164 Views
Пустота
Пустота приходит внезапно
как первый осенний снег
Со временем она теряется
в сердцах, улицах, лицах
Постепенно она заполняет мир
и жизнь
В вечности тоже
Тоже она растворится
Пустота — не ночь, не мгла, это — день
блеклым прозрачным огнем озаренный
Пустота нас преследует, любимая наша тень
неустанно следит за любым одаренным взлетом
Пустота, как наркотик — погряз и живи
Это легкая жизнь, ведь искать никому неохота
С пустотой ты во сне, в заторможенной лжи
в сером дворце небосвода
Пустота — это целый красочный мир
все краски сливаются в белый
Я была влюблена в тебя, моя пустота,
тебя сдерживала оцепенело
В моей религии, которая не моя, верят в выбор
Знаю, я еще не познала весь мир этот сложный
Я
еще так мало была твоею, земля
но помню одно: пустоту выбирают тоже.
25 ноября 2000 г.
1 8 9 мая
Воспоминая о будущем
Ветер, наверно, подумал, что мне скучно
Он растрепал мне косы, поднял в небо
Летя над домами, я вспомнила, что мне нужно
найти кого-то, с кем можно отметить лето
Летя над домами, я вспомнила свои планы
сменить мужа, работу, подруг, квартиру
Я пролетала моря и океаны
Я в будущее летела изо всей силы
Но я быстро вспомнила, что мне от силы шестнадцать
да и до пятнадцати еще целый месяц
Я проглотила облако и засмеялась
Я сама стала небом, была легка, как ветер
Приземляясь у забора, я увидела, что уже осень
Я надела шарф и застегнула ворот
Фонарь нежно мерцал среди тени сосен
А я облизала воздух и пошла в город.
25 ноября 2000 г.
В интернате
Я смотрю в зеркало
я снова ночью смотрю в зеркало
Глаза мои были серые
стали черные, загорелые
Мои руки во мгле — пятна белые
вздрагивают от холода, держат зеркало
Рядом спит еще одна девочка
мой двойник, на меня похожая
но темнота для нее светлая
она смуглая, темнокожая.
За окном опять слышны выстрелы
которую ночь слышны глухие выстрелы
Мои губы беззвучно молятся
за солдат, за патроны неистовые
Я прижимаю к лицу зеркало
Я тону, исчезаю в зеркале
Я горю, вся в жару, потная
Одеяло куда-то съехало
Зрачки огромные с туманом смешаны
или, может, мне только кажется
Уплывает подушка свежая
и я с нею в мое бесконечное.
26 ноября 2000 г.
* * *
Я дитя света, я солнце
Я огненное восстание
несусь в колеснице Эола
Небеса мелькают, как здания
Иногда застилают глаза тучи
В копне густых волос шелестят ураганы
Но всегда последний медовый лучик
обвивается крепко вокруг моего стана
Я дышу весной, мне ничего не надо
у меня звездный венок и лунный пояс
у меня впереди белые ночи
и черные дни Ленинграда.
1 декабря 2000 г.
* * *
Меня не создать из глины
не вылепить из тумана
не соткать из паутины меня
не высечь из камня
Я сама вышла из моря
оживленная ветра дыханьем
Я сплела просторы и зори
и стала теперь оловянной
Я четко подчеркнута веком
Я связана крепко с землею
Покрытая матовым блеском
луна ко мне не приходит
Но иногда мне душно
и презрев законы природы
я расплываюсь в воздухе
окунаюсь в мутные воды
окунаюсь в плавное солнце
нарушив забытый обет
И меня обнимает кто-то
которого в мире нет.
8 декабря 2000 г.
Девочка в джинсах
Девочка в джинсах идет по дороге
и пинает
пустую банку из под кока-колы
и читает
Алису в стране чудес
и забывает
куда идет
и панаму теряет
Такая наивная: волосы в косы
еще заплетает
Коленки в царапках — сама виновата:
на все залезает
о том, что веснушки сойдут
и станет красивой
мечтает
улыбается в книжку; самой себе о
твечает
Закрывает глаза
и предвкушает
как под потным солнцем с друзьями в футбол
гоняет
На ней майка любимого цвета — синий
летает
гордо на худеньком теле; она
считает
что и солнце синее — желтого
не бывает
Идет, не глядя, машин
не замечает
Идет легко и беспечно, бедняжка! Она
не знает
что мы, как колода карт в этом мире
в котором так тесно
в
котором мартовским зайцам
ну просто нет места…
декабрь 2000 г.
Сказка
(По мотивам пересказа А. Платоновым
сказки о Финисте — ясном Соколе)
Идучи к тебе
я башмаков железных три пары износила
Идучи к тебе
я три хлеба каменных изглодала
Идучи к тебе
я три посоха железных о траву придорожну истерла
Но идучи к тебе я тебя потеряла
Ты мерещился мне между гулких стен домов
когда тусклый фонарь лениво их освещает
Без тебя я не вижу своих снежных снов
и всегда под утро ты меня оставляешь
Ускользаешь призрачно из моих рук
твой смутный образ уносит ветер
Это тучи плачут, а я пою
и горькой улыбкой мне отвечает вечер…
Январь 2001 г.
* * *
Я — кошка на раскаленной крыше
это время шипит, тяжело дышит
мяукает бессонными ночами
смотрит зелеными очами
на меня
смотрит неутомимо
начинаются драмы и пантомимы
трагедии и, конечно
нервы мои на пределе
И безуспешно
пытаюсь драть когтями одежды
времени
Да, я кошка на раскаленной крыше
но почему убегают все мои мыши
И от вечного ожидания
меня навещают мании
Тут уже не до мурлыканья
Время меня против шерсти гладит
Я истошно выгибаю спину свою
с разъяренно кошкой никто не сладит.
Январь 2001 г.
* * *
Вечность ложится пылью
На деревянный паркет
Если б ты знал мой милый
Если б ты видел шторы
Которые все прикрывали
Чтобы мы забывали
Как все это было
Если б ты видел окна
Замерзшие от обиды
Простуженные стекла
Были нам все же верны
Но мы спрятали головы
Глаза превратились в кристаллы
И они растаяли
Не дождавшись весны
И теперь есть только вечность
Опилки старые стружки
И желтая свечка которую я зажгла
Поцеловала мне пальцы
И я превратилась в старушку
Ушедшую из дома который сгорел дотла
24.3.01
* * *
Мой зонтик отчаянно любит в дождь.
За пыльной вешалкой так тоскливо,
И кажется — небо над крышей плывет,
Когда качается ледоход.
Когда смеется плакучая ива.
Мой зонтик забытый умеет ждать —
Когда-нибудь это случится!
И капли по спицам бегут невпопад,
Танцуют и пляшут, горят и звенят,
И невозможно напиться!
ноябрь 2002
* * *
Верно, изо льда дрова у Бога в печке,
и он сам не ведает о том,
что его озябшие овечки
впрок не запасаются теплом.
Есть тариф на свет и счет за отопление
и, наверное, налоги на тепло
высоки, и душ прикосновение
за черту запретную легло…
Февраль 2003
* * *
Я бы могла придумать любое место
и развесить по стенам улыбки, как ордена.
Я их слепила из воздушного теста…
Только ты, взглянув исподлобья, сказал: «Неуместно!»
и оставил целую стаю летать у окна.
И вот, в ожиданье тебя, они прятались под кроватью,
за подушкой, или, найдя уголок,
соревновались в прыгучести (очень некстати!)
И шумели так, что дрожал потолок.
А я зажимала уши, чтоб не заплакать,
а улыбки, стрекозами синими — вверх и вниз…
Мне б придумать место, где под небесной заплатой
тают улыбки во рту, как тягучий ирис.
Май 2003
* * *
Хлынул ливень: плотный, упругий, льняной.
По лужам рассеяно плыл, по сторонам глядел:
стало на свете меньше тучей одной,
а траур никто не надел.
Все махнули в кафе, пили чай и думали, что им снится
этот день: разливали в чашках уют,
а в окно билась ветка: мокрой, дрожащей птицей,
из тех, что уже давно не поют.
Сентябрь, 2003
* * *
Вечер махнул хвостом, поздоровавшись в подворотне,
хрипло залаял – и прочь, убегая от ночи,
которая шла по пятам, окружённая сотней
дворовых кошек, мяукавших что есть мчи.
Настало тревожное время, словно вывернутое наизнанку,
даже туман от волненья стал цвета сливы…
А мне легко и не страшно – никто не знает,
Отчего сегодня мне нравится быть молчаливой.
Июль, 2004
* * *
Обгоревший сахар листвы оседает в осенней чашке,
и все чувства колышутся на ветру,
как вывешенные на просушку рубашки,
не сохнущие даже в жару.
Октябрь, 2004
* * *
Так удивляется только рассвет,
появившись на свет
из кокона ночи,
мокрые крылья на бельевую веревку повесив,
и не хочет
поверить, что это он
проснулся вот так, вдруг…
Пыльцою утренних звезд усыпан крутой небосклон
и никого вокруг.
Декабрь, 2004
* * *
Я всего лишь маленький зверь,
звереныш, зверек.
Ястребиный мир заклюет
и не заметит.
Всюду небо – крыло,
не пустишься наутек,
и белым пером мне облако в сердце метит.
Апрель, 2006
* * *
Я росла в краю, где смерть случалась так часто,
что в нее перестали верить, и были беспечны
абсолютно все, и деревья дрожали от счастья
осыпая бананами головы первых встречных.
Мандариновым, теплым соком текла на руки
сочная, сладкая лень; зевнув, задремало
размякшее, потное солнце, и я близоруко
смерть, как бабочку, желтым сачком поймала.
я росла в краю, где пули неба коснулись,
превратившись в звезды, где бесстрашны тени и дети…
как невинной и странной шутке я ей улыбнулась,
и отпустила, не распознав, не отметив.
Август, 2006
* * *
А.Р.
Неистовым было море, и слишком соленым –
говорили, что это от слез, и мальчик верил.
Нарисованный мир – тягучий на вкус и сонный –
заглушить не мог гулкое чувство потери.
В той чужой стране слишком шумными были краски:
беспощадно и зло гудело знойным в ушах,
и мальчик надел, как броню, бесстрастную маску,
чтоб никто не узнал, какого цвета душа.
От жары трескались губы, не от мороза,
А хамсин, как волчонок, ложился и выл у ног,
и солнце входило в сердце жгучей занозой,
и мальчик учил одиночество, как урок.
Январь, 2007
Перекати-поле
1.
В путешествие пустишься, как от погони,
а судьба все равно за тобой по пятам,
и время встает на дыбы. Cловно кони
топчутся дни по соломеным снам.
Лишь настырные мухи – мысли о доме —
будут ноги кусать среди острой травы,
и появится месяц, как новый знакомый,
с которым еще говоришь «на вы».
2.
Со мной не съедят пуд соли,
и моей не запомнят тени.
Я породы летучих растений —
перекати-поле.
К горизонту ведут линии,
и как будто даже не больно,
когда вырывают корни,
которых нет и в помине.
Прорываясь сквозь заросли бреда,
даже небу я чем-то мешаю,
и сама себя утешаю:
все равно отсюда уеду.
Апрель, 2007
* * *
Пересохшее горло вселенной просит воды,
и мы боимся беды
в 21-м столетье.
Конец света
скрывается в каждом маленьком лете.
Мы пьем минералку –
авось доживем до среды.
Май, 2007
* * *
Осторожно шагаю по краю, играя, смеясь,
озираюсь с опаской: не дышит ли кто в затылок?
Снятся волки и яблоки – значит, теряется связь
между тем, чего быть не могло и тем, что забыла.
Все выходит из строя в старом доме, где я живу:
интернет, телефон, компьютер – и близоруко
верю снам, которые сбудутся наяву,
если явь так похожа на сон, и вхожу без стука
в эту осень. С отоплением снова сбой:
руки мерзнут так, что сплошь – опечатки
напоминают о том, что я не с тобой,
и о том, что нужно пойти и купить перчатки.
Ноябрь, 2007
Керен Климовски
Родилась в 1985 г. в Москве, в семье поэтессы Светланы Аксеновой-Штейнгруд и режиссёра, прозаика и переводчика Вадима Климовского. В возрасте пяти лет с семьёй репатриировалась в Израиль. С седьмого по двенадцатый класс жила в Минске, а потом в Санкт-Петербурге, где училась в англо-американской школе. В 2008 г. закончила одновременно два факультета Университета Браун (США): театральный и сравнительной литературы (английской, русской, французской). В апреле 2014 г. защитила докторскую диссертацию на кафедре славистики того же университета. Училась у мастеров американской школы драматургии: Бонни Мецгар, Аиши Рахман и Полы Вогел. Живет в г. Мальме (Швеция). В 2012 г. вместе с музыкантом, композитором и актером Элиасом Файнгершом основала Театр КЕФ.