60 Views
Не в обиду
этот памятник выполнен в пластилине
в неприятных тонах мимозовых.
этот Плиний, Феллини и прочий иней –
на стекле очков моих розовых.
вы читали стихи мои. но чета ли
вам густая моя поэзия?
по стене узорами а-ля Палех
расползутся в потемках фрезии.
иногда я мечтаю о водоемах,
где изысканно бродят страусы.
восхищаюсь Дидро, пирогом слоеным
и колючей щекой арт-хауса,
замечаю на небе оттенки карри,
Мураками глотаю в сборниках.
иногда я немного гуманитарий.
в полседьмого. по четным вторникам.
Лишь бы ничё не делать
С вечера под подушку – сбудется непременно,
Голову, что ли, сунуть и поумнеть к утру?
Есть и еще рецепты: таз выбираешь медный
И накрываешь… впрочем, это нехитрый трюк.
Можно в песок зарыться: глухо рыдали б дети
Над убиенным замком, был бы песок в слезах.
Можно с моста на реку до дурноты глядеть и
Так и уйти, от шеи камень не отвязав.
Можно не спать в надежде, что прояснятся тучи,
Чтобы бездонной ночью в небе увидеть знак.
Только бы жизнь однажды не показалась скучной,
Лишь бы ниче не делать. И ничего не знать.
Свадебный фотограф
От сборов до регистрации фотографа полусонного
томило желанье жгучее: сбежать и отдать аванс.
он щелкал колечки яростно, в футляре или без оного,
придумывая мучительно, куда их еще девать.
Невеста в торшере тюлевом, надушенная удушливо,
с добротной москитной сеткою на пластиковых кудрях,
была интересно бледною: она ничего не кушала
неделю, а нынче плакала от счастья и до утра.
Фотограф бывал на выкупах и втайне питал к ним ненависть,
а также аккумуляторы. и снова ему лететь
по лестнице. и распихивать гостей, прижимая к стенам их.
все те же, все те же конкурсы. и крики, и канитель.
Торжественной регистрации – торжественных регистраторов,
с прическами-вавилонами, с манерами герцогинь.
и ждет на крылечке загсовом шампанское непочатое
да голуби в клетках, ранее предложенные другим.
Прогулка с молодоженами. фотограф из них вытряхивал
эмоции. и, за городом нещадно гоняя их,
он выложился и выжался, а все же на фотографиях
целует шаблонно девушку шаблонный ее жених.
Кафе, каравай, салатики, ужасное освещение,
никто не нальет шампанского, никто не предложит стул.
из массы банкетной музыки фотографу наименее
противен был звон бокаловый да вилочный перестук.
Фотограф снимает общую. вдруг пьяные морды ящиком,
такие, что мелом хочется в кружок себя обвести,
застыли. на миг почуялось, что вот оно, настоящее,
что птичка готова вылететь, уселась на объектив.
Фотограф слегка растрогался, и, слушая тост затасканный,
подумал: да будьте счастливы, отныне и навсегда.
со всеми своими кольцами, букетами и подвязками.
хорошего вам сценария, чтоб выдержал тамада.
Сезонные тараканы
Скрипит капуста, лопаются яблоки,
свеклУ собрали, на подходе свёкла,
краснеет помидор на подоконнике,
слегка соприкоснувшись с помидором.
не мир – сельскохозяйственная ярмарка,
пойду приобрету себе дамокла,
моркови не забыть. и мед из донника.
морковь для супа, мед – чтоб не казалось,
для зависти – дамокла, над которым
подвешивать не стану ничего я.
в углу под морозилкой злеет сало,
фракталами обросшее, живое,
созлеет – нападет на маргарин.
про школу
линейкой закрывается пенал.
сегодня пять уроков – одуреешь.
дурак-сосед мне сумку испинал
и жвачку налепил на батарею.
а вдруг она окажется права –
учительница с голосом суровым?
я буду пирожками торговать,
такими, без начинки, как в столовой.
я в классный уголок забьюсь совсем
от классовой вражды куда подальше.
но там меня найдет дурак-сосед
и за косу восторженно утащит.