391 Views
* * *
Я сижу пятнадцать суток.
Мой бумажный самолётик
Просочился сквозь решётку,
Крылья светятся его.
Презираю свой закуток,
Вы, наверное, поймёте,
Что, отбив по мне чечётку,
Безсловесье велико.
Заперты на ключ за правду
Джельсомино, Чиполлино,
Маленький седой профессор
И знакомый хулиган.
Но летит, презрев преграду,
Самолётик мой невинный
С надписью: “Дрожи, агрессор!”
Прямо к цели на таран.
* * *
Купались оккупанты и всплывали
Их круглые как мины животы
Нужны теперь любовь вода слова ли
Когда у смерти выпуклые рты
В подвале тоже воды там рожает
Средь ржавых труб прекрасная жена
И ковыряет куколку ножами
Огромный сын и тень искажена
И лживые как лужицы в дурдоме
Тщедушные и лица и тельца
В экранах той страны где все кто кроме
В кромешной темноте должны мерцать
* * *
Ты хочешь знать, как мы живём —
Читай Родари “Джельсомино”.
Идём на топку мы живьём
В чиновничьи кабмин-камины.
И камни в нас летят, ручьи
Струятся в голове напрасно.
Мы — отщепенцы, мы ничьи
Не белые, но и не красные.
Газеты “Образцовый лжец”
И ямы телепередачи
Уж чувствуют: грядёт конец,
Как всадник на тщедушной кляче.
Нас посадили. Мы росли.
И головы вздымали выше.
Какая-то там часть земли
Ещё надеется и дышит.
Косили нас, как сор-траву,
Росу мы сцеживали в сухость,
И оживало… И во рву
Во имя Вечности и Духа
Мы корни запускали в прах,
Чтоб прорасти и вновь тревожить,
Предсказывать иудам крах,
И свет ловить прозрачной кожей.
Голосом Талькова
В Херсоне мал огонёк,
Кто-то его уберёг.
Ходит Принцесса Огня,
Смотрит мимо меня.
Снится херсонцам сон,
В нём мелодичный звон,
Это старик Харон,
Вернувшийся с похорон.
А воронья не счесть…
И потеряли честь
Пьяные насмерть сыны
Когда-то великой страны…
Белая кость улеглась,
Красная щерится пасть,
И на останках царя
Чёртовы мессы горят.
Как растерзали Россию!
Что же теперь вы насильно
Режете новую плоть?
Бога копьём уколоть —
Вот ваша жалкая цель!
Голубя мира — на цепь!
Жало смерти у вас,
А с нами — Сильнейший Спас.
Горит, горит огонёк,
Бежит оголённый ток,
Слетают слепые коты
С мордами из кислоты,
Дети играют без лиц,
От ветра падая ниц.
Ходит Принцесса Войны
С бездной вместо спины.
Эр
Я — ребёнок, я отрок тринадцати лет,
На рентгене не видно меня.
Пролетаю над домом, которого нет,
И тревоги протяжно звенят.
Перебита ключица, но ключик в руке
От ворот райских. Рядом — Пьеро,
Артемон и Мальвина бегут по реке
И кидают червоно перо.
Раньше я букву эр говорить не умел…
А теперррь! Ры-ры-ры! Ры-ры-ры!
Раскрошилась скорлупка квартиры, как мел
Вылез кто-то из чёрной дыры.
Этот кто-то кричал… А потом перестал.
Я пробил потолок и взлетел.
Только очень знаком острый, странный овал,
Что застыл — перекошен и бел…
Отвлекаюсь! Я кровью писал на стене:
“Миру — мир! Я — живой! Я – живой…”
Но в карете сказали: убит на войне
Этот парень с седой головой.
И пришли поезда, и звезду принесли,
И набат, и табун — как звучат
Знаки разных тревог в прежней жизни пыли,
В предрассветных и голых лучах!
Посмотри на меня: я — курсор, стрелка, чат,
Я бегу, словно тень, за тобой.
…непрожитые дни пускают зайчат
и толпятся галдящей гурьбой…
* * *
Что я могу сделать? Молиться
Умею всё хуже. Молчу.
Но прыгают райские птицы
По содранному плечу.
И не содрогаются веки,
И слёзы, увы, не текут,
Но грустные русские реки —
Они где-то тут, где-то тут,
Среди венских вен и казачьих
Широких ладоней, их рёв
Такой дед мозаичный, зайчий,
Особенно ноченькой, с трёх.
Паромы гудят, пароходы
Такие, что вынешь едва ль…
И рвётся с треском свободы
Небесная магистраль.
* * *
Вчера вчетвером, двоясь в дверях
Мы видели вечер войны.
Гусениц хаки видели мы
В сумрачных фонарях.
Друг друга обняв, мы курили и выл
Маленький Бог в вышине.
Всевышний, повыше! Поплачь обо мне!
…неслись со стоном кобыл
Вагоны, везущие гусениц-смерть
Такие, что больно смотреть
На их наливные бока.
…я стала седая на треть,
и я не могу умереть,
по крайней мере — пока…
Мио Гранд
Мила Ильина, москвичка. Окончила Литературный институт имени Горького, семинар Анатолия Приставкина. Работала редактором социально-патриотической телевизионной программы "Улица твоей судьбы" (эфир на канале ТВ Центр). Выступала со своими стихами в Московской филармонии имени Чайковского, в Доме композиторов, в Центре славянской письменности и культуры, в клубе православной молодёжи и других организациях. Сотрудничает с композиторами. Публикации: "Наш современник", "Фома", "Дружба народов", "Эхо Бога", "Поэтический альманах", "Textura", сборник рассказов для детей с ограниченными возможностями "В каждом человеке — солнце" и др. Пишет прозу и стихи. Увлекается живописью, рисованием и другими видами художественного творчества. Псевдоним Мио Гранд (фамилия предка и детско-юношеское прозвище).