375 Views
* * *
Жизнь – это суки, глядящие мне в глаза
Из непроглядных уличных подворотен
С жадным желанием руки, скуля, лизать.
Сукам везёт хоть в чём-то – у них нет родин.
Жизнь – это кладбище, город сырых могил
(Запах земли и смерти ни с чем не спутать),
Где на табличках даты: «родился – жил»…
Жаль, что не пишут «счастлив» в годах/минутах.
Жизнь – это крыши осунувшихся домов,
Это шеренги полупустых бутылок;
Смена сердечного статуса – оn на оff,
Пирсинг, тату, тоннели, «под ноль» – затылок…
Жизнь – это вирус тотальной искусной лжи.
Первый обман – рождение без пролога.
Жизнь это то, что ни распороть, ни сшить –
Чек на погост в прозрачных карманах Бога.
* * *
Ждут меня дедушки, ждут меня бабушки,
Ждёт нерождённый сынок,
Где-то за радугой, глядя как бабочки
Нежно кружатся у ног.
Кутаясь в белое ватное облако,
Нимбы поправив свои,
Смотрят они, и в их ангельских обликах
Можно рассвет уловить.
«Как ты там, мамочка?», «как ты там, внученька?», —
Слышатся мне голоса…
Боли улыбка в ответ неминучая:
«Видела смерти глаза.
Чёрные полосы шире становятся,
Зебра — диковинный гость!
Встретили Пасху, готовимся к Троице,
Всё воедино сплелось:
Бегство, разруха, багровое месиво,
Счастье от встречи с собой…
Чувство свободы сменяет депрессия,
Как фортепьяно — гобой.
Хочется мирного светлого облака
Вместо кровавых дождей,
Чтобы война не тянула нас волоком
В землю, как малых детей»
* * *
Полковник поседел и постарел,
Шинель его в шкафу давно пылится,
Война сменилась бытом и больницей,
Осталась только видимость, что цел.
Но лучше так, чем вражеский прицел
И смерти опустевшие глазницы.
Полковнику в кошмарах часто снится,
Что Родина мертва – он овдовел.
Полковник много вёсен не у дел,
И пули свист сменился пеньем птицы.
Он (атеист в душе) привык молиться,
И сознаёт, что это не предел…
Полковник третий день уже не ел,
Одним желаньем движимый – напиться.
И всё бы ничего, но снятся лица
Соратников, попавших под обстрел…
* * *
Лишь об одном Христа молю: живи,
Дыши февральским небом и мужайся…
Пусть мы бредём по грудь в людской крови
И шиворот-навыворот душа вся.
Я начинаю утро с «Отче наш»
(молитва актуальнее, чем кофе)
Мы — пушечное мясо, но не фарш,
Нам слишком рано думать о Голгофе.
Ты только будь, найдя часы для сна,
Страх перед смертью преодолевая…
Когда-нибудь закончится война,
Сомкнув кольцо, как рельсы у трамвая.
Нам ад не страшен, мы уже в аду,
Казалось бы — полшага до могилы.
Ты выживи и я к тебе приду —
С печалью вспоминать, как это было…