215 Views
* * *
Мне выпало страдать.
И где покой?
Дни мчатся, как стада,
в обрыв веков.
Хочу понять, за что
снедает грусть
мой дух, как дом, пустой,
хоть и молюсь.
* * *
Стою опять перед тобой:
неловкий, робкий, онемевший.
Любовь сломала, словно боль,
мой разум. Небо, точно меркнет.
Ты гонишь прочь. Куда идти?
Жизнь без тебя – свет в преисподней.
Какой же умник возвестил:
«Судьбе смиренный лишь угоден?»
Теряюсь я в словах с тобой,
ты – ноль вниманья, фунт презренья.
Я ж от волненья чуть живой –
смотрю до головокруженья.
* * *
Моя общипанная жизнь –
остракизм.
Не жду пощады: нет чудес
для глупца.
Душа не смеет восклицать:
«Где же честь
страдальца, сгложенного зря,
без лица?»
* * *
В зените ночи невесомой
томлюсь в весомой тишине
и жду, когда вернется сон мой, –
его всё нет.
Яснеет ум, немеет сердце
под грузом мелочных забот
и никуда не отвертеться:
и снова бой с самим собой,
в сомненьях вечных,
во снах карающих тревог…
Сметет соринки время-веник,
и – за порог.
* * *
Бреду в тумане дней, ночей,
разбитый сонмами вопросов,
и мысли – свора палачей –
толкают в заданную пропасть.
Я слышу вздорных мудрецов,
их прописные укоризны
нужны мне, как в носу кольцо,
как Мендельсона марш на тризне.
* * *
Не могу от мыслей улизнуть,
точно в сны – от призрачных ночей.
Грежу и боюсь, что утону
в черточках твоих… Окоченеть.
От любви покоя в сердце нет,
нет и места мне, а под луной,
Залетев душой за километр,
за тобой, как за пади-звездой.
За стеной ты пушечного «нет».
На задворках пресмыкаюсь грез,
Точно по орбитам тех планет,
коим не взлететь до дальних звезд.
* * *
Верую, что небо
истым манит хлебом,
ибо жизнь без веры – невтерпеж.
Много истин, всуе,
да одну, святую,
не поймаешь вдруг, не позовешь.
Жизнь-то что?.. Копейка!
А, поди, разбей-ка,
то, бишь, разменяй на благодать,
точно суть кумира
(княжит что над миром)
на одну возможность — отстрадать.
Господи, помилуй,
что грехи, что вилы:
вся душа исколота на нет.
Верую натужно,
ибо то лишь нужно,
чтобы все не сгинуло в огне.
* * *
На небе звезды рисует
невидимка-художник.
В поле гнездится сумрак,
и на душе тревожно.
Зябко луне под ветром,
в реку прыгнуть готова.
Зябко и мне – ответа
нет от тебя. Ни слова.
* * *
Есть во мне тоска глубокая,
от которой не уйти,
не пройти вокруг да около,
на пожизненном пути.
Для чего она мне надобна?..
Этак просто не понять:
только жизни я порадуюсь,
как гнетет меня опять…
Вместе быть, не разминуться нам,
Милосердный, знать, судил.
Вот и маемся искусственно
всей планеты впереди:
разбиваем счастье вдребезги,
точно тонких снов хрусталь,
в ближнем видеть зло, не брезгуя,
с бодуна ли, неспроста.
Сторожу ту путеводную,
что не может не сиять…
Чай, не ради зла юродствую
и баклуши бью опять.
Чай, снедаем не по глупости
и несчастен невзначай…
Ты взойди, моя голубушка,
приголубь мою печаль.
Лишь любовь нам во спасение…
Ты, тоска моя, тоска,
отчего во мне посеяна:
с бодуна ли, с кондачка?..
Что тебе во мне поручено?
Неизбывна в сердце боль
от сознанья, что по случаю
нас спасет одна любовь…
* * *
Я жду тебя рассудку вопреки –
ты не придешь.
Душа осатанела от тоски,
разлука – ложь.
И пусть предчувствием объят –
к тебе иду.
С тобою тяжко, без тебя –
Невмоготу.
* * *
Тебя увидеть и не думал –
пришла сама:
мой мир, тяжелый и угрюмый
взорвать, сломать!
Как солнце свежим, бодрым утром
сминает ночь,
так и твоя сметает мудрость
сомненья прочь.
* * *
Я говорю.
Так что ж
молчишь ты?
Молчанье, точно ложь,
излишне.
Гони тяжелый страх,
доверься
глазам своим, что страсть –
как перец.
И счастья водопад
сорвется
к нам прямо в руки…
Спать
придется ль?
Но ты молчишь…
Так что ж
поделать?
А взгляд твой мне, как ток
по телу…
* * *
Радость – вдох,
печаль – на выдохе.
Нужен Бог:
весь мир – на выносе.
Жизнь-стрела
летит над бездною,
но стена
мешает бездарей.