77 Views
— Па, может, стоит отпустить его?
ОД
— Нет. Мое слово — закон, и ты это знаешь.
— (тихо) Если бы это все еще было так…
— Ты что-то сказал?
— Нет.
Возьмите, к примеру, самую захудалую, замызганную, отравленную радиоактивными отходами и истощенную непрерывным выкачиванием ресурсов планету, сравните ее с Ниагару, и вы поймете — на Ниагару вам делать нечего. В этом захолустье нормально могут жить только самые что ни на есть продажные чиновники. Честному человеку здесь путь один: изнуряющая работа и противная водка, каждый день до потери сознания. Примерно такие мысли посещали Сиза, когда он стоял в кассе за билетом. Сиз хотел долететь до Индаса, там пересесть на Нимазский экспресс, а уж в Нимазе купить билет на рейс до Итаки.
Итака — миленькая планетка у альфа Ворона, население — всего двести миллионов, сплошные леса (опять же, возможность хорошего заработка), удивительно синее небо и чистый воздух. По крайней мере, так было написано в рекламном проспекте, который Сизу подарил несколько лет назад Гера. Он с упоением рассказывал об Итаке, и, хотя его рассказы почти слово в слово повторяли данные проспекта, Сиз верил ему и мечтал об этом чудесном мире, как о прижизненном рае.
Теперь, когда Сизу наконец удалось собрать денег, между ним и Итакой стояла лишь очередь. А очередь постояла-постояла и вдруг начала расходиться. Сиз сказал про себя несколько матерных слов, подошел к кассе и выматерился еще раз, но уже вслух — табличка на окошке гласила: «Рейс на Индас отменяется». Для верности Сиз еще раз громко нецензурно выразил свой протест и на всякий случай сплюнул на пол в сторону окошка. Собственно, сейчас ему оставалось одно — пойти в ближайший бар и купить пива, что он и сделал. Пиво, естественно, было теплым, народ, не попавший на рейс, матерился — следующий ожидался в лучшем случае через пол года.
Мелкие пузырики мрачных мыслей поднимались в голове Сиза: сидеть до следующего рейса без дела означало буквально проесть деньги на билет; устроиться на более-менее приличную работу, кроме как к этой крысе, от которой он уже успел с треском уволиться, невозможно, а вкалывать каким-нибудь дубильщиком или раздельщиком туш Сиз не собирался; денег на VIP-лайнер до Индаса, который, в принципе, может лететь в любой день, хватит, но на билет до Итаки уже не останется. Ну почему, почему из этой дыры лайнеры летают так редко и только до Индаса? Впрочем, это-то как раз понятно: не выгодно делать регулярное сообщение с Ниагару — дешевая рабочая сила будет смываться отсюда как дерьмо в канализацию. Плохо дело.
— Что, плохо дело? — к Сизу подсел рослый человек с лицом, покрытым многодневной щетиной. Прищуренные глаза, загар — явно, плут какой-то.
— С чего ты взял? — осторожно спросил Сиз.
— Сидишь смурной, пьешь противное пиво. И потом, разве может быть хорошо на этой планете?
Сиз промолчал, но внутренне согласился.
— Ладно, перейду к делу: я завтра лечу на Итаку, могу взять тебя с собой. За умеренную плату, разумеется.
Сиз раздумывал недолго. Он, конечно, понимал, что Од (так звали его нового знакомого) летает нелегально, и если их поймают, неприятностей не оберешься, но перспектива преть на Ниагару еще пол года его не вдохновляла.
— Слушай, Од, — спросил Сиз, отхлебывая пиво, которое уже не казалось таким противным, — а откуда ты узнал, что мне тоже надо на Итаку?
— Ты Геру помнишь? — в свою очередь спросил Од.
— Помню.
— Вот он мне про тебя и рассказал.
До корабля Ода пришлось добираться два дня: сначала сто сорок миль флаером от Ятро — единственного города Ниагару — до гор, а потом пешком по горной тропинке. Когда они в первый раз остановились передохнуть, Сиз спросил:
— А почему нельзя было и через горы лететь на флаере?
— Не созданы мы для легких путей! — сказал Од и сел. Потом отхлебнул из походной фляги и, к немалому удивлению Сиза, немного рассказал о себе.
Од, как оказалось, был на Ниагару весьма уважаемым человеком, но ему пришлось срочно смываться, поскольку он имел неосторожность оскорбить Дона Посе — директора местного полицейского департамента. Сиз даже несколько приуныл, когда узнал об этом — Дон Посе слыл человеком суровым, и переходить ему дорогу категорически не рекомендовалось. Впрочем, Од беззаботно заявил, что все будет в порядке, и Сиз немного успокоился.
До ровной площадки, приспособленной для взлетов, они добрались, когда было совсем темно. Старт намечался через два дня — Од собирался найти еще пару пассажиров, поэтому, показав Сизу его каюту (каморку два на два), он снова укатил в Ятро.
Сиз разложил свои вещи — благо, их было не много, и завалился спать. Ему приснился сон, будто его заставили поднимать по лестнице тяжеленный диван на восемьдесят пятый этаж небоскреба, но каждый раз он срывался и скатывался до самого низа. Сиз во сне матерился, пыхтел, но выше шестидесятого этажа добраться не смог и проснулся весь в поту.
Наутро он обошел корабль, познакомился с экипажем и пассажирами. На великолепном «Круизере» Ода (правда, великолепным он был лет десять назад) — оказалось еще два десятка таких же путешественников, как Сиз.
В ожидании Ода Сиз ничем особенным не занимался — ел, спал, играл с пассажирами в «пингер» — любимую игру ниагарцев, ходил в горы полюбоваться великолепным видом.
Во время одного из таких походов Сиз вдруг услышал рев полицейских сирен. Для него это было таким шоком, что он застыл, как от взгляда Горгоны. Он видел, как мимо него пробегал Од, как прилетели два полицейских флаера, слышал, как Од кричал ему: «Что ты стоишь, как пень?! Давай быстрей сюда!», но его ноги-камни от пения сирен, похоже, объявили забастовку. Потом Сиз увидел, как, несмотря на предупреждения полицейских, «Круизер» оторвался от земли и вскоре скрылся высоко в небе.
— Па, ну зачем он, в конце концов, тебе сдался?
— Он разболтал наши тайны людям!
— Каким людям? Покажи мне хотя бы одного человека, который помнит! А тайны — ты хоть сам-то не забыл, что это за тайны и чем они так важны?
— (грустно) Я все помню. И ты не забывай, мои слова — вечность!
— (тихо) Вечность, как же…
— Ты что-то сказал?
— Нет.
ГЕРА
“Ну что за жизнь!”, — думал Сиз, выходя из полицейского участка. К счастью, церы (так презрительно называли полицейских Ятро) не задержали его надолго. Их интересовал только Од, и после того, как Сиз честно выложил все, что знал, его сразу же отпустили.
Наутро Сиз проснулся в сумрачном настроении — ему опять снился сон про диван. Уже перед тем, как проснуться, Сизу удалось дотащить проклятую мебель почти до восьмидесятого этажа, но за окном взвыла сирена, отчего Сиз вскочил, а диван опять покатился вниз.
Яичница была съедена, кофе выпит, когда в голове Сиза созрели две налитые как земные сливы мысли: 1. Жизнь — дерьмо. 2. Надо что-то делать.
Причем первая стучала набатом у него в висках, в то время как вторая болталась ненавязчивым фоном на заднем плане.
Не зная чем заняться, Сиз подошел к окну, с ненавистью глядя на привычный вид утреннего Ятро. За восемнадцать лет жизни на Ниагару, ему до рези в желудке успели надоесть эти серые панельные дома, расстояние между которыми было обычно не больше двух метров, флаеры церов над крышами и на оных, и за всем этим огромная стена, окружающая Ятро. Ее строили еще двести лет назад для защиты от сезонных нападений мунгов, впрочем и сейчас она служила той же цели.
Мунги — злобные рогатые твари — каждую весну собираются в огромные стаи и двигаются на север Ниагару, сметая все на своем пути. Причем, обычным заборчиком от них не отделаться — эти животные могут прыгать до двадцати метров в высоту! Сиз всегда (а в последние годы особенно) хотел просто перестрелять их, понимая, впрочем, что это совершенно невозможно. Потому что именно они являются основной причиной пребывания людей на Ниагару, точнее, не сами мунги, а их драгоценный желчный пузырь. Практически на любой планете Лаэдлы — конфедерации трех сильнейших рас Галактики — желчь мунгов стоила бешеных денег. Люди (а точнее, мужчины) покупали ее для увеличения потенции; ахеи принимали как средство для блеска перьев; надайцы с ее помощью устраняли муть в глазах. Другие расы тоже находили ей какое-то применение. В любом случае, применение иных средств не давало такого ошеломительного эффекта.
Когда, почти триста лет назад люди выяснили, что желчь мунгов обладает такими чудесными свойствами (тогда еще знали только о ее воздействии на людей), на Ниагару рванули толпы желающих быстро обогатиться. В первые годы многие погибли от рогов мунгов, так как неосторожно строили дома на пути их весеннего бега. Бывало и так, что враги, бывшие друзья или просто грабители убивали неудачников, выдавая все за дело рогов животных. В первые годы колонизации Ниагару убивали много. И мунгов и людей.
Однако вскоре на Ниагару прилетела компания Дардана, был построен единственный пока город Ятро, и бесконтрольное убийство животных почти прекратилось — теперь охотой на мунгов занимались только люди и только из компании. Монополия Дардана была официально узаконена Советом Трех Миров, который располагается на планете Лимпо. Надо думать, Совет от этого решения в накладе не остался. Конечно, всегда оставались редкие браконьеры типа Ода, с собственными звездолетами (то, что Од браконьер — Сиз понял сразу), но обойти церов было довольно сложно, и к тому же людей (да и не только людей), у которых был бы собственный звездолет, контрабанда обычно не интересовала.
Сиз, конечно преувеличивал, считая Ниагару худшей планетой в Лаэдле. Например со Сциллы, где добывали плутоний, говорят, улететь вообще практически невозможно — на билет с планеты простому рабочему не скопить и за всю жизнь, тем более что жизнь у сцилийцев редко бывает длинной.
Однако, и на Ниагару жизнь для простых смертных была не сахар. Климат здесь мог устроить разве что камни. Снег если и таял, то только летом, и то не всегда. Зимой же, ко всему прочему, еще и дул восточный ветер. Он обжигал кожу, кидал снег в лицо, нередко сбивал человека с ног. Зимой Сизу казалось, что он прекрасно понимает весеннюю свирепость мунгов — он и сам по весне был готов убить все, встречающееся на пути. Впрочем, стена Ятро неплохо защищала от ветра, хотя на психику действовала угнетающе.
Угрюмое сизово созерцание прервал неожиданный звонок в дверь. На пороге стоял радостный Гера, как всегда в зеленом костюме и нелепых ботинках черного цвета. Крикнув: “Здорово, браток!”, он пролетел мимо Сиза и плюхнулся в кресло.
— Хреновы твои дела, старик! Я слышал, как ты пытался свалить отсюда. Только вряд ли это дельце у тебя выгорит. Сам знаешь, решения Совета Лимпо редко кому удается обойти.
— Я все отработал… — Сиз угрюмо сел в другое кресло.
— Официально может и да. Но… — Гера задумчиво теребил свой амулет — две сплетенные хвостами змеи, шипящие друг на друга, — За то, что ты разболтал тогда, я думаю, Завсений сделает все, чтобы сгноить тебя на этой планетенке.
Сиз удрученно молчал. Они уже много раз говорили с Герой на тему того, как Сиз попал на Ниагару. И обычно сходились на том, что Сизу никуда отсюда не деться. Но в этот раз Гера заговорил по-другому:
— Ладно, попробую тебе помочь. Есть у меня один знакомый — Хар. Он — Гуляющий по Темной Реке. В принципе, он может тебя переправить куда угодно.
— Без звездолета?
— Ага.
Сиз с сожалением посмотрел на друга.
— Гера, ты что, больной? С чего это ты стал во всякий бред верить? Без звездолета до Итаки не долетишь!
— Это не бред, Сиз. — Лицо Геры утратило обычную веселость. — Например, думаешь, где я живу?
Сиз открыл рот, но тут же озадаченно его закрыл. Он был знаком с Герой с самого своего прибытия на Ниагару, но никогда не задумывался, где тот живет. Сиз вдруг осознал, что за восемнадцать лет знакомства не узнал о приятеле почти ничего.
— А где? — наконец выдавил он.
— На Лимпо, — совершенно серьезно сказал Гера. — И звездолета у меня нет.
— Но…
— Зато есть кое-что покруче. Вот, — Гера показал на свои ботинки, — портативный телепорт.
Сиз сначала обескуражено смотрел на приятеля, а потом расхохотался:
— Ну, Герыч, ты даешь! Умеешь ты прикольнуться! Я ведь сначала действительно тебе поверил!
— А сейчас не веришь?
— Ну само собой! Ведь если б такие штуки делали, об этом все бы знали! Да и стоили бы они немеряно.
— Во-первых, не делали, а сделали. Один телепорт. По личному заказу председателя Совета. А во-вторых, — Гера усмехнулся, — стоило это действительно немеряно. Пива хочешь?
— Э-э…
— Щас принесу, у меня дома есть. — Сиз открыл рот, чтобы сказать: “Ладно, хватит прикалываться!”, но Гера вдруг исчез. Сиз так и остался сидеть с открытым ртом, глядя на пустое кресло. Спустя минуты две, его рот наконец закрылся, а сам он встал и подошел к креслу. В этот момент за его спиной появился Гера с двумя бутылками пива в руках и тихонько сказал:
— Сиз!
Тот аж подпрыгнул от неожиданности, а потом выдал длинное заковыристое ругательство.
Когда Сиз немного успокоился (не без воздействия отменного пива), в голову ему пришла вполне логичная мысль:
— Гера, так может ты меня подбросишь… до Итаки, или хотя бы до Индаса?
В ответ Гера покачал головой и мягко сказал:
— Нет, понимаешь, эта штука рассчитана только на одного человека, — и добавил, в ответ на невысказанную мысль Сиза:
— И одолжить их тебе не могу, не проси. Один раз мне так за это дело шею намылили, что я теперь сплю с ними чуть ли не в обнимку.
— А что случилось? — заинтересовался Сиз.
— Да попросил у меня один перс…
— Кто?
— Перс. Ну, паренек с планеты Персия. Не знаешь что ли такой?
— Не… Ну, и что дальше?
— Попросил он мои ботиночки, сказал, что нужно планету спасти от жуткого монстра. Ну, я спьяну-то и дал. А он, сволочь, на другой день возвращается и в руках держит голову надайки, представляешь?
— Ни фига себе!
— Ага. Он сказал, что увидел у нее змей вместо волос. Надайцы, они ведь знаешь, гипнотизеры сильные, и чувство юмора у них странное… Короче, папа меня чуть не убил, когда узнал.
— Папа?
— Ах да, я ведь еще не сказал тебе. Мой отец — председатель Совета Трех Миров, Завсений.
Некоторое время Сиз молчал, осмысливая сказанное. Сын самого влиятельного человека в Галактике сидит напротив и пьет пиво.
Наконец голова Сиза начала проясняться, а прояснившись окончательно, стала наполняться свежими мыслями. И первая из них была совсем не приятной:
— Так значит, все это время ты просто следил за мной? По поручению папы?!
— Больше мне делать нечего! — Фыркнул Гера. — Уж кого-кого, а соглядатаев у него достаточно.
— Тогда зачем… Ведь и Оду ты про меня рассказал, — вспомнил Сиз разговор с браконьером.
— Ага. Мне просто наблюдать за тобой интересно. Ты — хороший парень. Да и с отцом у меня отношения, знаешь ли, не самые теплые.
Заметив, что Сиз насупился, Гера примирительно сказал:
— Да ладно тебе Сиз, мне на самом деле интересно проводить с тобой время.
Угрюмо посмотрев на Геру, Сиз помолчал, а потом махнул рукой и сказал:
— Ладно, что там с твоим Гуляющим-где-то-там, как его, Хер?
— Хар. Он — Гуляющий по Темной Реке. — Терпеливо повторил Гера. — Я не знаю, что это означает теоретически, практически же он может усилием воли, или чего-то там еще перемахнуть на любую планету. Ну, и тебя заодно захватит. Не бесплатно, конечно.
— Сколько?
— Я думаю, тех денег, что ты собирался потратить, вполне хватит. Завтра я тебя с ним познакомлю.
Сиз немного подумал и поинтересовался:
— А это как, законно?
— Ну, как бы нет.
— То есть, с церами могут быть проблемы?
— Ну, как бы да.
Сиз кивнул, а потом, слегка улыбнувшись, спросил:
— Гер, а почему телепорт тебе в ботинки воткнули?
— Да папа пришел тогда с мужиком каким-то и говорит: “Тебе телепорт куда засунуть?”. Я и сказал, что первое в голову пришло. А он сразу мужику: “Понял? Свободен!”. Я и пикнуть не успел.
— Да, веселый у тебя… папа.
— Это я — дурак. Хотя…— усмехнулся Гера, — знаешь, на самом деле я ведь не стал говорить первое, что в голову пришло. И правильно сделал, а то засунул бы мне этот мужик телепорт… Мда.
— Слушай, Отец, и все-таки я считаю, что это была не очень удачная идея.
— Почему? Он снова узник, не только здесь, но и там. Все идет хорошо. Да, кстати, не вздумай пытаться ему помочь, ты меня понял?
— Понял, (тихо) когда же ты-то поймешь…
— Что ты сказал?
— Ничего. Я все понял.
ХАР
Гуляющий по Темной Реке оказался старым здоровенным мужиком. Лохматая борода скрывала большую часть его лица. Не менее лохматые космы волос скрывали почти все остальное. Только прищуренные глаза хитро оглядывали все вокруг. Хар был таким неразговорчивым, что Сиз еле договорился с ним о цене. Впрочем, нельзя сказать, что тот не произносил ни звука — практически непрерывно он бубнил что-то себе под нос, и Сиза этот монотонный говор сильно раздражал. Он рассчитывал, что по пути выяснит хоть какие-нибудь подробности — что это за Темная Река, и как Хар по ней гуляет, но уже через пол часа разговора с этим человеком понял, что это совершенно невозможно.
Раньше Сиз, конечно, слышал всякие сказки — мол, что в Галактике, или, может даже во всей Вселенной существует некая Темная Река, которая течет в каком-то непонятном измерении и связывает не только все обитаемые миры, но даже и те, которые еще только будут обитаемы. Часто люди (странно, что только люди) рассказывали истории про счастливчиков, которые могут проникать в это самое измерение и путешествовать между планетами по этой загадочной реке с ошеломительной скоростью. В рассказах они обычно были сумасшедшими (во всяком случае, думал Сиз, в отношении Хара это — абсолютно так).
Подобных историй по всей Галактике рассказывали немеряно, особенно в Ятро, где из развлечений были в основном пиво да водка. Однако, на досуге послушать было забавно.
Например, в столовой Сиз как-то услышал историю про одного такого “Гуляющего” — Орфа. Он, как утверждал рассказчик (Мерго, известный, кстати, брехун), жил себе спокойненько со своей подружкой, в целом неплохо, только бедно. Впрочем, на Фарку, где проживали герои истории, мало кто мог похвастаться избытком роскоши. А уж таким отъявленным бездельникам и пьяницам, считающих себя поэтами, каковым являлся Орф, возможность разбогатеть и вовсе не светила. Зато его подружка была прекрасна, и это было ее основное достоинство — ей прочили большое будущее. Орф ей, как ни странно, нравился, в отличие от перспективы проторчать всю жизнь на отсталой Фарку. Поэтому ничего удивительного, что, когда на планету прилетел богатый надаец, она его быстренько охмурила и улетела с ним на шикарном звездолете.
Мерго, естественно, рассказывал все это с пафосом и долго, поэтому рассказ его занял весь обед (полтора ниагарских часа) и даже немного рабочего времени, а суть же дальнейшего сводилась к следующему:
Орф, протрезвев, обнаружил записку, в которой Каждодика (так, кстати, звали его подружку) слезно просила у него прощения и сообщала, что пребывать теперь будет на планете Диа. Она ж не догадывалась, что он — ходячий звездолет. А Орф, прочитав записку, впал в транс и по этой своей Темной Реке догулял до Диа. Потом довольно быстро отыскал Каждодику и начал увещевать ее при помощи своего поэтического дара. Был у него этот дар или нет, но Каждодика, возможно, ошарашенная внезапным появлением возлюбленного, согласилась вернуться с ним по Темной Реке. Орф предупредил ее, чтобы она шла за ним след в след и, по возможности, не отвлекала, поскольку эта прогулка требует большого напряжения.
Совершенно непостижимым образом они вдруг оказались в ином измерении — комната Каждодики пропала, а вокруг почти ничего не было видно, кроме звезд на небе и темных вод реки, в которых звезды отражались.
Каждодика сначала следовала за Орфом, который шел не оглядываясь вдоль реки, но постепенно ее смешавшиеся мысли аккуратненько разложились по ящичкам, и до нее наконец дошло, что из роскоши Диа она возвращается в нищету Фарку. Тогда она тихонько развернулась, побежала обратно и каким-то чудом оказалась у себя в комнате.
А Орф, когда вернулся на свою планету, обнаружил отсутствие подружки и впал в глубокий запой, из которого не выходит и по сей день.
До последнего разговора с Герой Сиз не верил в эту сказку ни на грош. Единственным моментом, похожим на правду, был запой Орфа. Но безысходность заставляет человека верить во что угодно, поэтому Хар получил стопроцентную предоплату своих мистических услуг.
Впрочем, на предоплату Сиз ни за что бы не согласился, если бы не странное ощущение, что Хар ему откуда-то знаком. И вообще, связка “Хар — Темная Река” звучала почему-то очень правдоподобно.
А потом началось то, что еще три дня назад Сиз назвать правдоподобным при всем желании не смог. Хар пробубнил что-то наподобие: “Не теряй меня из вида” и тут все вокруг пропало. Мерго, старое трепло, как оказалось, не соврал, — не было видно почти ничего, кроме звезд. Для Сиза во всех рассказах о Гуляющих по Темной Реке это выглядело самым слабым местом — какие звезды в другом измерении?
Другая загадка — они шли вдоль реки и никаких пометок, где им выходить, не было. Как же тогда Хар узнает, когда они доберутся до Итаки? Сиз спросил об этом, на что Хар слегка изменил свой бубнеж, и в результате получилось нечто вроде: “Не твоего ума дело”.
Еще один вопрос ежом кололся у Сиза в голове: а бывает ли так, что два Гуляющих встречаются здесь, в этом измерении? Вслух высказать его Сиз, правда, не решился. Впрочем, ответ не заставил себя ждать.
Хар неожиданно остановился, замолчал и громко втянул носом воздух. Потом совершенно отчетливо выругался и произнес: “Церы!”. Вскоре и сам Сиз их увидел — три человека бежали в темноте навстречу им. Хар обернулся и с удивительной скоростью побежал обратно. Сиз рванул за ним. А потом закричал цер: “Бери их слева!”. В этот момент Сиз оступился и, больно стукаясь о камни, кувырком полетел в реку.
К его удивлению, когда он закончил, наконец, свое кувыркание, воды вокруг не оказалось. Тогда он прислушался. Никаких звуков с той стороны, откуда он только что свалился, не доносилось. Сиз решил, что надо подниматься, благо, склон «реки» был довольно пологим, но вдруг страшная тяжесть навалилась на него. Его руки и плечи упирались в большой камень — левой щекой Сиз ощущал его холодную шершавую поверхность. А потом неожиданно камень стал мягким (но не менее тяжелым), а Сиз обнаружил, что стоит на лестнице. И он понял, что снова держит ненавистный диван, который уже столько ночей подряд мучил его во сне. Тогда Сиз закричал: «Да катись ты к чертовой матери!!!», и проснулся.
Он никак не мог понять — все приключение с Харом, оно что, ему только приснилось? Чтобы узнать наверняка, он пошел посмотреть, на месте ли деньги. Денег не было.
— А ты помнишь, как он придумал себе Рим?
— Конечно помню! Он тогда стал этим, как его, Цезарем, чуть не сбежал и мне пришлось зваться дурацким именем Юпитер. Но твоя идея, Гермий, была чудо как хороша!
— Спасибо, Отец. Но потом Сизиф придумал кое-что получше, и тут мы были уже бессильны.
— Ну и что? Я тоже сначала думал, раз назначили в наказание камень, то он должен постоянно об этом камне и думать. Но сам понимаешь, я не могу контролировать его мысли. Он больше двух тысяч лет обитает в своем вымышленном мирке, но тело его до сих пор поднимает камень! И потом, разве плохо я придумал с этой дикой планеткой? В любом случае, он никуда не сбежит.
— Дикая не дикая, а Посейдону приглянулась. Он теперь сюда почти не возвращается. Только чтобы искупаться.
— Да не планета ему приглянулась, а желчь этих животных! Давно уже братец страдал от любовного недуга. Пусть развлекается.
— Отец, ты так ничего и не понял? Это уже давно не просто вымышленный мирок! Это зараза, которую мы проморгали! Его первая попытка была не удачной — в его Риме мы были богами, и поэтому сам он в итоге оказался все тем же Сизифом. Зато вторая была великолепна! Он создал мир, в котором мы — сказка и заманил туда людей. Помнишь то время, когда они один за одним переставали верить в нас? Они уходили к нему! Он придумал, что облака могут рождать молнии, и вот, твоя монополия нарушена. Он подкинул идею, что приливы вызывает Луна, и лентяй — Посейдон уже этим не занимается. Мы остались одни в нашем “настоящем” мире! Даже наши потихоньку перебираются туда. Да что там, после того, как другой твой брат перебрался в мир Сизифа, мертвые тоже туда сбежали!
— Но мы же не только научились пробираться в его мир, но даже сумели сделать его в нем узником. Значит, мы по-прежнему в состоянии его контролировать.
— Да, мы нашли хорошую лазейку, и, возможно, это наш единственный шанс. Но мне кажется, решение отправить его на Ниагару было ошибкой. Отец, его нужно отпустить! Он опять близок к отчаянью, как тогда, в Риме. А с каждым разом у него получается все лучше и лучше. В следующий он может придумать мир, где нас вообще нет!
— Хорошо, хорошо… Не кричи, мне нужно подумать…
— (тихо) Только не тяни, мыслитель!
— Ты что-то сказал?
— Нет.
Человек в рваной, пропитанной потом одежде толкал большой круглый камень вверх по пологой горе. До вершины было еще довольно далеко, когда вдруг раздался громоподобный голос, звучащий как бы отовсюду:
— СИЗИФ СВОБОДЕН!!!
В этот миг человек исчез. А камень продолжал подниматься, до тех пор, пока не достиг вершины. Там он, наконец, остановился, видимо, уже навсегда.
ЭПИЛОГ
Оказалось, что фотографии в буклете совершенно неспособны передать всю синеву неба Итаки. А слова о чистом воздухе были всего лишь словами — никто не в состоянии описать этот запах трав и цветов, этот ветер и этот воздух, настолько прозрачный, что звезды ночью казались не редко рассыпанными песчинками, а роем светлячков, парящим прямо над головой.
С личного согласия папы Гера на служебном звездолете доставил Сиза на Итаку. Сиз не понимал, с чего это Завсений переменил свою точку зрения и даже решил помочь ему выбраться с Ниагару, но теперь его это не волновало. Он почти не удивился, когда узнал, что Президентом всей Итаки является Од, а тот, как только узнал, что Сиз прилетел, пригласил его на ужин (Од чувствовал себя немного виноватым за то, что оставил Сиза на Ниагару). Од рассказал Сизу и о том, почему сам занимался браконьерством, и о том, как возвращался домой, и как несколько его людей попали в рабство на Сциллу, и о том, какие сюрпризы ждали его по возвращении, но это уже совсем другая история.
