9 Views
* * *
Накатит ветер перемен,
сметёт остатки декораций…
Когда живёшь в дому без стен,
скажи, чего ещё бояться?
Какой печали мировой,
какой грозы, каких метелей?
На что он нужен, дом такой,
и дом ли это, в самом деле?
В нём всё – надрыв, в нём всё – разброд,
над ним – созвездий хищных стаи…
И всё же кто-то в нём живёт,
а как живёт, и сам не знает,
и всё же ключ зажат в руке,
хоть никому тот ключ не нужен…
Попробуй жить на сквозняке
в дому, где каждый звук простужен,
где трудно плакать и дышать,
где о тепле давно забыто,
в дому, где каждая душа
обнажена и беззащитна,
где что ни шорох, то сюжет,
и, освещён лучом отвесным,
молчит и кутается в плед
навек продрогший гений места.
* * *
Они бредут по комьям чёрных пашен,
по спинам площадей и мостовых…
их миллионы, без вести пропавших,
их множество, ни мёртвых, ни живых.
Молчат о них всё видевшие плахи,
кричат о них все сомкнутые рты,
и ни обнять нельзя их, ни оплакать,
ни выдернуть из гиблой темноты.
Я вижу их: бесшумные колонны,
размытые печальные ряды –
проходят чередой моих бессонниц,
непрочные, летучие, как дым,
как этот свет, дрожащий, предзакатный,
как этот крик, плывущий надо мной,
как этот день, пропавший безвозвратно,
как этот век, ни мёртвый, ни живой…
Я вижу: нет, не множества, не толпы,
а вон того, что с прочими не схож, –
пропавшего, пропащего без толку,
за так, за ни за что, за медный грош.
И он, и я, и все мы, будто дети,
бредём куда-то – рощи, рвы, холмы –
по маленькой заплаканной планете,
давно пропавшей без вести, как мы.
* * *
Ну, что, дорогая, ты знала: так будет –
сожмётся пространство, свернётся, как жгут…
Тогда и придут твои чёрные люди,
и воду отравят, и дом подожгут.
Они расторопны, они равнодушны:
бесшумные руки, любезный оскал,
а дом захлебнётся тоской и удушьем,
и пламя запляшет в глазницах зеркал –
запляшет, заплещет, засвищет, завертит,
всё высветит разом: и правду, и ложь,
и вышибет дверь ослепительным ветром,
и хлынет в проём обжигающий дождь,
и станет так весело, ярко и жарко,
и явит всяк сущий своё естество,
взлетит в небеса потолочная балка…
а после не будет уже ничего.
Нас начисто выжгло, нас будто бы стёрло,
и некому плакать над мёртвым ручьём…
Тогда и уйдут эти самые, в чёрном.
Такая работа. Они ни при чём.
Филология
1.
Глаз её тёмен и спутаны кудри,
слышишь: скребётся, вздыхает и охает.
Это она, моя вечная куздра –
неотвратимая, глокая-глокая.
Видишь: выходит из топи, из темени
(снится ли, бредится, кажется, чудится?) –
ночью ли, днём, но всегда не ко времени –
зверь, трясовица, пречудное чудище.
Или не кажется, или не бредится:
вой этот, глаз и дыхание зверево.
Что как навалится чёрной медведицей,
грудой бессмысленной, болью немереной,
чтоб насовсем, чтобы мёртвый живого и
чтобы кромешно, беззвучно, безвыходно…
Глокая нежить, ночная, бредовая –
просто однажды вдохну и не выдохну.
2.
А дальше что? Потоп или пожарище?
Какой, скажи, ещё падёт редут?
Но Жи и Ши – они мои товарищи,
уж эти двое точно не сдадут.
Пространство – искалечено, искривлено,
то рушится снаружи, то внутри,
и всё-таки есть что-то, что незыблемо,
что неизменно, чёрт нас побери!
Друзья мои – из детского, из давнего,
прекрасны ваши тихие труды!
Вы – здесь и навсегда, и это главное –
мне есть кому подать стакан воды!
Но лучше бы вина:
глотнуть и выдохнуть,
увидеть звёзд пречистые огни…
Империи падут, и море высохнет,
а Жи и Ши – попробуй отмени!
Они оттуда – прошлого и вечного.
– Какой параграф?
– Тот же, номер пять.
Но время поджимает. Делать нечего,
и полочку придётся покидать.
О, как же грустно в царстве берендеевом!
А на краю… ну, помните… во ржи…
Туда спешите, к детям! Им нужнее вы,
детей не оставляйте,
Ши и Жи!
Евгения Босина
Родилась в Киеве, окончила филфак Киевского госуниверситета по специальности «Русский язык и литература». В 1990 г. вместе с семьёй репатриировалась в Израиль. Живёт в г. Нагария, преподаёт русский язык. Стихи начала писать на Святой земле – вдруг и без видимых причин. Член Союза русскоязычных писателей Израиля, лауреат премии им. Д. Самойлова, автор пяти поэтических сборников «Снегопад в Галилее», «Там, где нас нет», «Путь в страну Гиперборею», «Зелёное солнце» и «Акупунктура». Печаталась во многих израильских и зарубежных изданиях. Победитель, лауреат и финалист различных международных литературных конкурсов.