238 Views
* * *
Снова минус в Минусинске,
я замёрз, уже не сдвинусь,
синий минус, минус свинский,
подложил мне мину –.
Градуснику важно, синь с кем,
Фаренгейтом я клянусь:
этим летом в Минусинске
воцарится жирный плюс.
* * *
ЛЕНД-ЛИЗ
Лень, длись…
* * *
Видишь в поле хищный абрис?
Погляди налево, брат.
Неужели это Абрамс?
Может статься, Леопард.
Разорвало офицера,
блеск в очах его померк,
мчится Чёрная пантера,
ощетинился Леклерк.
А квадрат-то не пристрелян.
В дымном зареве Москва.
Атакует мощно Челлен-
джер, стреляет Меркава.
* * *
Военно-воздушные замки на песке,
Вавилонская пашня из слоновой кости…
Мастера контркультуры, вы с кем?
Ну-ка, жребий, жрецы, подбросьте.
И пока он летит, этот звонкий металл,
и сверкает, умолкните, стервы.
Каждый первый о ваших объятьях мечтал.
Выбирайте, затейницы, с кем вы.
* * *
Пиво дуть не зазорно,
однако я выпью чаю.
Кто-то качает порно,
я же мышцы качаю.
В плен попасть не позорно,
но лучше попасть в фашиста.
Море овец покорно,
отважных спартанцев – триста.
В рифму строчить – топорно,
верлибры кропать – вульгарно.
Только после Адорно
поэзия процветает.
* * *
Чтоб писать стихи умея,
сочинять чтоб радостно,
поучись сперва у Мея,
проштудируй Надсона.
Выходя в верлибра степи
из тайги рифмованной,
соблюдай заветы Тэффи
и Айги инструкции.
Без шаблона стихотворец
сладит трафаретного,
если брал в пример Ю. Мориц
и Демьяна Бедного.
* * *
Леонид наш Ильич целовался взасос
с драгоценным товарищем Хонеккером,
но никто на генсека ментам не донёс,
хотя видели все кинохронику.
А Владимир Ильич был законный супруг,
изменявший с Инессой-любовницей,
в шалаше ночевал с ним по партии друг,
сны им снились о будущей коннице.
Только всех Ильичей нам милей Пётр Ильич,
мы не смотрим на ориентацию,
Лебединое озеро бодро мурлычь,
я включаю прямую трансляцию.
Нарцисс
1.
Сын Эндимиона и Селены,
отпрыск нимфы и речного бога,
внешностью прекрасней был Елены,
только интроверт и недотрога.
Лишь ему исполнилось шестнадцать,
стало всем гречанкам не до смеха,
горная краса за ним угнаться
не смогла и превратилась в эхо.
А несчастный юноша Аминий,
как другие парни, был отвергнут,
страсть его растаяла, как иней,
бросился на меч он, словно беркут.
Если речь пошла о суициде,
если молодые гибнут жизни,
то взмолиться нужно Немезиде,
нет богини мщения капризней.
И пошла навстречу Немезида,
возмутившись делом справедливо,
наказала строго индивида,
сделавшего много негатива.
Нам об этом рассказал Овидий
и детально изложил Павсаний,
а о современном нам ковиде
не нашлось у древних греков знаний.
2.
Над зеркалом нагнись,
Нарцисс.
И повтори на бис,
Нарцисс.
Над родником навис
Нарцисс.
Да ты насквозь нарцисс,
нацист.
* * *
Зачем тут несёшь ты дичь?
Ты лучше попробуй сэндвич.
Вождём работал Ильич,
супрематиссом – Малевич.
Ещё один в стенке кирпич.
Руководил Бонч-Бруевич.
Охоту любил Кузьмич,
войну воевал Юденич.
Москвич оседлал «Москвич»,
лошадь – Алёша Попович.
Вучетич – это не китч,
тем более – Шостакович.
Прекрасен любовный клинч.
Пред небом упасть навзничь.
А в нём – журавлиный клич.
И про облака – Галич.
Медведем был Собакевич,
стреляла метко Засулич,
стихи писал Ходасевич,
снималась в кино Друбич,
по миру ездил Сенкевич,
метро прорыл Каганович,
учёным был Шафаревич,
Россию сдал Рабинович,
не спал с ружьём Ростропович,
в Ростове жил Янукович,
в Анадыре – Абрамович,
всех рассмешил Шендерович.
* * *
Испорчен реквизит,
не повезло дуэнье.
Случился рек визит,
а проще – наводненье.
Перенесён спектакль,
в слезах лежит Мальвина.
Видать в любой бинокль,
что с гор сошла лавина.
Не действует театр,
закрытый пацанами.
Десятка два эскадр
потоплено цунами.
Мальвинин пеньюар
разорван, вот досада!
От дуба – пень, ЮАР
вся сметена торнадо.
* * *
Похоже, что нами руководят предатели
или серийные непрофессионалы,
но, чтобы мы страну не утратили,
необходимо закрыть глаза на провалы.
Все виновные решительно будут наказаны,
но не сейчас, а только после полной победы,
а пока что не время спорить с приказами,
ведь на нас со всех сторон прут людоеды.
Наша армия, как известно, самая сильная,
с ней в этом мире не сравнится никто,
ей нужно срочно помочь с мокасинами,
скиньтесь, граждане, на бронепальто.
Наша разведка вообще легендарная,
она планы раскроет любого врага,
пусть пока отступаем под его мы ударами,
он застал нас врасплох и раздел донага.
* * *
Война – это вам не игрушки,
нокдауны – в каждом раунде,
стихи на войне пишет Пушкин,
поэт – как минимум – Браунинг.
* * *
Пока Глюк вызывал глюки,
пока Кук удалял куки,
пока Мук проходил муки,
пока Трюдо вытворял трюки,
пока Жан-Люк пролезал в люки,
пока Фуко допускал фуки,
пока поручик брал на поруки,
пока вампуки несли вам пуки,
пока в бамбуке прятались «Буки»,
Лимонов шил брюки,
Лимонов шил брюки,
Лимонов шил брюки.
* * *
танцуют зины
фаины гали
кидают зиги
фальцетят хайли
прошли вблизи мы
нам помахали
настали зимы
ледок на стали
сигналят зилы
и мы пахали
хлебов озимых
полно в вальхалле
* * *
Пока поедал бифштексы я,
закусывая их кексами,
недружелюбною Мексикой
задумывалась аннексия.
Пока лирическим экскурсом
шурпа прерывалась узбекская,
агрессивною Мексикой
планировалась аннексия.
Пока мной владела рефлексия,
вызванная контекстами,
кровожадною Мексикой
производилась аннексия.
Пока я слушал Алексия, –
там только цензурная лексика! –
бесчеловечною Мексикой
обстряпывалась аннексия.
Пока, не спасаясь бегствами,
свою замучивал лиру я,
бесцеремонная Мексика
глумилась, всё аннексируя.
* * *
Фиолетовое на алом.
Миссисипи, Биг-Бен, Алтай.
Виртуала коктейль с реалом
основательнее взболтай.
А сиреневое – на жёлтом.
Акапулько, Ла-Манш, Баку.
Если счастье ты не нашёл там,
обретёшь хотя бы тоску.
Вот оранжевое – на синем.
Баден-Баден, Синай, Уфа.
Если даже там мы не сгинем,
то запишемся в антифа.
Как пурпурное на зелёном –
Монреаль, Крещатик, Бродвей.
А бояться теперь чего нам? –
Только выщипанных бровей.
* * *
Целан, Целан,
порцелан…
Целан, Целан,
целанид…
Пауль, Пауль, Па-
ульянов.
* * *
Пропали сто тысяч арабов.
Мне их почему-то не жаль.
Но умер один Ю. Арабов
и в сердце закралась печаль.
* * *
В ствол – розу.
Нет войне!
Чей лозунг? –
Не твой, не…
Быть миру –
о чём речь?
Мортиру!
В ствол – картечь.
Владимир Бродский
Живёт на стыке цивилизаций, в пяти километрах от границы. Занесло на юг с юга. Переводил литейные дела, пропадая на таможне. Обучал будущие поколения плюсквамперфекту и презент континиусу. Язык Гофмана и Брехта зубрил в Крыму. Пролетарил на станке. В танке — по обе стороны Байкала. В старших классах сочинял на предпоследней парте. Знакомство с морями начал с Азовского моря. Родился на левом берегу Енисея.