лыко-мочало. Надо – не надо, чет – нечет, лю – не лю… Маятник эмоций, эк тебя раскачало.
Что важней, счастье всех людей или слезинка ребенка? Будут бомбить? Надо женить? Спорить, спать, молчать, извинить? А рвется всегда, где тонко.
Мне бы на волю, в пампасы, где музыка и пламенеющая готика. Где новое платье, хороший сон и погладить котика. Здравствуй, Диоклетиан, давай вместе сажать капусту. Но лето будет жарким. Но вопрос задан. Но маятник вскачь и вразнос, и на душе очень пусто и слишком уж густо.
Ах, эти тяготы, повсеместно-глобально-местные, что за черт вас принес. А весна на прощание подарила бутоны роз. Она не подводит, весна, она себе и мне верна. Она говорит, что кончится война, женятся все, кому надо, будет душа полна. И пламенеющая готика, и погладить котика, и миру мир, и за все сполна. Так хочется верить тебе, весна.
Дина Меерсон
Родилась в Украине (1960г.). Жила-была в России. С 1995г живет в Израиле. По профессии санитарный врач, по специальности лабораторная крыса. Стихи пишутся, публикуются в израильских и международных изданиях, печатных и сетевых, выпустила поэтический сборник «Разговоры о погоде».