239 Views
Сказ про рыбу
На берегу моря была деревня. Море здесь было всегда, и деревня была всегда. Они родились вместе. Деревенские занимались своими деревенскими делами. У моря дел не было.
Когда в море завелась рыба, деревенские побросали свои деревенские дела и начали эту рыбу ловить. Они стали рыбаками. Много разной рыбы ловилось в море. Одна рыба годилась для еды, другая помогала по хозяйству, третья могла развеселить ребенка. Еще ловилась рыба ни для чего, просто рыба.
Один Корней не ловил рыбу. Он по старинке занимался деревенскими делами и любил просто сидеть у моря. Однажды Корней зашел в море и вышел из него с рыбой. Каким образом он ее поймал, Корней не понял. Рыба была у него в руках. Корней внимательно ее разглядел. На вид это была обыкновенная рыба. Размеры у нее были рыбьи, и все остальное. Только непонятная эта рыба была Корнею. Он много всякой рыбы видел у рыбаков. И такую видел, только не совсем. Корней понес рыбу в деревню, чтобы показать рыбакам. Рыбаков в деревне не оказалось. Они были в море и ловили рыбу. В деревне остались дети да бабы. Тогда Корней пошел к бабе Груне. Все ходили к бабе Груне за советом.
Баба Груня сидела в доме и советовала. Корней вошел с рыбой и сказал.
– Здравствуй, баба Груня. Ты знаешь, я не рыбак, но я много видел рыбы. Вот у меня рыба, которую я не ловил, но поймал. Она вроде рыба, а вроде такая в море не ловится.
Баба Груня взяла рыбу, обнюхала ее, откусила кусочек и медленно прожевала.
– Эта рыба для еды не годится – не съедобельная. Такие рыбы есть.
Баба Груня отпустила рыбу и стала смотреть. Рыба прошлась по дому, внимательно все осмотрела, достала из-под лавки ящик с инструментами и принялась чинить табуретку.
– Помогает по хозяйству, – сказала баба Груня. – Такие рыбы тоже есть.
Баба Груня кликнула в окно дочку. Девочка шести лет прибежала к мамке. Баба Груня больно ущипнула девочку, и та заплакала. Рыба подошла к девочке, прижала ее к себе и скривила смешную рожу. Девочка засмеялась и убежала.
– Умеет смешить детей, – сказала баба Груня. – И такие рыбы есть. Слушай, Корней, эта рыба в еду не годится, по хозяйству ты сам способный, детей у тебя нет. Зачем тебе эта рыба? Оставь эту рыбу мне. Да и рыба какая-то, как не рыба.
– Оно-то так. Ты только проясни мне, что же это за рыба какая-то, как не рыба.
Дверь отворилась, и вошли мужики.
– Баба Груня, мы к тебе за советом, – сказал самый старший. – Случилась беда. Утоп Поликарп, твойный муж. Так ты уж растолкуй нам, как про эту беду тебе сообщить. А мы тут тебе рыбки принесли. Не побрезгуй.
Баба Груня взяла из корзины одну рыбу откусила от нее кусочек и прожевала.
– Съедобельная, – сказала баба Груня. – Остальную рыбу баба Груня быстро перебрала. Какую на хозяйство сразу определила, какую во двор к детишкам выпустила. Мужики терпеливо ждали.
– Коли утоп Поликарп, так и сообщите, – сказала баба Груня.
Рыба Корнея закончила чинить табуретку и вышла посмотреть на рыбаков. Рыбаки как увидели рыбу, бросились к ней обниматься. Самый старший рыбак сказал:
– Поликарп, а мы думали ты утоп. А ты не утоп.
– Да утоп я, а Корней меня поймал.
Самый старший сказал:
– Врешь! Корней поймал?! Ну, молодец.
Все бросились обнимать Корнея.
– Корней, ты же никогда не ловил!
– Случайно я, – пробормотал Корней.
Самый старший сказал:
– Ты теперь тоже вроде как рыбак, Корней. Айда с нами завтра на рыбалку.
– Только я съедобельную буду ловить. Детей у меня нет, а по хозяйству я сам.
Сказ про Евздохия
– Евздохий, выходи, я рыбу привёз.
Евздохий вышел из дома и увидел Пафнутия.
– Пафнутий, ты ведь знаешь, что мне не всякая рыба нужна.
– Не волнуйся, на этот раз я привёз то что нужно.
– А ну покаж.
Пафнутий открыл мешок. Из мешка выползла рукастая рыба.
– Что она умеет делать?
– Обниматься.
– Это мне без надобности, – сказал Евздохий.
– Ты не понимаешь, – сказал Пафнутий, – с рыбой обниматься полезно. Она от ревматизма лечит.
– Да нету у меня ревматизма.
В это время рыба подползла к Евздохию и обняла его за ноги.
– Она к тебе привязалась, – сказал Пафнутий, – бери её.
Евздохий поднял рыбу и заглянул ей в глаза. Рыба лизнула его в лицо.
– А ещё она стирает, не даром рукастая.
– То что стирает – это хорошо. Женщины в доме нету. Где мне её приспособить, чтобы жила?
– А ты её на печке держи. Эта рыба тепло любит.
– На печке не пойдёт, на печке я сам живу, да ещё поросёнок прибился.
– Плохо дело, – сказал Пафнутий. – Со свиньями эта рыба не уживается.
– Так что мне теперь из-за этой рыбины скотину выгонять?
– Зачем же выгонять. Ты этого поросёнка мне отдай за рыбу.
Евздохий вошёл в дом и привёл поросёнка.
– На, забирай.
Пафнутий положил поросёнка в мешок.
– А ещё эта рыба бороться умеет.
– Не хочу я с рыбой бороться, – сказал Евздохий.
– А зачем тебе с ней бороться? Ты её на охоту бери. С ней можно на медведя ходить.
– Это как?
– Очень просто. Рыба чует медведя за версту. Только поспевай за ней. Когда она выследит зверя, то бросается на него, хватает в охапку и волочет домой.
– А что я потом буду с медведем делать?
– Чудак ты мужик, – сказал Пафнутий. – С медведем обниматься можно. Он от ревматизма лечит.
– Зачем мне медведь? У меня уже рыба есть, которая от ревматизма лечит.
– А ещё медведи по травам специалисты и могут порчу снимать.
– Ну это ты брешешь.
– Зачем мне тебе врать?
– А где мне медведя поселить?
– Знамо где, на печке.
– Но у меня там будет рыба жить.
– Ничего страшного. Медведи с рыбой уживаются. Когда в доме медведь и рыба – это хорошо. У них никогда ревматизма не будет.
– Это почему?
– А они в обнимку спят, вот и лечат друг друга.
– Только баб в дом не води, а то медведь и рыба из-за неё подерутся.
– Это трудно, ко мне бабы сами ходят.
– А ты дятла заведи. Дятлы баб от дома отгоняют.
– Ничего не выйдет. У меня уже был однажды дятел. Так бабы против него хитрили. Они мужиками наряжались и всё равно в дом проникали.
– Это точно, – сказал Пафнутий. – От баб нигде спасенья нету. Но есть ещё один способ. Ты сам переоденься в бабу. А баба к бабе ходить не будет.
– Не поверят. У меня же медведь с рыбой жить будут, а они с бабами не уживаются. Значит все поймут, что я не баба.
– А пусть медведь на них порчу наведёт, – осенило Пафнутия.
– А вдруг на ведьму попадёт? Так она на самого медведя порчу наведёт.
– А что медведю от порчи случается?
– Знамо что, – сказал Евздохий, – ревматизм.
– А чего бояться. У тебя же рыба есть. Она живо вылечит его от ревматизма.
– Ну хорошо. Вот живут у меня рыба с медведем, а тут мужики приходят.
– Ну и пусть приходят.
– Так они же со своими медведями. А медведи со своими бабами.
– А какие они медвежьи бабы?
– Такие же как и мужицкие, только ленивые. Медведям такие без надобности, вот они и пытаются своих баб мужику подсунуть.
– Но это же хорошо. Будет у тебя жить ещё и медвежья баба, – улыбнулся Пафнутий.
– А она лечит о чего нибудь?
– Наверное, от ревматизма. Обниматься больно любит.
Сказ про то, как Евсей приболел
Евсей был огромный мужик с большими ручищами, привыкшими к работе. Никакая хворь его не брала, а тут он вдруг занемог. Лёг тогда Евсей на кровать и стал болеть. А если человек непривыкший к лежанию, то он и болеть-то толком не умеет. Стал Евсей в окно смотреть, а до этого не смотрел. И так ему интересно было. Вон бабы мимо прошли с коромыслами.
– Здрасте, – сказал Евсей через окно, но бабы его не услыхали. – Чудное окно, – подумал Евсей, – Всё видно, а ничего не слышно.
Прямо к дому шёл Корней с мешком и удочкой. Он прошёл мимо окна. Евсей попытался было до него дотронуться, но окно помешало.
– Чудное окно, – сказал Евсей.
Корней вошёл в дом.
– Здорово, Евсей. Прослышал я, что ты заболел.
– Да вот прихворал малость.
– Я, стало быть, пришёл тебя развлекать. Больные любят, когда их развлекают.
– Не знаю. Я ещё ни разу не болел.
-То-то я гляжу ты болеть не умеешь. Тебе лежать надо, а ты в окно смотришь. Ложись, а я тебя развлекать буду.
Евсей лёг.
– А это интересней, чем в окно смотреть?
– Куды там окну.
Корней развязал мешок. Из него с хрюканьем вылез поросёнок.
– Еда в доме есть?
– Посмотри на печи.
Корней достал чугунок со щами и поставил на стол. Поросёнок забрался на стол и стал есть щи.
– Ну как, интересно? – Спросил довольный Корней. – Он всё сможет слопать. Порода такая.
Корней потянулся к мешку и извлёк из него двух гусей.
– А сейчас будет шибче интересней.
Корней снял со стены большой таз и налил в него воды. Гуси тут же забрались в него и стали плескаться.
– А гогочут, гогочут-то как! – Радовался Корней. Он взял корыто и налил в него воды. Потом залез в мешок, достал из него пакет с живой рыбой и высыпал в корыто.
– Зарыбили водоём. Теперь будем ловить.
Корней размотал удочку и всунул её Евсею.
– Забрасывай. Клёв обещаю. Она об такую пору на хлеб берёт.
Корней достал из кармана мякиш и снарядил крючок. Евсей забросил удочку.
– А больному можно рыбу ловить? – спросил Евсей.
– На хлеб можно.
Корней отодвинул поросёнка и налил себе щей.
– Передохну я малость, а ты за поплавком следи.
Корней съел щи и отодвинул тарелку. Поросёнок принялся её вылизывать. Евсей подсёк и вытащил небольшого карася.
– Корней, что с рыбой делать? Кошки у меня нет.
– Это не беда, – сказал Корней и полез в мешок. Из мешка он вытащил кошку и подтолкнул её к рыбёшке.
– Сказки любишь?
– А кто ж их не любит, – сказал Евсей.
– Ну, тогда слушай. Было у мужика три бабы.
– Три сына, – поправил Евсей.
– А я говорю, три бабы. Две были бабы как бабы, а третья вроде как мужик. Всё у неё было бабье, а умища как у мужика.
– Мне б такую бабу, – сказал Евсей.
– А не пожалеешь потом? – Спросил Корней.
– А чего жалеть? Сильная баба она завсегда в хозяйстве пригодится.
Корней подошёл к мешку, порылся и достал бабу. Баба была отменная. Она подошла к Евсею, села на кровать и сказала.
– Кто ж на хлеб ловит об такую пору. Нужно на червя. Корней, дай червя.
Корней порылся в мешке и достал коробочку с червями. Баба нанизала червя и закинула удочку.
– Евсей, а на что у тебя порося ловится? – Спросила баба.
– Обыкновенно. На щи.
Баба подсекла и выловила карася.
– Самец двухлетка, – ловко определила баба. Такие водятся на дальних прудах.
– Умная баба, – кивнул Корней Евсею. – Теперь она тебя развлекать будет, а мне пора.
Корней собрал в мешок поросёнка и гусей.
– Пойду Митяя развлекать. Он тоже приболел.
– А как ты его без бабы развлечёшь-то? Возьми меня, я уже знаю как развлекать, – сказал Евсей.
– И то верно.
Корней посадил Евсея в мешок и вышел за дверь.
Сказ про Ульяна
Один мужик по имени Ульян умел мастерить ложки. На всю деревню таких мастеров не сыщешь. И такие они у него ладные выходили. Для любого дела годящиеся.
Уважали Ульяна в деревне. А куда ж без ложек? Перво-наперво, ежели кто домом захочет обзавестись – идут к Ульяну. А ужо Ульян особливую ложку смастерит, чтоб, где жить места хватало и живность содержать.
А взять, к примеру, хозяйство. Тут без дюжины особливых ложек не обойтись. Какая баба в подоле ребятеночка принесет, а ужо Улян ложку особливую мастерит, чтобы сосунка где прибаюкивать было. А соберутся бабы в лес мед дикий собирать, так берут с собой ложки особливые, медовые с длиннющими рукоятями – мед с самых высоких деревьев доставать. А как мужики на рыбу идут, так снаряжают ложки особливые для плавания по морю, а рыбу вынают ложками особливыми с хитрецой. Не буду секрета сказывать.
Еще в хозяйстве надобна ложка особливая особливая. По виду – ложка ложкой, токмо сделана она из пух-дерева, что растет там, где только Ульян знает. Легонькая. Мальца по лбу ударять. Мозги не вышибешь, а уму-разуму научишь. Да мало ли каких ложек в хозяйстве надобно. А все Ульян.
А тут беда приключилась. Завелся в лесу царь дикий. В лесу не в лесу, беда не беда, а кто знает. Люди про него сказывают, а видеть – не видели. А все одно боязно.
Как-то бабы прибежали из лесу.
– Царь! Царь! – голосят. Забились по ложкам и дрожат. Мужики давай допытываться, какой он царь-то: страшный или шибко страшный.
– Чай не в гляделки нам с ним играть, – очухалась Устинья, что около ручья в ложке с Тимофеем жила и детишек имела пятеро от него.
– У меня пятеро пацанов и один мужик дома. Меду дожидаются, а я буду супостата разглядывать!
– Ложки медовые побросали! – заголосили бабы. – Как же мы теперича без ложек, без меду!
– Ложки надобно вызволять, – сказали мужики.
Взяли мужики ложки особливые оружейные, сгрудились и в лес пошли. Да только в сам лес убоялись зайти, а и потаились в кустах смородины. К вечеру воротились.
– Не нашли мы ложек, – говорят.
И пошли мужики на поклон к Ульяну.
– Ульян, надобно ешо ложек особливых для меду.
– Дык, в лес за матерьялом идти надобно. А там царь.
Кумекали мужики, кумекали и бабам так сказали.
– Нечего горевать. Без меду так без меду. На рыбе продержимся. А там, глядишь, и царь сгинет.
Снарядили мужики ложки рыбацкие и ушли в море.
Токмо три волны к берегу прибило, а ужо мужики назад плывут и орут.
– Царь! Царь!
Бабы насели на мужиков, про царя выпытывают.
– Да нешто мы его видели, – говорят. – Идем по морю, а тут как заорет кто-то: “Царь!”
– Это я заорал, – сказал Устиньев мужик.
– Ну, каков он, страшный, поди?
– Да нешто я его видел. Скумекал я: ежели он в лесу завелся, значит в море и подавно.
Пригорюнились все. Ни меду, ни рыбы.
Долго ли коротко, да только на другой день царь сам объявился и призвал Ульяна на службу. Делать нечего. Пошел Ульян к царю, а где царь объявился – не ведает. Идет куды глаза смотрют. Глядь, а под березою мужичок сидит. Подошел к нему Ульян, а мужичок и говорит:
– Ежели ты Ульян, то я царь.
– Не Ульян я, – соврал Ульян.
– А я все одно царь. Будешь служить мне заместо Ульяна. Надобно мне все сосчитать в моем царстве. Вот тебе задание: скока людев у меня?
Делать нечего. Достал Ульян особливую ложку и стал черпать людей в одну кучу. Людишки покрякивают да помалкивают. Одна Устинья на царя шумливо серчает, сама не черпается и детишек не пущает. Если б не она, Ульян сполнил бы царев приказ к обеду, а так к вечеру управился.
– Сто ложек людев, царь-батюшка, токмо без Устиньи с выводком.
– А рек с озерами скока?
Достал Ульян ложку особливую для рек и особливую для озер. К вечеру все счел и докладает.
– Сто рек и сто озер, царь-батюшка.
– А скока у меня золота?
Достал Ульян ложку особливую для золота и давай черпать царску казну до вечера.
– Сто ложек, царь-батюшка.
– Мало у меня золота, Ульян, – сказал царь и закручинился.
– Не кручинься, царь-батюшка. Щас, – сказал Ульян и достал ложку особливую, токмо меньшую. Перечерпал золото заново и докладает.
– Двести ложек, царь батюшка.
Обрадовался тогда царь.
– Молодец, Ульян! – говорит. – Бери за службу верную ложку золота и иди на все четыре стороны.
Взял тогда Ульян ложку особливую, сгреб ею всю казну царску и пошел. Царь рассердился на Ульяна и бросился в погоню. Догнал его и говорит.
– А ну, отдавай золото, не то худо будет!
Ульян посмотрел на царя, а царь уж больно маленький, чуть выше пупка ему будет.
– Не дам, – говорит Ульян. – Проси что хошь, только не золото, все одно не дам.
– Дай тогда мне, Ульян, ложку особливую для каши.
Дал Ульян царю ложку для каши и пошел дальше с золотом. А пока он шел, царь кушал кашу и вырос больше Ульяна. Догнал тогда царь Ульяна и говорит.
– А ну, отдавай золото, а не то худо будет!
Делать нечего. Отдал Ульян золото.
Так царь проучил хитрого Ульяна. И стал жить поживать, да детишек малых пужать и особливо ихних родителей. А особливее всего Устинью. А потом сгинул.
Так Ульян проучил жадного царя. И стал жить поживать да ложки особливые строгать.
Сказание про сказочника Прокопа
Прокоп слыл в деревне сказочником. Необычное было то, что всё, о чём он писал, тут же сбывалось.
Сегодня Прокоп решил себя развлечь. Он достал бумагу, сел за стол и начал писать новую сказку. «Жил да был мужик Прокоп. И была у него жена вредная». С печки раздался женский голос.
– Прокоп, не скрипи пером. Спать невозможно.
Прокоп осторожно дописал: «Вредная превредная». С печки в его сторону
полетело яйцо. Прокоп еле успел увернуться. За яйцом полетел арбуз. Прокоп поспешно зачеркнул «вредная превредная» и перевёл дух. «А ещё она была маленькая».
– Прокоп помоги с печки слезть.
Чтобы не отвлекаться, Прокоп дописал: «Она жила на печке и никогда её не покидала».
– Прокоп, подбрось полешку, а то холодновато, – раздался с печки голос жены.
«А ещё у Прокопа был сын, дурак» – написал Прокоп и любопытно прислушался.
– Папа, а дрова на деревьях растут? – сын свесил голову с печки.
– А где ж ещё? – ответил отец. – Пойдёшь за дровами?
– А они съедобные?
– Полный дурак, – обрадовался Прокоп и дописал: «Вдруг в дверь постучали и в дом вошёл сосед Антон».
В дверь робко постучали и сразу за этим в дом вошёл мужик.
– Здорово, Прокоп. Всё пишешь?
«С попугаем» – улыбнувшись дописал Прокоп.
– Я щас, – сказал мужик и вышел за дверь. Он тут же вернулся с большой клеткой, в которой сидел попугай.
– Не говорит, зараза такая, – вздохнул мужик.
«Попугай был говорящий» – написал Прокоп.
– Здорово, Прокоп. Всё пишешь? – сказал попугай голосом мужика.
– Беда с ним, – сказал сосед. – Только в гостях говорит, а дома – ни в какую.
– Ты чего вредничаешь? – спросил Прокоп попугая.
– А о чём я с ним буду говорить?
– Видал? – сказал Антон? – забирай его себе, Прокоп.
– Папа, а он съедобный? – спросил сын дурак.
Попугай заметался по клетке.
– Антон, пошли отсюда. Я согласен говорить с тобой.
– Ну мы пошли, – сказал сосед.
– А чё приходил?
– А чё я приходил, Прокоп?
Прокоп задумался. Потом взял перо и написал: «Антон вышел и завёл в дом свинью». Может так веселей будет, продумал сказочник.
Сосед вышел и сразу вошёл с огромной свиньёй.
– Ты уверен, что со свиньёй? Она же тут всё порушит.
Прокоп согласился и зачеркнул «завёл в дом свинью».
– А с кем ты вошёл?
– Например, с Кузьмой. Он весёлый.
– С Кузьмой так с Кузьмой. – И Прокоп решительно написал: «Антон вышел и зашёл в дом с Кузьмой»
Антон выгнал свинью пинками и зашёл вместе с Кузьмой. У него на груди висела гармошка. Кузьма растянул меха и принялся наяривать.
– Папа, а чем гармошки питаются? – спросил сын.
– Воздухом, сынок.
– Дядя Кузьма, а можно покормить гармошку?
– Прокоп, у тебя сегодня сын – дурак? – спросил Кузьма.
– Есть немного.
– А в прошлый раз смекалистый пацан был.
– А тебе какой больше нравится? – спросил Прокоп.
– Глупый ты мужик, – сказал Антон, – жена твоя больше нравится. Как она в прошлый раз на балалайке играла.
– Для этого у нас сегодня попугай есть, – сказал Прокоп.
Прокоп почесал затылок и взялся за перо.
– Прокопушка, прошу тебя, только не это! – взмолился попугай
«Попугай взял балалайку и заиграл», – проговаривая вслух, записал Прокоп.
Попугай покорно вылез из клетки, взял балалайку и заиграл нарочно фальшиво.
Антон что-то искал по всему дому. Наконец он заглянул в клетку и расстроился.
– Прокоп, ты про самогон забыл написать.
– А чё писать, когда и так весело.
– Прокоп подкинь дровишко, – попросила жена.
Прокоп взял перо и написал: «Попугай взял деревяшку и бросил в печь.» Попугай вышел из клетки и пошёл на улицу за дровами».
– То говорящий, то музицирующий, то работящий, – ворчал попугай. – Быстрей бы домой из этих гостей.
Сказ про царску дочку и чуду-юду
Было у отца три коровы и сын Макар. Каждое утро Макар доил скотину и отвозил молоко на базар. Однажды на базар пришел царев повар, чтобы купить молока для царского омлета. А молоко было только у Макара. Повар попробовал напиток причмокнул и сказал.
– Я забираю всё. Только денег в казне нет. А за молоко я тебя поцелую.
– Отродясь такого не было, чтобы сын Прокопа целовался с мужиком. Пусть меня царская дочь поцелует.
– По рукам.
Привел повар Макара во дворец, а сам ушел на кухню. Макар, не долго думая, отправился в опочивальню царской дочки. Заходит и видит – стоит девушка и как-то странно приседает.
– А что ты тут делаешь? – удивился Макар.
– Не видишь? Книксен разучиваю
– Так ты тово, глубжее приседай и все получится.
– Откуда ты такой ученый выискался?
– Я Макар, сын Прокопа. Наши коровы все умеют книксен делать. На случай, если какой-нибудь царь к нам в гости пожалует. А ты, стало быть, царская дочка?
– Царская, царская.
– Тогда у меня к тебе дело. Ты целоваться умеешь?
– Да у меня мозоли на губах не сходят!
– Ну, тогда целуй меня, да я пойду.
– Нахал! – вспыхнула королевская дочка и влепила Макару пощёчину.
Отворилась дверь и вошел царь.
– Папа…
– Я все знаю, дочка. Я подслушивал. Поцелуй его, дочка, а то мы без омлета останемся.
– Сам с ним целуйся, раз такой умный.
Царь снял корону и устало опустился в кресло.
– Сынок, а крепкое мужское рукопожатие тебя не устроит?
– Поцелуя царской дочки ничто не заменит.
Царь вдруг внимательно вгляделся в лицо Макара.
– Что-то мне твое лицо знакомо.
– Вспомнили, царь-батюшка? Вы же в прошлом году у нас после охоты остановиться изволили.
– Верно! У вас еще коровы книксен умеют делать.
– Вы еще мою матушку во дворец забрали учительницей книксена для вашей дочери.
– Как же, как же, Марфа Ивановна достойная женщина. Слушай, ну его этот поцелуй. Не пристало мужчине мокроту разводить. Оставайся жить во дворце. Будешь моим шофером.
– А что это такое?
– Да толком и я не знаю. Мой чародей заглянул в будущее и сказал, что там полно шоферов
– Спасибо тебе, царь-батюшка, за предложение. Только я не хочу быть шофером. А хочу жениться на твоей дочери.
– Это можно. Только ты условия помнишь?
– А как же. Нужно победить чуду-юду. Только где ж его искать?
– В этом я тебе помогу. Сейчас позвоню по телефону.
– А что такое телефон?
– А кто его знает. Ты у моего чародея спроси.
Царь позвонил в колокольчик. Открылась потайная дверь, и вошел мужичок, чудной весь из себя.
– Чуду-юду вызывали?
– Входи, входи, любезный. Познакомься. Это Макар. Просит руки моей дочери
– А, это хорошее дело. Девке давно пора замуж.
– Так вот, Макар собрался тебя победить.
– Святое дело. Эй, Макар, а у тебя есть меч, чтобы разрубить меня надвое?
– Нет.
– А копье, чтобы пронзить меня насквозь?
– Тоже нет.
– А булава, чтобы вогнать меня в землю?
– И ее нет.
– А что у тебя есть?
– Три коровы.
– Царь-батюшка, что ты мне за богатыря подсунул без вооружения.
– Ну пусть он тебя загадкой победит.
Чуда-юда вздохнул и сказал.
– Макар, ты загадку знаешь?
– Сейчас придумаю.
– Я жду.
– Ага, слушай. У царя на службе состоит и постоянно звонит.
– Лакей?
– Не угадал. Шофер с телефоном
– Что еще за «шофер с телефоном»? Не по-честному.
– Все по-честному. У чародея спроси.
– А ты что скажешь, царь-батюшка?
– Будем готовиться к свадьбе.
Царская дочка подошла к отцу и сказала.
– Только «горько» кричать не надо. У меня еще мозоли не сошли.
Сказ про пугливого мужика Прокопа
В одной деревне жил Прокоп. Ежели посмотреть на него – ничего особенного. Мужик мужиком. Таких в каждой деревне с десяток сыщешь. Бородатый, медлительный. Ни красавец ни урод. Обыкновенный мужик. Такие многим бабам нравятся. А вот он о бабах и слышать не желал. Ему давно пора жениться было, а он и не думал об этом. А всё потому, что о бабах ничего не знал и чего ожидать от них тоже не ведал. Больше всего на свете Прокоп боялся, что баба окажется переодетым мужиком с волосатыми руками. На мужике ещё можно стерпеть волосатые руки, а вот на бабе это был непорядок. Ещё Прокоп боялся того, что бабы длинные юбки носят. Чего они там под юбкой скрывают. Не иначе как кривые ноги или, чего хуже, хвост. Нет, думал Прокоп, баба это не по мне. Вот мужик – это правильное существо. Волосатое в меру, с двумя ногами, без хвоста. Любит выпить. И это правильно. Когда мужики собираются, обязательно выпивают для разговору. А баба пить, наверное, не умеет. У неё рот-то крашенный. Когда Прокопу доводилось встречаться с бабой, он шарахался и перебегал на другую сторону улицу. А вдруг она укусит или, чего доброго, прилипнет к нему, а потом отдирай её от себя. Нет с бабой нужно ухо держать востро. Вот такие мысли были у Прокопа насчёт баб. Так он и жил свой век в полном одиночестве.
Однажды к Прокопу пришёл его брат Максим.
– Я вот чего пришёл, Прокоп. Ты только не перебивай. Жениться тебе пора. За тебя любая пойдёт, ты только свистни. Мужик ты мастеровой, семью потянешь.
– Боюсь я, Максим, с бабой связываться. От неё неизвестно чего ожидать. Вдруг она прилипнет и не отлипнет. Как жить-то я стану с бабой на теле? Ежели, к примеру, к спине прилипнет – это одно дело. Спать на боку придётся. Да и как её со спины отдирать? Разве что об угол тереться. А ежели она к животу прилепиться, я что всю жизнь на неё пялиться буду?
– Глупости ты говоришь. Я вона сколько лет женат, а жена моя ко мне не разу не прилепилась.
– Может у тебя неприлипчивая попалась. А может она время выжидает, ждёт пока ты бдительность потеряешь, а потом как набросится. Рисковый ты парень, Максим, что с бабой связался.
– Ты видел когда-нибудь, чтобы мужик прилип к мужику?
– Ну, не видел.
– Правильно. Потому как невозможно это. А баба она мужик и есть, только в юбке.
– А чего она в юбке ходит? Что она прячет?
– Чудной ты, Прокоп. Давай мою Марью позовём. Марья!
В дом вошла жена Максима. Прокоп было шарахнулся, но Максим его удержал.
– Да говорю тебе, бабы не прилипчивые.
– Жениться тебе пора, Прокоп, – сказала Марья
– Да погодь, ты юбку-то задери.
Марья приподняла юбку.
– Видал? – сказал Максим. – Одни ноги, больше ничего нету. Ни хвоста, ни третьей ноги, как ты думаешь. Баба чем хороша? Она жалеть любит, а может стол накрыть. А ну, Марьюшка, сообрази нам что-нибудь.
Марья принялась хлопотать.
– Ну видишь, ничего страшного не происходит. Смотри как Марья глаз радует, и польза от неё исходит.
Марья поставила на стол принесённый с собой самогон и разлила по стаканам.
– За будущую жену Прокопа, – сказала Марья и первой выпила.
– Ты смотри, рот крашенный, а пить умеет, – удивился Прокоп.
– Ну вот, а ты боялся, – рассмеялся Максим.
– А может она не она, а переодетый мужик?
Максим похлопал Прокопа по плечу.
– Будя тебе сказки сочинять. Просватаем тебе настоящую девку. В юбке, с крашеным ртом.
– Только ты её сперва проверь на прилипание.
– Чудной ты, Прокоп. Я же тебе говорил, что бабы не прилипают. Вон посмотри на Марью.
– Марья может и не прилипает. А вдруг мне попадётся прилипала. Сам отдирать будешь.
Марья подошла к Прокопу и в шутку обняла его.
– Авось не прилипну, – сказала Марья и засмеялась.
Прокоп попытался её оттолкнуть, но не тут-то было. Марья прочно прикрепилась к нему животом.
– Прилипла! – закричал Прокоп.
– Прилипла! – заголосила Марья.
Максим бросился их разнимать, но тела, казалось, сцепились намертво.
Кое-как при помощи лома Максим отодрал жену от Прокопа.
С тех пор о женитьбе Максим больше не говорил с Прокопом.
Сказ про то, как Никодим Саньку лечил
Никодим жил на самом краю деревни. Обычно на отшибе жили нелюдимые мужики. Вот Никодим таким и был. Люди поговаривали, что он колдун. Наверное, так оно и было. Никто никогда не видел, чтобы Никодим за водой к колодцу ходил или дрова рубил. Не иначе как по его воле вода и дрова чудесным образом сами появлялись у него в доме. Если у кого случалась беда какая, все шли к Никодиму на поклон. А уж он помогал всем без разбору.
Никодим сидел за столом и занимался приготовлением супа. Перед ним лежала горка моркови, которую он нарезал кружочками. Дверь отворилась и в дом вошёл Николай. Вид у него был осунувшийся и виноватый.
– Никодим, хочешь, я тебе дрова наколю? – Заискивающе спросил Николай.
– Без надобности.
– Могу воды наносить.
Никодим молча резал морковь.
– Люди сказывают, что ты колдун, а морковку сам нарезаешь.
– А кто же должен её резать-то? Нож-саморез?
– Ну я не знаю. Бабу себе наколдовал бы, что ли.
– Ты по делу пришёл, или поговорить не с кем? – оборвал Николая Никодим.
Лицо Николая стало опять виноватым.
– С собакой у меня не лады.
– А ну подойди ко мне.
Николой с опаской подошёл к Никодиму. Никодим отложил нож и стал ощупывать соседа с головы до ног. Закончив с этим, он опять принялся резать морковь.
– Ну что скажешь? – спросил Николай.
– Сам-то ты здоровый.
Николай тряхнул головой.
– А собака?
– Веди её сюда.
Николая вышел и зашёл вместе с собакой. Собака виновато посмотрела на Никодима.
– Так что с ней приключилось?
– Ты только не смейся. Она у меня не гавкает.
– Ну и что. Я тоже не гавкаю и не переживаю, – засмеялся Никодим.
– Понимаешь, она вместо этого хрюкает.
– Не понял.
– Ну, хрюкает, как поросёнок, – Лицо Николая сделалось просительным. – Сделай что-нибудь, а то соседи смеются.
Никодим подозвал собаку и стал её ощупывать.
– Обычная собака. Никаких отклонений. Ты на неё наговариваешь. На пощупай.
Николай взял собаку и стал механически её ощупывать.
– Зачем мне её щупать? Я не фельдшер. А то, что она хрюкает, так это и без щупанья я знаю. Санька, голос!
Собака заскулила, а потом хрюкнула. Не было никаких сомнений в том, что она действительно хрюкнула. Это ни с чем нельзя было спутать. Санька ещё хрюкнул и жалобно уставился на Никодима.
– Странная собака, – сказал Никодим. – С чего же она у тебя хрюкает?
– А она, когда маленькая была, питалась молоком из-под свиньи. Вот я и подозреваю, что набралась хрюканья оттудова. Вылечи скотинку, а я тебе воды наношу и дров наколю, чтоб ты колдовство не тратил.
– С чего ты решил, что я колдун?
– Так никто не видел, как ты дрова колешь и за водой ходишь. Ещё ты нелюдимый и на отшибе живёшь.
– А чё с водой и дровами возиться, когда люди сами мне носят и колют? Кумекаешь?
– Так ты значит не колдун?
– С чего ты взял? За водой я не хожу, дрова не колю.
Дверь отворилась, и в дом вошёл Прокоп с женой Пелагеей.
– Никодим, беда у меня, – сказал Прокоп. – Жена у меня захрюкала.
В это время Санька хрюкнул.
– Во-во, как собака, – ничуть не удивившись сказал Прокоп. – Только вот какое дело, щупать я тебе её не позволю. Лечи как-то по другому. И при мне. А воду я потом наношу и дрова наколю.
– Что с тобой случилось, Пелагея? – Спросил Никодим.
– Хрю, хрю, – ответила женщина.
– Щупать надо.
– Никодим, не позволю мою бабу щупать!
– Это почему щупать не позволяешь? – вдруг закричала на Прокопа Пелагея. Он же дохтор?
Все с удивлением уставились на Пелагею. Пелагея неубедительно хрюкнула.
– Ну, я тебе дома покажу, как к колдунам ходить, – сказал Прокоп Пелагее. И они, ругаясь, вышли за дверь.
– А что мне с Санькой делать? – Спросил Николай.
– Щупать надо.
– Ну ты щупай, а я пошел за водой.
Сказ про ученика Григория
Сегодня к Григорию должен прийти ученик. Вся деревня только и говорит, что Гришка берёт ученика. А может Гришка разучился учить, гадали деревенские, ведь почитай десять лет никого не учил. Как бы то ни было, Григорий кормил кур, когда к нему подошел Прокоп.
– Григорий, я пришёл, – сказал Прокоп
– Кто это я? – спросил Григорий не отрываясь от своего занятия.
– Прокоп. Пришел вот к тебе в ученики навязываться.
– А что ты умеешь делать?
– Я как раз ничего не умею. Вот за этим к тебе и пришёл, чтобы ты научил всему, что сам знаешь.
Григорий только сейчас взглянул на Прокопа. Он ощупал его с ног до головы, согнул ему руку, ударил в живот и прислушался. Посмотрел в зубы, подёргал за ухо.
– Ты у Семёна в учениках ходил? – спросил Григорий.
– Было дело.
– А за что он тебя выгнал?
– А у меня не получалось в мышь превращаться.
Григорий пощупал у прокопа запястье.
– Странно, кость у тебя тонкая. Тебе в мышь легко превращаться. Ладно, научим.
– Так ты берёшь меня в ученики?
– Посмотрим. Курицу изобразить сможешь? И не просто курицу, ещё яйцо снести надо.
Прокоп присел на корточки и запрыгал по двору. Григорий насыпал ему корму и Прокоп принялся клевать.
– Руками себе не помогай. Ты курица.
Прокоп усердно клевал. Куры сначала шарахались от Прокопа, но затем приняли его за своего и спокойно заклевали рядом.
– А теперь снеси яйцо.
Прокоп поднатужился и снёс яблоко
– Кто тебя учил вместо яйца яблоки нести?
– Семён и учил.
– Ой чувствую мне ещё долго после Семёна разгребать придётся. Пошли в дом.
Григорий вошёл в дом, за ним курицей вбежал Прокоп. В доме сидела Прасковья, жена Григория и шила.
– Кого это ещё ты домой привёл?
– Это Прокоп, новый ученик. Жить будет у нас и помогать тебе по хозяйству, – сказал Григорий.
– Гриша, у меня иголка упала. Помоги мне найти.
– А Прокоп на что? Он и найдёт. Раздевайся до трусов, Прокоп.
Прокоп разделся.
– Будем тебя в магнит обращать. Разотри хорошенько своё тело руками до красноты.
Прокоп принялся растирать.
– Сильнее, чтобы рукам горячо стало.
– А теперь скажи: «магниту быть».
– Магниту быть, – сказал Прокоп.
В тот же момент в Прокопа полетела сковородка стоящая на плите. Она ударила его в спину и прилипла. За сковородкой полетела кружка и прилипла к ноге Прокопа. Вдруг дом затрясся. Гвозди начали потихоньку высовываться из брёвен, грозя разрушить жилище.
– Гриша, прекрати сейчас же! – закричала Прасковья.
– Прокоп, повернись через левое плечо и скажи: «магнита нет».
Прокоп обернулся через левое плечо.
– Магнита нет.
Дрожь в тот же час прекратилась. Сковородка и кружка упали с Прокопа на пол.
– Гриша ты что не мог Прокопа попросить обернуться мышкой и найти иголку? Обязательно нужно было этот страшный магнит использовать? – спросила прасковья
– Мышкой он ещё не может.
– Как не может? Он два года у Семёна обучался. Да за это время и бревно можно выучить в мышь обращаться.
– Не шуми, хозяйка, мы больше не будем. Ты нам лучше на стол накрой
– Пусть твой Прокоп и покажет как на стол он умеет накрывать, а я иголку поищу.
– Что ж Прокоп, накрывай на стол.
Григорий и Прокоп сели за стол.
– Ну что, Прокоп, накрывай, только осторожно.
Прокоп легонько ударил по столу и на нём тут же выросла кружка с водой.
Прокоп опять стукнул по столу. Проявилось два яблока.
– Опять яблоки? Тебя что, стол накрывать тоже Семён учил?
Прокоп кивнул.
– Семён только яблоками и питался.
– Прасковья, – позвал Григорий, – накрой на стол, а то мы с голоду помрём.
Прасковья ворча подошла к столу и стукнула по нему. В тот же миг на столе появились вареники, запечённая рыба с грибами, жаренный поросёнок, солёный арбуз. Прокоп подождал пока Прасковья отойдёт и стукнул. Появилась бутылка самогонки. Григорий улыбнулся.
– А из тебя будет толк, Прокоп. Стучать ты уже умеешь.
Сказ про зайца-шатуна и суслика-колотуна
Онуфрий чинил сети, когда в дом вошёл Поликарп.
– Беда, Онуфрий.
– Да ты не стой на пороге, – сказал Онуфрий, – садись, выпей чарочку, успокойся, а опосля и рассказывай.
Поликарп послушно налил себе самогонки и выпил.
– Беда. Заяц-шатун в лесу объявился. Сегодня утром он увёл мою жену. Надо идти вызволять.
– На зайца в одиночку не ходят, – сказал Онуфрий. – Шибко опасно.
– Вот и я про то.
– Ты не заметил, заяц бородатый был?
– А как же, приметил. Борода до самой земли свисала.
– Плохо дело. Бородатые зайцы самые свирепые. Помнишь Ваську? Так его в прошлом году бородач так помял, что он до сих пор в себя приходит.
– Что же делать, Онуфрий?
– Зайца нужно хитростью взять. Нужно яму копать, чтобы зверюга в неё попал.
– А где яму копать будем?
– Возле моего дома. Заяц должен скоро и за моей женой прийти.
– Так у тебя же нет жены.
– Но заяц-то об этом не знает. Я тебя наряжу в женскую одежду и посажу возле ямы.
– На это я пойти не могу. Ещё чего доброго заяц меня поломает.
– Не боись, я буду рядом.
Мужики вышли во двор, взяли лопаты и стали копать яму. Когда яма была готова, они прикрыли её лапником. Поликарп оделся в женскую одежду, сел возле ямы и стал ждать.
Вдруг Поликарп увидел как от леса отделилась какая-то живность и двинулась в его сторону.
– Онуфрий, идёт! – в страхе закричал Поликарп.
Онуфрий пригляделся к фигуре и нахмурился.
– Плохо дело, Поликарп, это не заяц-шатун. Это суслик-колотун. Страшнее зверя нет.
– Что же мне делать? Он же меня поломает.
– Не боись. Сусликам до женщин дела нет. Они до мужиков охочи. Это мне бояться надо.
А суслик подходил всё ближе. Уже было видно как сверкали его глазища. Онуфрий приготовился к схватке. Суслик-колотун подошёл к Онуфрию, схватил его поперёк и бросил на землю. Онуфрий поднялся, но тут суслик ухватил его бросил себе на спину и поволок к лесу. И тогда Поликарп преодолел свой страх и кинулся на суслика. Вдвоём мужики заломали суслика и отвели его в чулан. Только они отдышались как вдруг видят – заяц-шатун идёт.
– Теперь твоя очередь, – сказал Онуфрий. – Встречай его, а я спрячусь.
Заяц прошёл мимо Поликарпа и прошмыгнул в дом. Мужики оторопели. Они подошли к окну и заглянули в дом. Заяц сидел за столом и пил самогонку. Преодолевая страх, мужики вошли в дом у уставились на зайца.
– Ну чего вылупились, – сказал заяц. – Зайца не видели? Садитесь, поговорить надо.
Мужики сели.
– Поликарп, а ты чего бабой нарядился?
– Так Онуфрий велел, чтобы тебя изловить.
Заяц засмеялся.
– Онуфрий, нешто можно зайца изловить?
– Ежели в яму заманить, то можно, – сказал Онуфрий.
– Сказки всё это, – сказал заяц. – Давайте серьёзно говорить. Ты, Поликарп, свою жену проворонил. Стало быть с тебя выкуп.
– Какой ещё выкуп?
– Пусть Онуфрий ко мне пойдёт заместо твоей жены.
– Я не согласен, – сказал Онуфрий. – Зайцам мужики не нужны, они на баб падки.
– А мне мужик нужен. Друг. Мы зайцы крепко дружить умеем.
– Тогда оставайся у меня, – сказал Онуфрий, – здесь и будем дружить.
– По рукам, – сказал заяц.
– Эй, мужики, – сказал Поликарп, – а как же моя жена, Авдотья?
– Надо за ней суслика-колотуна послать, – сказал Онуфрий.
На том и порешили. Суслика выпустили из чулана с тем условием, чтобы он привёл Авдотью.
Вскоре суслик вернулся и привёл с собой Авдотью и ещё троих баб.
– А эти бабы откуда? – спросил Онуфрий.
– По дороге прибились, – сказал суслик.
– Чего вы, бабы, хотите? – спросил Онуфрий.
– У нас в деревне нету мужиков. Нам хотя бы одного.
– А зайцы нужны? – спросил заяц.
– Куды ж мы без зайцев-то. Суслики тоже сгодятся.
Бабы нагрузились Онуфрием, зайцем и сусликом и пошли к себе в деревню.
Сказ про мешок с деньгами
Пять лет назад Кузьма уехал в город на заработки. За это время предприимчивый мужик заработал мешок денег и вернулся в родную деревню. Кузьма шёл по улице согнувшись под тяжестью мешка. У колодца сидели мужики и гутарили.
– Кажись, Кузьма идёт, – сказал Глеб.
– Городской весь и мешок по-городскому несёт, – пошутил Фёдор.
Мужики засмеялись. Кузьма остановился и скинул мешок.
– Здоров, мужики. Что с деньгами будем делать?
– С какими деньгами? – спросил Клим.
Кузьма пнул мешок.
– С большими.
Мужики уставились на мешок.
– В мешке что ли деньги? – Очухался Глеб.
– В мешке.
– А похрустеть можно?
Кузьма отошёл от мешка.
– Хрусти.
Глеб подошёл к мешку, сел на него и стал подпрыгивать. В мешке захрустело.
– Знатно, – сказал Глеб сходя с мешка.
– А можно и я похрущу? – Спросил Фёдор.
– Валяй.
Фёдор осторожно сел на мешок и стал ёрзать.
– Всамделишне хрустят.
Следом за ним потянулись остальные мужики.
– Деньги должны работать, – сказал Кузьма, когда все натешились. – У кого есть какие предложения?
– Это как? – Не понял Клим. – Деньги будут работать, а мы на что?
– Ты не понял. Мы должны вложить деньги в то, что будет приносить прибыль.
– Я понимаю так, – сказал Фёдор. – Когда корова приносит прибыль? Когда к ней быка допускают. Ежели допустят, будет прибыльный телёнок. Я правильно гутарю?
– К чему ты ведёшь, Фёдор? – спросил Кузьма.
– А к тому. У тебя деньги какого рода?
– Не понял.
– Ну, они у тебя мужики или бабы?
– У меня рубли.
– Вот теперь понятно. Рубль он мужского рода, мужик. Стало быть его надо с бабой свести.
– С какой ещё бабой? – совсем одурел Кузьма.
– С заграничной. Например, с японской йеной. Вот тогда и получиться прибыль.
– Деньги – это тебе не бык с коровой, – сказал Клим. Кузьма про другое гутарит. Деньги нужно куда-то вложить, чтобы они приносили прибыль. Я предлагаю закупить заграничную одёжу и нарядить в неё наших баб.
– Какая ж от этого выгода? – спросил Кузьма.
– Самая прямая, – ответил Клим. – Красиво одетая баба и работает красиво. А ежели им косметику французскую выдать, так она и горы свернёт.
– Слишком много денег на эту затею уйдёт, – заявил Глеб.
– На одёжу и на косметику-то? – взвился Клим.
– А ты не подумал, что под таких баб ряженных мужиков подходящих закупать придётся. Местные для такой бабы уже не годящиеся будут. А покупные нынче дорогущие. Они же в комплекте небось идут. С пиджаками кашимировыми, да с галстуками цветными. У каждого по пять пар обуви лакированной. На голове шляпы из чистого фетру. В карманах телефоны сотовые.
– Тоже мне, – хмыкнул Клим.
– Вот тебе и тоже. А запонки блестящие, а носки на каждый день, а сигареты дорогие, а виски по вечерам?
– А мы их самогон пить научим, дешевле обойдуться.
– Тоже мне научишь. Где ты видел, чтобы мужик с блестящими запонками пил самогон?
– Глеб, об каких ещё мужиках ты толкуешь? – спросил ничего не понимающий Кузьма.
– Да об тех, что виски ананасами закусывают. А это всё деньги. А ещё этих мужиков нужно будет обеспечить карманными деньгами, чтобы они бабам и детишкам гостинцы приносили. И на казино чтобы хватило.
– Да откуда у нас казино в деревне? – Спросил Кузьма.
– А я про то и говорю. Дорогая это затея – баб вырядить. Тут хочешь – не хочешь, а казино придётся строить.
До вечера мужики советовались, что делать с деньгами. Приходили бабы, приносили поесть. Приходили дети, просили похрустеть. Кузьма никому не отказывал. В голове у него всё запуталось. Может, действительно мужиков породистых для местных баб закупить, думал Кузьма, а может деньги в мешке оставить, чтобы ребятишки хрустели?
– Кузьма, уже вечер. Завтра, может, догутарим? – спросил Клим.
– Давайте завтра.
– А теперь похрустеть можно?
– Хрустите.
И мужики по очереди захрустели.
Сказ про настоящего Деда Мороза
На календаре было тридцать первое декабря. Каждый год в этот день Кузьма одевался в костюм деда Мороза и ходил с мешком по деревне поздравлять ребятишек. Кузьма клеил бороду, когда в дверь постучали. Кузьма глянул на дверь и оторопел. На пороге стоял высокий старик с белой бородой, в красном тулупе, в валенках и с мешком за спиной.
– Войти можно, хозяин?
– Входи.
– Переждать мне малость надо, пока олени передохнут.
Старик окал не так как у них в деревне.
– Ты кто такой, дедуля? – спросил Кузьма.
– Люди кличут дедом Морозом. Стало быть я дед Мороз и есть.
– А я тогда кто?
– А ты Кузьма.
– Кузьма-то я Кузьма, да только дед Мороз сегодня – это я.
– Ты Кузьма, обыкновенный Кузьма, а дед Мороз и вчера, и сегодня, и завтра – это я.
Кузьма рассмеялся
– Колька, это ты?
Кузьма подошёл к гостю и с силой дёрнул его за бороду. Тот вскрикнул и оттолкнул Кузьму.
– Извини, обознался. Никак борода-то у тебя настоящая.
– А у меня всё настоящее.
Дед Мороз скинул мешок и сел на него.
– Что в мешке? – полюбопытствовал Кузьма.
– Известно что, подарки.
– А для меня подарок есть?
– А как же. И для тебя имеется. Ты только стишок дедушке расскажи сразу и получишь.
– А не врёшь?
– А чё мне врать в моём-то возрасте? Стишок рассказал, подарок получил.
Кузьма машинально оглянулся. Никого в доме кроме него и деда Мороза не было. Значит и смеяться над ним никто не будет. Кузьма набрал побольше воздуха и тихо протараторил стихотворение про ласточку, которая в сени к нам летит. Затем выдохнул оставшийся воздух и вопросительно уставился на деда.
– Так дело не пойдёт, – сказал дед Мороз. – Ты от меня отделаться хочешь. Встань на стул и медленно с выражением прочитай.
– Да как-то неловко мне в моём возрасте…
Дед Мороз улыбнулся.
– Делай как я говорю. Уж больно подарок полезный.
– А какой? Может он мне без надобности.
– Обижаешь старика. Я дарю только нужные подарки.
Кузьма взгромоздился на стул и медленно прочитал стихотворение.
– Молодец, – сказал дед Мороз и захлопал в ладоши. – А теперь полезай ко мне в мешок. Что ухватишь то твоё.
Кузьма залез рукой в мешок и вытащил игрушечный паровозик с вагонами.
– Ну и зачем мне это?
– А ты не спеши выводы делать.
Из окна вагончика показалась голова и тонким голосом сказала.
– Когда же наконец мы поедем?
Из другого окна показалась ещё одна голова
– Давайте двигаться, а иначе мы пойдём сдавать билеты.
Кузьма от неожиданности уронил паровозик.
– Безобразие, – послышалось из вагончика.
– Ты поаккуратней. Там всё-таки люди сидят, – сказал дед Мороз.
– И что мне с ними делать?
– Вези их на кухню. Там конечная станция.
– А говорил, что нужный подарок, – проворчал Кузьма.
– Ты делай, что я говорю, а там увидишь.
Кузьма стал на колени и покатил паровозик.
– Ты только не забывай «ту-ту» говорить, – сказал дед Мороз.
Кузьма привёз паровозик на кухню. Из окошка появилась голова.
– Что за станция?
– Конечная, – сказал Кузьма
– Маша, Даша, Николай, выходим, – сказала прячась голова.
В ту же минуту двери вагончиков раскрылись и оттуда стали выходить маленькие люди с чемоданами и сумками.
– И что мне с ними теперь делать? – спросил Кузьма.
– А тебе ничего с ними делать не надо. Они взрослые люди, сами разберутся. Ты лучше пойди зарплату получи.
– Какую ещё зарплату?
– Что ты как маленький. Ты паровоз вёл?
– Ну вёл.
– Вот тебе и ну. Тебе как машинисту положена зарплата и новогодняя премия.
– А где деньги получать? – спросил ошарашенный Кузьма.
– Да у меня и получишь.
И дед Мороз достал из мешка тугой кошелёк.
– Держи. С Новым годом, Кузьма.
Сказ про Фому и Палашку
Фома жил в очень трудной деревне. Все деревенские танцевали, а Фома не умел. Танцевали деревенские не то чтобы на танцах, а всё время. Дома, на улице, на работе.
Фома работал в кузнице с заколоченными ставнями, чтобы люди не видели, что он не умеет танцуя работать.
Вот и сегодня Фома закончил ковать гвоздь, шумно перекрестился, вышел на улицу и неловкой присядкой затанцевал к дому. Грациозно вальсирующие мальчишки принялись дразнить Фому неумехой. Танцующие возле колодца бабы лузгали семечки и неодобрительно одновременно закачали головами в сторону кузнеца. Бродячие собаки в осанистой кадрили шли за Фомой и ритмично лаяли. Фома добрался до дома, захлопнул за собой дверь и устало завалился на лавку. В окне замелькали летящие вниз головой бабы. Это у дома Фомы столпились любопытные пары, танцующие рок-н-ролл. Фома неуклюжим брейкдансом подошёл к окну и задёрнул занавеску. Облегчённо вздохнув, Фома достал бутыль самогонки и налил полный стакан. Выпил его на три четверти. Это у него получалось. По телу прокатилась волна радости. Возле печки робко танцевали карамболь мыши. Когда подкатила волна решительности, Фома взял уголь и написал на бумаге: «Нужон учитель танцев». Затем встряхнул головой и вышел за дверь. Танцующие возле дома менуэт бабы на мгновение застыли и перешли в любопытствующий чарльстон. Фома, отбиваясь от баб подобием дробушки, прикрепил к двери объявление и быстро закрыл её за собой. Сел за стол и принялся ждать. За дверью громко шушукались. Наконец она открылась и в дом вошла Палашка. Палашка славилась своей танцевальностью и незамужностью. Ещё она была красавица сильная, и Фома зажмурился, когда на неё посмотрел.
– Тебя что ли танцевать учить? – спросила Палашка покачиваясь из стороны в сторону.
– А то не знаешь. Станцуй, как самогон разливать, – и Фома в бестолковом танце достал еще один стакан. Палашка была уморительно хороша. Фома не отрываясь смотрел на неё и притопывая протирал стакан.
– Пустяки, – Палашка заиграла губами «Барыню» и павой пошла к столу. Величаво взяла графин и на сильную долю налила Фоме, затем в ритме обошла стол и налила себе.
– А теперь учи танцевать выпивание, – это Фому догнала волна решительности.
– Пустяки, – сказала Палашка и попыталась под «Барыню» выпить. Но поперхнулась. Фома подтанцевал к красавице и усадил её на лавку. Палашка сконфуженно сидела и поводила плечами.
– Ты тяперича другую учительницу танцев будешь искать?
– Зачем? Выпивать я сам умею.
– А чему тебя ещё научить?
– Ты научи меня танцевать свадьбу.
– А с кем ты её будешь танцевать?
– Я с тобой буду танцевать.
– Это ж почему со мной? – Палашка встала и затанцевала возбуждающий краковяк.
– Потому что я от тебя жмурюсь.
В окно впрыгнула кошка и пустилась в пляс.
– А еще почему?
– Ты комкаешь мою душу приятно.
– А что ты для меня сделаешь? – близко спросила тёплым дыханием Палашка, сменив краковяк на тарантеллу.
– А я тебя не танцевать научу, когда свадьбу оттанцуем.
В этот момент двери распахнулись и в дом ворвались люди в шумном гопаке.
Фома сидел за столом, а вокруг него танцевала его с Палашкой свадьба.
– А меня научишь?
– И меня, – неслось со всех сторон.
– Всех научу, – говорил Фома, – только опосля. Сейчас свадьбу оттанцуем, а опосля научу.
Фома вошёл в центр круга и стал выделывать неловкие фляки.
Сказ про Корнелия и заколдованную лягушку
Корнелий проснулся и стал возиться по хозяйству. Перво-наперво он покормил кур и свиней, затем подоил корову и задал овса лошадям. Когда Корнелий управился, он сел за стол, достал из печи картошку и стал завтракать. Вдруг постучали в дверь и в дом вошёл Сидор со свёртком.
– Здорово, Корнелий, не желаешь ли водочки откушать?
– Отчего же, дело хорошее, особенно если с хорошим человеком, да под разговор.
Сидор поставил водку на стол и сел.
– Есть разговор, Корнелий.
– Стало быть говори.
– Ты в сказки веришь? Ну, в чудеса всякие.
– Трудно сказать. Пока собственными глазами не увижу не поверю.
– Твоё здоровье, – сказал Сидор и выпил. – Тут вот какое дело. Есть у меня вещица одна. Вот собственно она.
Сидор развернул свёрток и достал скатерть.
– Убери всё со стола. Сейчас мы её постелим, – сказал Сидор.
Сказано сделано. Постелили скатерть на стол.
– Понимаешь, Корнелий, это не простая скатерть, а скатерть самобранка.
– Да ну.
– Вот тебе и ну. Только я слов правильных не знаю. У меня она не работает. Может ты слова подберёшь?
– Это можно, – согласился Корнелий. – А ну-ка, скатерть, попотчуй нас всем, что у тебя есть.
На столе в тот же миг появились закуски разные.
– Чудно, – сказал Сидор. – Получилось у тебя. Стало быть и с другим получится. Понимаешь, Корнелий, есть у меня одна вещь. Даже не вещь, а зверушка одна, тварь болотная.
– А ну покажи.
Сидор полез за пазуху и достал лягушку.
– Имеются у меня подозрения, что это не простая лягушка.
Корнелий взял животное в руки и стал её разглядывать.
– Самая обыкновенная лягушка. Ничего в ней особенного не вижу.
– Ты того, Конелий, поцелуй её.
– Ты с ума сошёл. Стану я с лягушками целоваться.
– Понимаешь, есть подозрения, что она заколдованная. Давай проверим. Поцелуй её.
– А чего сам не целуешь?
– Да не умею я.
Корнелий зажмурился и поцеловал лягушку. В тот же час раздался гром, сверкнула молния и лягушка превратилась в прекрасную девушку.
– Спасибо тебе, Корнелий, что расколдовал меня. А то мне пришлось бы до самой смерти жить в болоте.
Корнелий покраснел и сказал.
– Да что вы пустяки. Я рад был оказать вам маленькую услугу.
– Она твоя, – сказал Сидор. – У меня дома уже есть жена.
В этот момент в дверь постучали и в дом вошёл мужик. Девушка как увидела его, так сразу под стол и полезла.
– Мужики, лягушки не видали?
– А ты кто таков будешь? – спросил Корнелий.
– Я Кащей Бессмертный.
– Заходи, выпьешь с нами.
– Только я ненадолго. Мне бы лягушку свою отыскать.
– А какая она из себя? – спросил Сидор.
– Маленькая и зелёная.
– Иди на болото, там сколько угодно таких отыщешь.
– Сколько угодно мне не надо. Мне одна нужна.
– А кем она тебе приходится?
– Родственницей.
– Значит и тебя целовать надо, – вздохнул Корнелий. Он нагнулся к Кощею Бессмертному и поцеловал его. Грянул гром, сверкнула молния и Кощей превратился в прекрасного юношу.
– Ты гляди, получается у тебя, – сказал Сидор. – А попробуй бутылку поцеловать.
Корнелий взял бутылку и поцеловал. Грянул гром, сверкнула молния и маленькая бутылка превратилась в большую бутыль с водкой.
– Теперь есть чем отпраздновать превращение, – обрадовался Сидор. – Дай я за это тебя поцелую. И Сидор поцеловал Корнелия. Загрохотало, сверкнуло и Корнелий превратился в лягушку.
– Смотри-ка, – и у меня получается, – сказал Сидор.
– А вот и моя лягушка, – сказал Кощей Бессмертный и поцеловал лягушку. Гром, молния, и лягушка опять превратилась в Корнелия.
– Хватит целоваться, – запротестовал Корнелий.
Из под стола вылезла девушка и сказала Кощею.
– Я твоя лягушка.
Кощей поцеловал её, но ничего не произошло. Тогда Корнелий и Сидор поцеловали девушку, но она и не думала превращаться.
– Целоваться нужно уметь, – сказала девушка и поцеловала всех троих. И опять ничего не произошло.
Действительно, целоваться нужно уметь. А из-за того, что никто не умеет, тут и сказка кончилась.