994 Views
Иногда мы забываем, насколько русская литература важна для нации и мира. Как ни странно, зачастую об этом нам рассказывают иностранцы, видящие русскую литературу со стороны. Всё дело в том, что в условиях жесточайшего политического давления – будь то романовская монархия, советский тоталитаризм или путинская автократия – русская литература со всей смелостью и отвагой берёт на себя роль выразителя моральных и нравственных чувств, делая это, чаще всего, вопреки обстоятельствам и рациональности. Поэтому русские писатели систематически становятся жертвами режима: Достоевский, Платонов, Гумилёв, Заболоцкий, Мандельштам – этот список поистине бесконечен. Как ни печально, но по состоянию на текущий момент в этом и состоит миссия русского писателя.
В 2022 году праздник Пасхи выпал на середину апреля. Многие русские люди встретили её, не успев оправиться от шока после начала войны в Украине – с чувством горечи, вины, разочарования. Однако, значительная часть населения – так называемое “серое большинство” – отмечало праздник, как ни в чём ни бывало. Разумеется, это неоднозначное событие (а это было именно событие) отразилось в русской антивоенной поэзии. Не претендуя на полноту охвата, я собрал несколько стихотворений, затрагивающих мрачную Пасху 2022 года.
Замечу, что помимо нравственной силы и свободы, важной ценностью русской литературы является обострённое чувство индивидуальности – глубоко личный взгляд на явления и события. Это сполна отразилось на собранных мной текстах – тема Пасхи отражена в них совершенно по-разному. Общее лишь одно: искренняя вера в добро и горячее желание немедленно прекратить бессмысленную кровавую бойню.
Начнём с двух текстов песен. Автор первого из них, Дмитрий Борисов, выступает с группой Morgenmuffel. Тексты его несколько прямолинейны, но это только хорошо: в них не остаётся места для двусмысленности. Эта грубая честность – типичная и, пожалуй, лучшая черта русского рок-андеграунда. Убийцам не будет спасения – вот главная идея песни Дмитрия.
Весна’22
Скоро будет небо синим, как купорос,
и скамейки с урнами свежую примут краску…
У меня, к вам, собственно, только один вопрос:
как же вы, собираетесь, суки, праздновать Пасху?
Как же вы понесёте святить свои куличи,
разговляться будете как шашлыками от каши манной?
Если где-то криком ребёнок чужой кричит:
ну, пожалуйста, дядечки, не стреляйте в мою маму…
К нам пришедший две тысячи лет назад,
разделивший мир на «до/после» легко и чётко,
вас увидев в церкви, с креста отведет глаза:
я не знаю вас, лицемеры. Идите к чёрту.
И сквозняк загасит свечки у вас в руках.
Воск пятном кровавым на пальцах у вас застынет,
руки вымыть можно. А душу отмыть – никак,
так что привыкайте: вы меченые отныне.
Поддержавший зло навсегда пересёк черту
(даже если в жизни не тронул и птахи малой,
и постился в срок) – всё теперь ему ни к чему.
Потому что: …дядечки, не стреляйте в мою маму.
Поэт и музыкант Алексей Караковский в данном случае выступает как автор сатирического рэп-речитатива, лирический герой которого – типичный обыватель, с удовольствием потребляющий массовую культуру. Он настолько невежествен, что всерьёз считает Иисуса “русским из Ростовской области”, распятым “жидами” “во имя Пиндосии и Пидорасии”. Это любимый приём Караковского – рисовать гротескную картину, не соответствующую реальности, но уводящую сюжет в область антиутопии, от которой общество находится буквально в одном шаге. Песня записана группой Ложные показания на альбоме “Страна мечтателей – страна героев” (вокал – Александра Ластоверова).
Праздники
Праздники, праздники… Я ненавижу праздники,
От этих праздников на душе грязно,
Все очень рады, а чему здесь радоваться?
Деньги и власть – опора государства!
Пасха – время, чтобы вспомнить о своей духовности,
А Иисус был русским, из Ростовской области,
Жиды распяли его и младенцев в Секторе Газа
Во славу мировой Пиндосии и Пидорасии,
Но Путин круче Иисуса и не позволит себя распять,
Если веришь в Путина, брателла, дай пять,
Запомни наш пасхальный слоган, моя красавица:
Самые крутые яйца в мире – русские яйца!
Ещё в юбилейном репертуаре
С божьей помощью в космос слетал Гагарин,
Но благодать ушла, Роскосмос строит царствие на земле,
Небо над Русью тонет в американском зле.
Осененный проклятием дьявол Илон Маск
Питается кровью обманутых народных масс,
Но однажды к Путину снова слетит с небес стерх
И отправит в рай к Юрию Гагарину нас всех.
Новый год – ведро салата, одетым спать в постели,
Всё успеть за одну ночь и отходить две недели,
Двадцать третье февраля – день хавки и носков,
Восьмое марта – пьяные тётки с охапками цветов,
Первое мая – шашлыки, напиться и наесться,
Рабы отдыхают от рабовладельцев,
Девятое мая – всё понятно, славься наш народ,
Русская идея – это праздничный календарь на год!
Александр Дельфинов – берлинский поэт, перфомансист и политический активист, одна из самых важных фигур русского культурного Сопротивления в Европе. Саша пишет очень много, подробно и жёстко. Его трактовка Пасхи 2022 года поражает своей масштабностью и трагизмом, здесь тоже очень много гротеска и антиутопичности. В стихотворении почти нет композиции, оно всё – сплошной крик. Пасха 2022 года для Дельфинова означает глобальную и безусловную отмену всякой возможности Пасхи (“Христос в России в этом году так и не возродился”), потому что русское тоталитарное государство не заслужило права на Спасение.
Яйца накрасили луковой шелухой,
Свечки зажгли, вился дым, а народ дивился,
И царь-то у нас лихой, и новый храм не плохой,
И пономарь не бухой, и страна с ядерной сохой,
Да что-то Христос в этом году так и не возродился.
(Все приумолкли.)
Родился милиционер, точнее, сотрудник полиции,
Родился Родион по прозвищу Вы-и-убили-с,
Родилась Афина из башки Зевса в древнерусской Гориции,
Родились весёлые клоуны и клоуны-убийцы родились,
Родилась мышь из горы, к которой так и не пришёл Магомет,
Родился от пастуха и козы козлочел или челокоз,
Родился такой вопрос: «Куда ты девал мой мет?» – но ответа нет,
И спасения нет, потому что не возродился Христос.
Иерей с диаконом снесли плащаницу в алтарь,
Звенели колокола, лился свет, а народ молился,
И всенощную отстояли, и спели пасхальный тропарь,
Государь, о, сударь, сударь, ударь, да тут парь, не парь,
А что-то Христос в этом году так и не возродился.
(Все присели на сутки.)
Родился род дома, вынесли его из роддома, а башка-то коровья,
Родился зверок-xyepoк, ни жoпы, ни рук, ни ног,
Родился новый проект – от Подмосковья до Приднестровья,
Родился у бабушки с дедушкой усатый Лукалобок,
Родился на излёте империи старец Гришка Распутин,
Родился у Кости Беляева как под наркозом суперхит «Говновоз»,
Родился у Сталина с Гитлером президент РФ В. В. Путин,
Но спасения нет, потому что не возродился Христос.
И кулич испекли, и пасху слепили из творога,
Даже чёрт в пекле мылся, мылся, прыг в котёл – и сварился,
Слышите запах крови да пороха? Он вроде морока,
В светлу субботу наступала армия злого ворога,
А Христос, что Христос, он в этом году так и не возродился.
Лишь тёмный маг с красной башни глядел на кровавый восход,
Да железные колесницы летели на загнивающий запад,
Кого-то пустили в расход, а кто-то подсчитывал свой доход,
Только у трёхмесячной Киры слёзы больше не будут капать.
(Звук подлетающей ракеты, потом взрыв.)
Яйца катали, дедов поминали, разливали водку на пне,
А потом папа с кровати во сне свалился да и убился,
Дрова рубят – щепки летят, мозги текут по стене,
Аббревиатура «ХВ» значит «Христос воскрес» или «Xyй войне»,
Но Христос в России в этом году так и не возродился.
Поэт и математик Дарья Полякова, иногда выступающая под псевдонимом Айна Кэм, идёт даже дальше Александра Дельфинова. Её финальная точка доходит до отмены Бога как такового – не в эгоцентрическом ницшеанском смысле, а по факту “смертного императива” – то есть, конца всякой теодицеи, за которой “закончилась простота” и начался неуправляемый смертельный хаос. В этом хаосе такие действия, как “замочи мента”, “напиши и сядь”, возвращают к простоте, но в ней не остаётся уже ничего ни человеческого, ни божественного. Обращение у Украине в последней строке, вероятно, указывает, на чьей стороне Господь, и где на самом деле всё понятно и просто.
Пасхальный императив
Не мочи манту. Не стучи менту.
Не пиши про Родину хуету.
Прежний мир, похожий на чемодан,
В простоте и радости был нам дан.
Не мочив манту, не стучав ментам,
Мы легки и счастливы были там.
А потом закончилась простота.
Позабудь манту. Замочи мента.
Промолчать нельзя. Напиши и сядь.
Простоты и радости негде взять.
Так, грудные клетки разворотив,
Прорастает смертный императив…
Чтоб ты сдох, Исусе на небеси.
Дорогие, милые, сил вам, сил.
Для Оли Скорлупкиной Пасха не является главной темой, но это существенный элемент в одном из лучших её стихотворений, напоминающем мистические камлания Александра Башлачёва. Смысл этого произведения слишком очевиден и, на мой взгляд, не подлежит толкованию, поэтому ограничусь тем, что воспроизведу его целиком.
А как взяли Любовь да выволокли на площадь
То ли вешать, то ли залить ей металлом глотку
Расплавленным, чтобы не возникала больше
Чтобы не милосердствовала, уродка
Дрянь, предательница, прошмандовка, стерва, доколе —
Всё в капканах знаков вопросов и восклицаний
Помолился о мире — готовься к вражде и боли
Потому что они всё врут и для них Отца нет
Есть открытки на праздники с ликами с комик сансом
И пасхальные краски со стразами и перламутром
Они красят яйца, они поправляют ранцы
И косички своим дочерям, а на другое утро
Те же пальцы печатают: «Переломать этой твари
Кривые тощие ноги»
(За слова о надежде на мир), и Любовь смеётся
Волокут, колбасит, трясёт, пританцовывает в дороге
Всё ей терпится, что ей ещё остаётся
*
О чём ты там ни молилась, девка, на что ни надеялась, во что ни верила, пи**ец тебе по-любому, Любка, мразь ты гулящая, это такая как ты оседлает Зверя, бл**ь Вавилонская, криво рифмующая, матерящаяся, подол на голову и ремня ремня, не смей жалеть всех с*ка — только меня, или подохни в корчах, падла, тебя не надо, ты нам мешаешь, с лицом как у психа и торча, не выводи из себя нас, а Он пусть не выводит из Ада, не заставляет увидеть в Другом не-чудовище, вот ещё, не отвлекайте нас в общем от мрака телеэкрана, мы им вполне довольны, мороком, а на свету
нам до запретных постыдных слёз горячо и странно, невыносимо, если начистоту
Потому что мы голые
И король тоже голый
Сказке скоро конец
*
Любовь передать просила
Что боится во всём этом одного лишь:
Что исчерпаются силы
Что она окажется чересчур восприимчивой к боли
Разозлится и примет однажды это лекарство
Ложку дёгтя ненависти, чернеющую у губ
Потеряет свои преимущество, существо и царство
И впервые оставит следы на свежем снегу
А ей нельзя ненавидеть
Тогда ей больше уже не бывать Любовью
Впрочем, на это
У неё и времени нет — слишком много дел:
Сорадуется Истине
Всё покрывает
Всему верит
Всего надеется
Всё переносит
Эй, подруга, стой до победного
Никогда
Не переставай
Мне хотелось бы закончить обзор стихотворением Алёны Юрченко, в большинстве случаев, пишущей довольно компактные и тоже очень жёсткие стихи. Но говоря о кровавой Пасхе 2022 года, Алёна преображается: “Мы – женщины: значит, всё-таки – про любовь”. В этом она вторит Оле Скорлупкиной, но для Алёны Любовь – это не субъект конфликта, а сама природа. А война – насилие над этой природой.
На Пасху темно от крови по всем церквам:
За это семь лет подряд умирали там?
Рождённые нами скажут: «Конец войне!»
Мы – женщины, значит, всё-таки – о весне.
Горит, полыхает раненый отчий дом,
Хрипит, задыхаясь, важенка под мостом,
И снова стреляют – с прицелом не в глаз, а в бровь…
Мы – женщины: значит, всё-таки – про любовь.
Как я писал выше, мой обзор не претендует на полноту. Мне лишь хотелось показать, что Пасха 2022 года стала важным и, в целом, печальным событием в современной русской поэзии. Если Вам известны другие стихи на эту тему, я буду рад, если вы процитируете их в комментариях к публикации.
Рисунок: Кенделл Дэйл (США)
Мартин Шмитц
Родился в СССР. Изучал историю, богословие, литературу. Размещённые под моим именем тексты являются частным мнением верующего человека. По этой причине автор скрывается за псевдонимом, образованном от имён двух деятелей Исповедующей церкви - немецких антифашистов Мартина Нимёллера и Елизаветы Шмитц. "Нам кажется, что сейчас наступили самые страшные времена, и нужно искать новое решение, как выжить, как не потерять честь и достоинство. Но это не так. В истории бывали и другие страшные времена. И всегда находились люди, которые делали выбор всей своей жизни. Я считаю своей миссией рассказывать на русском языке всем, кому нужна духовная поддержка, истории о смелых людях - которые на самом деле были точно такими же, как и мы все. Надеюсь, мои заметки придадут вам сил на вашем собственном пути"