77 Views
ГРЕЧЕСКИЙ ЗАВТРАК
В Греции – самые легкие завтраки в мире. Но для того, чтобы узнать это, нужно там жить, именно жить, а не скучать в пятизвездочном отеле, пытаясь поглотить все, выложенное на шведский стол, который ныне повсеместно заменил таинственные рестораны. Там никто не знал, что ты заказываешь. Аниска, несколько лет назад переименованная в Анаис, приезжала каждое лето на Родос к своей тете Елене. Та была замужем за толстым добродушным греком (А вы где-нибудь видели стройного грека? Стройными они бывают в восемнадцатилетнем возрасте). Итак, Анаис проснулась и по привычке пошла на кухню. Выкурила сигарету из пачки Кости (так она именовала своего дядю). Завтрак состоял из трех блюд: сигарета номер один, маленькая чашечка кофе, сигарета номер два. Костя и Лена улетели в Афины, и Анаис завтракала одна. Этот процесс занял около получаса.
Костя был владельцем маленькой керамической фабрики, где сувенирные кружки и тарелки, а также дешевые статуэтки, сразу же после изготовления продавались заезжим туристам. Ежедневно останавливалось несколько автобусов, из них к магазину подползали люди, размягченные жарой, довольные или не очень. Обычно в начале сезона все были злые, поскольку в долине бабочек, где туристы мечтали встретить обещанные гидами необыкновенно красивые пейзажи для снимков, пейзажи попадались так себе, а бабочек там никто никогда не видел до конца июня. Но любой турист дорог: и добрый, и злой. С любого можно снять несколько драхм. Аниска-Анаис, работавшая каждое лето в магазине, постоянно забывала о существовании единой валюты, и с удивлением рассматривала непонятные бумажки, думала, что ее обманывают: вместо денег подсовывают фантики…
Анаис не спешила. В магазине могла поработать с утра Эвлали, девушка, которая делала посуду с греческими богами или бабочками, и ее придурковатый брат. Анаис осталась за хозяйку, и это придало ей важности в глазах двух работников фабрики Кости. Она курила вторую сигарету и рассматривала лицо Артемиды. Анаис решила, что она отупела, поскольку начала любить все эти узоры на тарелках, кружках и пепельницах. Древнегреческие боги спустились с Олимпа, размножились каким-то непонятным образом (они, вообще, непонятно размножались) и жили теперь в виде сувениров, которые закупали туристы со всей Европы. Эти тарелки, кофейные сервизы, кружки, пепельницы и салфетницы можно было встретить в любом греческом магазине. А сколько было таких же керамических фабрик, как у Кости, на Родосе, да и на каждом острове – не счесть. Аниска – Анаис влепила сигарету в голову Артемиды. На этом ее завтрак закончился.
ЗЕРКАЛО
Аниска, как и все хорошенькие девушки, любила покрутиться перед зеркалом. У нее была огромная кометичка, больше похожая на саквояж. Именно из такого саквояжа Наталья Андрейченко – Мэри Поппинс – доставла раскладушку и пианино. У Аниски–Анаис вместительность косметички не уступала по размеру реквизиту из фильма советских времен, и ее саквояж обладал такими же чудесными свойствами. Примерно полспальни было завалено косметикой, прокладками на каждый день, лекарствами от несварения желудка и головной боли. Она умело вылавливала изо всей кучи блеск для губ, тушь, солнцезащитный крем и прокладку – черную или белую (иногда Аниска минут пятнадцать размышляла, какая ей нужна). Это было похоже на ритуал: почти каждое утро Аниска проделывала подобные махинации: с кошачьей грацией, словно через лужи она перепрыгивала на островки кафеля, свободного от косметики, и выбирала подходящий блеск и тушь. Потом саквояж поглощал все обратно, с треском застегивался. Аниска шла к зеркалу и проводила несколько штрихов по лицу. И всегда оставалась довольна собой. Ее мучила одна-единственная проблема – ноги. Ноги без туфель на высоких каблуках смотрелись отвратительно. Зимой, в России, все равно – можно надеть джинсы, и никто не заметит, что форма ног у нее неправильная, к тому же они явно были коротковаты, но в Греции, ей хотелось быть неотразимой, и она доставала туфли на шпильке, по которым в ней безошибочно угадывали русскую. Анискины юбочки могли бы вполне подойти семилетней девочке. В тот день ей послали SMS с приглашением на Party. Сумасшедшая американская художница Элис каждый год закатывала бурную вечеринку на вилле своего деда, который родился на этом острове, а потом его, прожившего всю жизнь в Америке, полупарализованного, привезли сюда умирать. Так он и умирал уже три года. Элис приезжала к нему в мае и гостила месяцев пять, надеялась, что изо всех многочисленных внуков именно ей достанется родосская вилла.
«Блин, почему у меня нет богатого дедушки?» – думала Аниска-Анаис, впрыгивая в короткие золотые шортики (после работы ей надо было брести на Party). В приглашении было сказано: форма одежды – провокационная. Аниска улыбнулась: у нее другой не найти. К золотистым шортикам она достала маечку кофейного цвета, едва скрывавшую ее грудь. Аниска долго не хотела надевать маечку: неохота было прятать такую красоту. Но пришлось, поскольку Элис не написала, что нужно приходить обнаженной. В прошлом году они одевались в туники и тоги, сделанные из простыней, так что под утро все бегали голыми. Аниска схватила крошечную сумочку, в которой лежал телефон и таблетки, еле воткнула туда помаду и блестящие тени, и отправилась «немного поработать».
ТЕЛЕФОН
Приближаясь к магазину, Аниска заметила автобус и заторопилась. Она залетела в дверь, фарфоровые колокольчики звякнули. Эвлали подняла свои измученные глаза цвета черной смородины. Аниске ее лицо напоминало лица с Фаюмских портретов, хотя гречанкой Эвлали была лишь наполовину – по матери. В ее свидетельстве о рождении в графе «отец», как и в той части души, которая отвечала за любовь к родителям, навсегда остался жирный прочерк. «Тем лучше для нее, – говорила тетя Лена, – они все там в этой деревне переженились по сто раз на своих родственниках. Посмотри на ее законнорожденного брата-дебила. Отец Эвлали был французским моряком. По крайней мере, так говорят»…
Дебил стоял у стойки с непросохшими вазами и пялился на них. Он мог подолгу рассматривать одни и те же предметы, работать на фабрике ему нравилось. Монотонно он заливал в формы глину. Больше он ни на что не был способен. Остальное делали Эвлали, Лена и Аниска. Костя занимался бухгалтерией.
Эвлали молча закрыла кассу и ушла в комнату, которая называлась «фабрикой», по пути передав ключи Аниске. Аниска бойко торговала, кричала: «No discount, ladies!» – пожилым склочным теткам, одетым в мятые майки и бермуды самых немыслимых оттенков. Кокетливо улыбалась молодым людям, разглядывавшим ее грудь. Некоторым дамам отвешивала злорадную ухмылку: из-за кассы не было видно ее ног. За полчаса она обработала группу, и осталась довольна выручкой. Автобус отъехал. Можно было спокойно вздохнуть и почитать книжку, но в сумочке пропищал телефон. Звонила Элис. У нее не хватало посуды.
-Ты не могла бы принести со своей фабрики тридцать кружек и столько же тарелок?
-Элис, это же сувениры!
-А какая мне разница? Поужинаем с бабочками, – засмеялась Элис.
-У нас сегодня Афродита пойдет.
-Да хоть Зевс с громом и молниями! Мне уже некогда.
-В прошлом году мы, одетые, как древние греки, мило ели из пластиковых тарелочек, вино пили из бумажных стаканчиков. Зачем тебе посуда?
-Нельзя повторяться, Анаис, – ответила Элис и положила трубку.
Аниска выругалась, но пошла «на фабрику». Она сосчитала готовые кружки (их не хватало, тарелок тоже) и побрела в магазин. Там достала с полок все, что ей было нужно, хотела составить в коробку, но тут снова зазвонил телефон. Аниска дернулась к сумочке, но остановилась удивленная – это была совсем незнакомая мелодия.
-Эвлали, это твой мобильник орет уже пять минут? Эвлали, ответь или отключи его! – прокричала Аниска.
Эвлали зашла в магазин и уставилась на Аниску.
-У меня нет мобильника сегодня. Я думала это – твой.
-Нет, – Аниска задумалась, телефон замолчал.
-Может, туристы потеряли? – предположила Эвлали.
Девушки, не сговариваясь, начали осматривать полки. Аниска забралась под один из больших стеллажей:
-Тьфу, пылища какая. Здесь он, – сказала она, поднимаясь.
В руке у нее был обшарпанный мобильник, который тут же начал выводить свои трели.
-Наверно, его хозяин звонит, – задумчиво произнесла Аниска.
Она покрутила трубку в руках. Ответила:
-Hello!
-Margo?
-No. My name is Anais.
Раздались короткие гудки.
-Черт, надо было спросить про эту Марго, – пробормотала Аниска.
-Еще позвонят, – отозвалась Эвлали и ушла на фабрику, ее позвал Дебил.
Однако никто не звонил. Аниска завороженно смотрела на телефон. Она не знала, что с ним делать. Телефон молчал минут пять. Потом все тот же мужской голос прокричал в трубку: «Margo?» Аниска начала объяснять, что Марго, вероятно, потеряла телефон в магазине. Мужчина ничего не понимал:
-Позовите Марго. Мне нужна Марго. Девушка, позовите ее. Скажите ей, что звонит Марк. Позовите Марго.
Удивленная Аниска не смогла ничего ответить. Она крикнула:
-Эвлали, все тот же молодой человек просит Марго.
-Прекращай с ним разговаривать, – ответила Эвлали, разрывавшаяся между магазином и фабрикой. Ее руки были испачканы глиной.
-Это не Марго, это – Анаис, – прокричала Аниска.
-Прекращай. А вдруг сейчас звонит эта Марго? – сказала Эвлали, вытирая руки полотенцем.
Аниска послушалась ее. Она хотела отключить телефон, но потом подумала, что может позвонить Марго.
Телефон пищал весь день, и весь день тот же мужской голос просил позвать Марго.
-Ну где я найду ее, черт возьми?- не выдержала Аниска.
-Она рядом. Я знаю. Она не хочет разговаривать со мной. Скажите ей, что звонил Марк.
-ОК, Марк. Я обязательно передам ей, – ответила Аниска, поглядывая на часы.
Время близилось к закрытию. За день у них побывал только один автобус. Заезжали еще туристы на автомобилях, но от их посещений выручка невеликая. Аниска посчитала деньги и закрыла кассу. Вызвала такси, чтобы доехать до виллы Элис. Достала тени и помаду. Подправила макияж. Попыталась запихать все обратно в сумочку, но там уже лежал второй мобильник, она и сама не заметила, как положила его туда. Обругала Марго за рассеянность. Потом вдруг она спросила у Эвлали, закрывавшей дверь на фабрику:
-А какой был автобус с утра?
-Обычный, – не поняла Эвлали.
-Какой туристической компании, ты видела?
-Нет. Надо у брата спросить.
Дебил давно сидел на улице и ждал Эвлали. «Провальная идея»,- подумала Аниска-Анаис. Ей иногда казалось, что Дебил даже ее не замечает, хотя это было трудно. Она достала маленькое зеркальце и попыталась рассмотреть свою прическу: волосы апельсинового цвета торчали в разные стороны. Вполне довольная собой, Аниска вышла из магазина.
Эвлали сидела на корточках рядом с Дебилом и курила. Увидев Аниску, она сказала:
-Это был автобус компании «Тритон».
-Точно? – засомневалась Аниска, подозрительно поглядывая на Дебила.
-Точно. Он нарисовал.
Аниска наклонилась и увидела эмблему «Тритона», прочерченную палочкой на гравии.
Через пять минут она знала, что группа туристов, ездившая утром посмотреть Долину бабочек, уже улетела в Афины. На всякий случай она поинтересовалась, в каком отеле они жили. Ей ответили. Аниска рассказала о найденном мобильнике и оставила свой телефонный номер.
-Завтра поеду в отель, – сказала она Эвлали. – Я не приду в магазин. Сами управитесь?
Эвлали хмуро посмотрела на нее:
-Да.
Тут появилось такси, и Аниска с Дебилом поставили в него коробку с сувенирнными тарелками и кружками. Когда Аниска отъезжала, Эвлали с братом все еще сидели на корточках возле магазина, курили. В такси снова зазвонил телефон.
-Это Марк? – спросила Аниска.
-Да. Я ухожу на вечеринку. Мне срочно нужна Марго. Боюсь, что позже я не смогу ей позвонить. Позовите Марго!
-Я не могу ее позвать.
-Как это?
-Никак, достал ты уже, – спокойно сказала Аниска и прервала разговор.
Марго не звонила. «Выбросить к черту этот старый мобильник, – размышляла Аниска,- кому он нужен? Марго купит другой». Но она уже подъезжала к вилле дедушки Элис, и начала думать о предстоящем Party.
ЭЛИС И АНАИС
Хозяйка Party помогла Аниске выбраться из такси и рассчиталась с водителем. Аниска знала, что денег с нее Элис не возьмет. Она завороженно смотрела на подругу, которая была похожа на фабричные статуэтки «Раннее утро»: маленькая, но красивая грудь, узкие точеные бедра, просвечивающие сквозь черные шифоновые брюки – вид вполне провокационный. Элис обняла ее, и у Аниски засосало под ложечкой. Ей всегда было так хорошо с Элис!
-Отлично выглядишь, – нежно сказала она.
-Ты тоже, – засмеялась в ответ Элис. – Почему не отвечаешь на мэйлы, засранка?
-Некогда…
-Это отговорки, Анаис, – именно Элис два года назад, назвала ее так впервые.
«Ну что это за имя – Энис, Аниса? Если уж выбирать для тебя имя, то я бы выбрала Анаис. Ты видела портреты Анаис? Ты была бы похожа на нее, если бы твои волосы были не фиолетовыми, а черными…» Так Аниска стала Анаис, и с тех пор никто на Родосе ее иначе не называл.
Сейчас она разглядывала татуировку на плече Элис:
-Что это? Новая?
-Да… Я сама нарисовала орхидею и показала ее парню, который делает наколки. Круто получилось?
-Да. Она как будто живая. С орхидеями связана какая-то трагическая история.
-А… легенда. У них странный запах мертвечины, но тату не пахнет. Понюхай.
Анаис наклонилась и поцеловала татуировку и тут же испугалась своего внезапного порыва:
-Нет… пахнет. Вкусно пахнет. Какие у тебя необычные духи!
– Да, таких ни у кого нет. Лиз тренируется на мне.
– Лиз?
– Это моя новая подруга. Она сейчас работает над одним ароматом. У меня с собой есть несколько флаконов… На мне – третий. Четвертый – более страстный. Я подарю его тебе.
К ним подошел молодой человек, одетый в гавайскую рубашку.
-Это – Томми, мой boyfriend, – представила его Элис.
-Очень приятно. Анаис, – на самом деле ей совсем не было приятно.
Позапрошлым летом Аниска познакомилась на пляже с Элис, и они всю ночь катались с ней по тавернам, потом решили дождаться рассвета. Было прохладно, когда они вернулись на пляж. Девушки сидели в обнимку и разговаривали, внезапно Элис притянула Аниску к себе и поцеловала в губы. Та испугалась, отодвинулась и долго выслушивала насмешки Элис. Ей стало обидно, потому что Элис была красива, но в то же время, ее новая подруга казалась такой воздушной, хрупкой, что прикоснуться к ней Аниса боялась. Они закурили. Небо сначало стало фиолетовым, затем порозовело. Наконец, взошло солнце и рассыпалось в море на миллион осколков. Аниске хотелось сидеть так вечно, Элис молчала, положив голову на ее плечо. Темные кудрявые пряди упали на на анискину грудь.
Сейчас Элис с любопытством рассматривала Аниску:
-Да… Ты, как всегда, хороша и неузнаваема. Оранжевый цвет тебе идет больше, чем фиолетовый. Если рисовать твой портрет, то он весь должен быть в теплых тонах. Я никогда не забуду твои ужасные, почти синие волосы! – она погладила Анаис по стриженому затылку.
Начали подъезжать гости. Элис взяла за руку Томми и отправилась их встречать, оставив подругу одну.
PARTY
Анаис пошла навестить дедушку Элис. Она часто приходила сюда. Этот дом вместил в себя историю всей семьи. Повсюду стояли фотографии родственников Элис. Дом и сад на греческом острове – предел мечтаний дедушки Элис, которого он достиг, когда ему уже было все безразлично. Интересно, что он узнавал Анаис. И всегда улыбался ей. Она подошла к старику, сидевшему на террасе.
-Привет, дедуля! – обратилась к нему Анаис по-русски.– Нас с тобой бросили на произвол судьбы. А у тебя вид нисколько не провокационный. Как обычно. Но ты молодец, дедуля! Держись!
Они наблюдали, как собирается толпа, одетая в немыслимые наряды (все любили подчиняться прихотям Элис), дедуля кивал, а Анаис думала, что никогда в жизни не будет старой. Тут снова зазвонил телефон.
-Марго! Это ты? Марго?
Музыка в саду играла громко, Анаис заткнула второе ухо и прокричала:
-Нет здесь Марго. Я жду ее звонка. У меня случайно оказался ее телефон. Пока, Марк.
«Вот черт, пристал к девчонке, а она его и слышать не хочет, наверно!» – подумала Анаис.
-Ciao, дедуля! Пойду я надерусь по-хорошему. А то уже достала меня эта фабрика.
Дедуля по-прежнему ее не слышал и улыбался, как фабричный Дебил.
Анаис подошла к одному из столиков, выпила немного, народ вокруг уже танцевал. Медленная музыка обволакивала все ее тело теплотой, ей захотелось прижаться к кому-то, она поискала глазами Элис. Та стояла на стуле и декламировала стихи Уолта Уитмена. Она всегда, когда напивалась, вспоминала его странноватую любовную лирику. Анаис подошла к ней, чуть пошатываясь:
-Пойдем танцевать, Элис. Сейчас мы им всем покажем.
И они закружились вдвоем. Томми с усмешкой наблюдал за девушками, но потом к нему подошла соседка дедули, тридцатилетняя Мария, и увлекла его за собой. Медленный танец закончился. Девушки уселись на траве. Какой-то молодой человек принес им коктейли.
-Это Вачек, – сказала Элис, ткнув в него пальцем. – Он – поляк.
Лицо Вачека имело неопределенный кирпичный оттенок, это был не загар, а отпечаток многолетних застолий.
-А Вачек выпить не дурак, – по-русски сказала Анаис.
-О, ты русская! Я говорю по-русски.
Потом он пел им советские патриотические песни и носил коктейли до тех пор, пока Анаис не упала на землю.
– Что с тобой? – закричала Элис и начала бить ее по щекам.
– Больно. Не трогай. Я сегодня только позавтракала.
– Греческий завтрак, – с усмешкой произнес Вачек.
Внезапно откуда-то из-за кустов выплыл Томми, за ним шла Мария. Томми подошел к Анаис и ни слова не говоря взял ее на руки.
-В сиреневую спальню, – прокричала Элис. – Пусть поспит немного.
Сумочка Анаис осталась на траве. Через некоторое время Томми вернулся. Присел рядом с Элис. Телефонный звонок раздался, когда они целовались.
-Откуда это? – спросил Томми.– Твоя сумка?
-Нет. Это, наверно, Анаис. Сейчас отвечу, – скзала Элис, – Алло, это кто?
-Марк. Позовите Марго.
-Вот как. Она еще и Марго, – прокомментировала Элис.- Марго спит. Марго пьяна в зюзю. Перезвоните позже.
-Позовите Марго,- голос Марка дрожал.- Я весь день звоню Марго. Я вчера звонил Марго. Я месяц назад звонил Марго.
-А ты где, Марк? Приезжай.
-Куда?
-Ой, черт, не объяснить сейчас. Я пьяна. Прости, Марк, – сочувственно произнесла Элис.
-Я тоже пьян. Я на вечеринке.
-Так ты случайно не у меня на вечеринке? – спросила Элис.
– Я в пабе.
– А… ну здесь определенно не паб. Так кто тебе нужен? Энис? Анаис? А может, Элис подойдет? – кокетливо спросила она и пристально посмотрела на Томми.
– Не знаю. Я звоню Марго!
– Ну и пошел ты… Здесь нет Марго.
– Позовите Марго!
– Завтра отоспится твоя Марго. Позвонит тебе сама, ОК?
– А она позвонит?
– Ну не знаю. Возможно. Пока, Марк.
Томми лег на траву и уснул.
-Вставай, сукин сын!- заорала Элис. Томми ее не слышал. Тогда она встала, попыталась запихнуть в сумочку Анаис телефон, он упорно выпрыгивал обратно:
-Damn! Как она ходит с этой сумкой?
Элис пошла к Анаис. Телефон она несла в одной руке, сумочку – в другой.
В спальне Элис рухнула на кровать рядом с подругой и сразу же уснула. И приснилась ей Анаис с фиолетовыми волосами, бегущая по берегу моря. Ей так хотелось удержать ее, но Анаис бежала все быстрее и быстрее, тогда Элис села на песок и дождалась того момента, когда солнце рассыпалось в море на миллион осколков.
ТЕЛЕФОН
Аниска проснулась посреди ночи от телефонного звонка.
-О, нет! – она без труда узнала мелодию. Включила бра. Огляделась: рядом, свернувшись клубочком, спала Элис. Ее татуировка выглядела, как живая орхидея, все оттенки ее переливались в свете лампы. Аниске снова захотелось поцеловать Элис в плечо. Но телефон настойчиво звонил. Она побоялась разбудить подругу, переползла через нее и взяла его с тумбочки.
-Да, Марк. Я слушаю, – хриплым голосом произнесла Анаис.
-Марго?
-Да,- ответила она и направилась в ванную – там ее разговор никто не мог услышать.
-Ты где, Марго? Я искал тебя.
-Я у Элис, – ответила Аниска-Анаис.
-Кто такая Элис?
-Моя подруга. Здесь была вечеринка. Все гости разошлись по домам. Я все пропустила, потому что ничего не ела. Только греческий завтрак.
-Ты в Греции? Ах, да…
-Я на Родосе, – спокойно ответила Аниска.- Я еще не проснулась. Зачем ты разбудил меня, Марк?
-Извини,- его голос звучал виновато.– А что ты делаешь на Родосе?
– Я в гостях у тети.
-Почему ты меня не познакомишь с ней? Мы были на Родосе. Мы ездили с тобой в Камирос. Помнишь… это было два года назад… Мы сидели там на скамейке в тени и смотрели на акрополь. Мне казалось, мы можем так сидеть и молчать вечность. Там то же море, что было три тысячи лет назад. Там когда-то жили люди, и они так же были влюблены, как мы с тобой, Марго… Марго, ты слышишь меня?
-Да, – прошептала Аниска, – да, я слышу… Мне хотелось плакать в Камиросе. Только это было не два года назад. А раньше… Когда я впервые приехала на Родос. Потом мне все казалось таким скучным.
-Люди приходят и уходят, Марго. Вся жизнь не может быть веселой.
-Ты прав, Марк… Ты прав…
Потом связь оборвалась. Аниска выругалась. Она сидела на полу и смотрела в одну точку. Анисой назвала ее мать, когда была еще беременна ею. Она как-то вышла на улицу и решила, что первое имя, которое услышит, станет именем ее ребенка. Какая-то женщина в магазине крикнула на всю очередь: «Аниса, скоро уже подойдем. Беги сюда быстрее». Так появилось ее первое имя. Элис назвала ее Анаис. Почему бы ей немного не побыть Марго? Может, этот ненормальный Марк успокоится? К тому же Аниска начинала сомневаться в существовании Марго.
ЗЕРКАЛО
Аниска поднялась с пола: замерзла на кафеле. Осмотрелась. Выдавила зубную пасту на палец, почистила зубы. Лицо заплыло, тушь осыпалась, и Аниска походила на умирающуюю: бледная с неестественными кругами под глазами. Умылась. Ее отражение посвежело. Телефон молчал. Девушка смотрела на себя в зеркало, размышляла: реальна ли Марго, а если реальна, то похожа ли на нее она – Аниска. Апельсиновые волосы торчали в разные стороны. Она смочила их и пригладила. Остатки геля слепили их – и Аниска превратилась в мальчишку. «Но он ничего не сказал о Марго, он только пытался ей дозвониться. Надо будет узнать в «Тритоне» и в том отеле, где останавливалась группа туристов, была ли там Марго. Почему она не звонит?», – так рассуждала она, когда рассматривала телефон. Несколько манипуляций – и появились непонятные записи на немецком языке. Марго – немка? Аниска еще раз посмотрела на себя в зеркало: она не была похожа на немку. Иногда, очень редко, немецкие женщины бывают красивы, но их красота холодная, высокомерная. Кроме того, она не могла вспомнить ни одной молодой девушки среди вчерашних туристов (почему-то ей казалось, что Марго была молода). Телефон зазвонил. Ее размышления были прерваны.
-Марк?
-Да, позовите Марго.
-У нас только что прервался разговор.
-Что с твоим голосом? Ты говорила иначе.
-Ты был пьян, Марк. Почему прервался разговор?
-Посмотри на определитель. Я звоню из дома. Мой мобильник заряжается. Я часто звонил тебе, Марго. Ты не хотела со мной разговаривать.
-Это была не я, – спокойно ответила Аниска.
-Я так и понял. Один раз я разговаривал с Элис. Она сказала, что ты плохо себя чувствуешь? Тебе лучше, Марго? –голос его был уставшим.
-Да. Тебе нужно поспать, Марк. Ты всю ночь не спал. У нас уже встает солнце.
-Я хочу разговаривать с тобой.
-Нет, я позвоню тебе попозже. С другого телефона. Ты узнАешь меня, Марк?
-Я узнаю тебя, Марго.
-Пока. Иди спать.
-Пока.
Аниска достала из сумочки косметику, немного подкрасилась – стало лучше. На пол упал ее телефон.
-Черт. Надо бы вызвать такси,- сказала Аниска.
Через полчаса она дремала в машине. Пожилой таксист поглядывал на нее с любопытством: девушка возвращалась со знаменитой виллы, где вчера было грандиозное торжество. За лето, он еще много раз будет увозить оттуда подвыпивших молодых людей. Он разглядывал ее, как пришелицу из другого мира: на лодыжке цепочка с маленьким хрусталиком, от которого разбегались лучики по салону, оранжевые волосы, золотые шортики в обтяжку. Крошечная сумочка через плечо. Во времена его молодости таких девушек не было.
-Приехали, – прервал сон Аниски водитель.
Аниска тряхнула головой:
-Уже? Так быстро? Сколько?
-Три евро.
-ОК.
Она рассчиталась и побрела к дому. Солнце уже взошло.
ГРЕЧЕСКИЙ ЗАВТРАК
Вчерашние сигареты лежали на столе. Аниска-Анаис закурила и поморщилась. Начала варить кофе. Пепел слетал на пол. Запищал мобильник. Она по привычке схватила телефон Марго. Нет, это была другая мелодия. Кто-то звонил Аниске. Оказалось, из фирмы «Тритон». Менеджер сообщил ей, что нашлась владелица мобильника: престарелая немка Амалия Гламб. Владелица мобильника путешествовала по Греции.
-Куда мне послать телефон? – спросила Аниска.
-Вы можете занести его в наш офис.
-Хорошо. Это по пути, – ответила она.
Аниска пила кофе и думала: могла ли Амалия Гламб быть Марго? Или у нее телефон ее внучки? Нет… Что-то было не так. Но Аниска не знала, как все выяснить. Она налила себе еще одну кружку кофе, закурила вторую сигарету. Затягивалась между глотками и пускала колечки. «Марго нет. Марго никогда не было. Марго может стать, кто угодно. Марк – псих. Мы все психи», – подумала она и записала номера телефонов Марка.
Аниска переоделась. Нашла маленькую соломенную панамку. Спрятала под ней слипшиеся волосы. Вновь вызвала такси.
-В Камирос. По пути надо заехать в офис «Тритона». Вы знаете, где он находится?
Таксист кивнул.
КАМИРОС
Аниска-Анаис избавилась от чужого телефона. Она подъехала к развалинам древнего города, где два года назад сидели на скамейке Марго и Марк. Купила билет и пошла осматривать Камирос. Не смотря на ранний час, к Камиросу подъезжали туристы.
Аниска бродила по разрушенным улицам, вспоминая слова Марка о том, что три тысячи лет назад здесь жили люди, и они были влюблены, они тоже спешили куда-то. Что изменилось за три тысячи лет? Аниска усмехнулась и достала мобильник. Теперь не было края света. Мир был бесконечен. Еще через три тысячи лет люди будут смеятся над ограниченными возможностями человека начала двадцать первого века.
Аниска отыскала скамейку, на которой некогда сидел Марк. Возможно, это была другая скамейка, но ей захотелось сообщить ему о своей находке.
-Алло, это я. Я в Камиросе. Передо мной большой холм, на котором растут деревья. Я смотрю на них и думаю, что люди, которые здесь жили, не могли их видеть. Деревья моложе города. Я отковыряла маленький камушек из стены дома, которому три тысячи лет. Только, черт, ноготь сломала. Так жалко! Здесь все серо-желтое. И земля, и камни. Ты слышишь меня? – спросила она тревожно, и не дождавшись ответа, продолжила. – Лишь море осталось прежним. Над ним солнце песочного цвета. На горизонте море переходит в небо. Кажется, если доплывешь до этой точки, то взлетишь – и земля, которую солнце за много тысячелетий окрасило в свой цвет, останется далеко-далеко. Мы когда-нибудь уйдем, Марк… Мы обязательно уйдем, – Аниска замолчала.
Никто ей не ответил. Лишь через минуту хрипловатый мужской голос произнес:
-Ты не Марго. Марго никогда не звонила мне. Я звонил Марго. Как тебя зовут?
-Энис. Анаис. Какая разница?
-Мне нужна Марго. Извини.
-Ее здесь нет.
-Я уже понял. Я не позвоню больше. Пока.
В трубке раздались короткие гудки. Аниска закурила третью сигарету за утро, хотя обычно ограничивалась двумя на завтрак.
Анна Болкисева
Родилась 4 января 1975 года. Училась в Лицее УрГУ, затем на филологическом факультете, год аспирантуры. С детства писала стихи. Есть публикации в поэтических альманахах и сборниках, в 1998 году вышла книга стихов "Баллада на честном слове". С 2002 года пишет прозу.