21 Views
Выставка «Дыхание и масса» в арт-центре «Пушкинская-10»
Главная галерея, Лиговский пр., 53, Санкт-Петербург
11 февраля – 23 марта 2024
Куратор: Анастасия Патси
В Главной галерее арт-центра «Пушкинская-10» групповая выставка «Дыхание и масса» предлагает глубокое размышление о материальном присутствии, пространственном резонансе и длительности скульптурного переживания. Под кураторством Анастасии Патси здесь собраны работы четырёх художников, произведения которых не просто нужно смотреть, а обживать. Здесь нет декларативных жестов — только медленное разворачивание тактильного внимания, где дыхание сосуществует с тяжестью, а тишина вылеплена так же тщательно, как и масса.
Владислав Козлов – «Осадок»
«Осадок» Владислава Козлова — это телесная археология времени и сопротивления, составленная из уплотнённой глины, окисленного металла и индустриальных остатков. Работа напоминает геологический срез — словно керн, извлечённый из забытой земли, — но в то же время отзывается на человеческое прикосновение. Поверхность хранит отпечатки давления, следы руки, прорабатывающей материал и память одновременно.
Козлов не просто документирует разрушение — он оживляет его. Ржавчина распространяется по металлу, как рана, а глина отсылает и к почве, и к телу. Здесь нет устойчивости — скульптура наклоняется, напрягается, словно выдерживая собственное становление. Этот аффективный дисбаланс становится формой выражения, делая заметным само усилие выносливости. «Осадок» пульсирует тихой силой, призывая зрителя не просто наблюдать, а замедлиться и осознать.
Руслан Юдин – «Форма колыбели»
В «Форме колыбели» Руслан Юдин создаёт подвешенный сосуд, балансирующий между защитой и уязвимостью. Изготовленная из гнутой берёзы и восковой нити, скульптура вызывает ассоциации с колыбелью — но она пуста, скелетообразна, почти призрачна. Её хрупкий каркас едва касается земли, слегка подрагивая от движения воздуха.
Работа Юдина говорит о поддержке не как о функции, а как об эстетическом вопросе: как забота обретает форму? Где в структуре обитает уязвимость? Взаимодействие мягкости древесины и натянутой нити отсылает к анатомическим связкам и ручному ремеслу, превращая скульптуру в нечто одновременно телесное и архитектурное.
«Форма колыбели» не впадает в ностальгию, а обращается к первозданному, указывая на истоки и оставляя пространство для неопределённости. Она не утверждает — она шепчет, действуя в пределах скульптурного словаря сдержанности и соотнесённости.
Тамара Цингель – «Неизмеримое расстояние»
«Неизмеримое расстояние» Тамары Цингель разворачивается в виде модульного поля: полупрозрачные блоки из смолы пронизаны графитовыми нитями. Эти минималистичные, но загадочные материалы формируют матрицу неустойчивой читаемости. Свет преломляется сквозь их поверхности, создавая иллюзии мимолётных диаграмм, пространственных меток, которые исчезают так же быстро, как и проявляются.
Название работы задаёт тон. Это скульптура не о количественном измерении, а о переживаемом расстоянии — эмоциональном, чувственном, межличностном. Графитовые нити кажутся остатками утраченных координат, будто это — неудачная карта памяти или желания.
Работа отказывается от стабильной точки обзора. При движении зрителя возникают и исчезают новые выравнивания. В этом отказе от фиксации «Неизмеримое расстояние» превращает акт созерцания в акт участия. Это исследование непрозрачности, дрейфа и хрупких архитектур, с помощью которых мы пытаемся удержать смысл.
Лариса Разумейченко – «Порог»
«Порог» Ларисы Разумейченко встраивает в выставку момент созерцательной паузы — скульптуру, которая шепчет, а не провозглашает. В центре работы — куб из потемневшего камня, покрытый замшелыми текстурами и следами, напоминающими как органический рост, так и техногенную гравировку. Эта основа не инертна, а латентна — словно сосуд геологической памяти, наполненный временем.
Из плотной материи выступают тонкие металлические стержни, а их линейность уравновешена мягкой кривизной подвешенного алюминиевого цветка. Этот вторичный элемент едва уловим — наполовину лепесток, наполовину дыхание, наполовину антенна. Противопоставление массы и легкости рождает напряжённую взаимозависимость, где движение подразумевается, но не осуществляется; где расширение и интроспекция сосуществуют в хрупком равновесии.
Формальная сдержанность «Порога» преднамеренна. Разумейченко отвергает монументальность в пользу настройки. Её скульптура не театральна — она девотационна. Это не столько объект для интерпретации, сколько пространственное условие, в которое нужно войти. Её нужно не столько смотреть, сколько слушать глазами, обживать её тихую гравитацию.
Расположенная на минималистичном постаменте, работа напоминает алтарь или ориентир, приглашая к длительному созерцанию. Материалы просты, но насыщены метафорической силой: воздух и земля, антенна и алтарь, дыхание и камень. В этой динамичной неподвижности Разумейченко создаёт порог не как границу, а как пористое пространство трансформации.
В созвучии с кураторским посылом «Дыхания и массы», «Порог» становится скульптурным воплощением присутствия, а не провозглашения. Он предлагает зрителю способ восприятия, основанный на близости, соотнесённости и тишине — на дыхании, застывшем между формой и восприятием.
Дыхание, удержанное в пространстве
Вместе работы, представленные на выставке «Дыхание и масса», формируют поэтику материалальности, одновременно заземлённую и спекулятивную, нежную и весомую. Это скульптуры, которые обитают, как пишет Патси, — они не кричат, а резонируют. Выставка отказывается от зрелищности в пользу длительности, приглашая зрителя к замедлению, к тому, чтобы позволить каждой форме осесть в теле, как дыхание, которое держат.
В мире, требующем немедленного отклика, «Дыхание и масса» становится редким приглашением остановиться — ощутить воздух вокруг объекта, почувствовать вес мысли в форме.
Марина Трубецкая
Марина Трубецкая, известный исследователь и культуролог, посвятила свою научную деятельность изучению взаимодействия литературы и современного искусства. Автор около 100 статей, опубликованных в отечественных и зарубежных научных сборниках и энциклопедиях. Стипендиат Немецкого общества научных обменов (DAAD, 1994) и Американского совета научных обществ (ACLS, 2002), приглашенный лектор Санкт-Петербургской государственной консерватории. В настоящее время работает над докторской диссертацией, посвященной влиянию литературных текстов на развитие современных художественных форм. Старший научный сотрудник сектора литературы и искусства Российского института истории искусств.