480 Views
* * *
Пилот Чехов поднял в небо самолёт
По приказу командира Пушкина
Выпустил по украинскому Днепру ракету
Разработанную Тютчевым и Есениным
Некрасов жуя за ужином рябчика
Принесённого в зубах Тургеневым
И приготовленного Ломоносовым
Включил вкусный телевизор
Диктор Державин сообщил
Мы россияне можем гордиться
Сегодня мы уничтожили
Целый подъезд
детей – будущих националистов
беременных националистами женщин
стариков – родителей националистов
Операция по денационализации
Украины
идёт по плану
Державин хотел застрелиться
Но ему позвонил сыночек
Папочка приезжай
Умер наш пёсик Герасим
УГОLЬЯ
африканский/греческий/египетский боги
смерти проваливаются пятками
в дыры времени и пространства
пляшут на украинском поле
…… Ирина Котова
в поле вой
в поле вой
в поле вой
в поле-
вой каше
мышки про-
рыли норы
каша из зёрен
пылинок звёзд
и звёзд покрупнее
изюминок
О-половник луны начищен
торчит из окопа
в котором и сварена каша
если не видно в небе
светил
значит их кашевар
поместил
в рождественские
окопы
накормить и волхвов
чтобы
разведывательный дрон
смотрит на перевёрнутое небо
каша налита по уровень земли
поверхность её выровнена
как штукатуром ПО-то-Л-ок
а в небе самом
лабиринты окопов
своих чужих
зияют пористыми
пустотами созвездий
и формой для отлива
лунного ополовника
и никого
ни одной каски
ни одного броника
ни следа от берцев
ни замаскированных
ми-гра-на-но-то-метов
ни-че-го
ніч-его
night
nicht
ніхто
никто
не откликнется
нет такого имени
на которое откликнулись бы
оттуда
в по левой руке от
Бога
восходит
одна
Звезда
* * *
на вершине этой не ловит связь
на вершине холма
холм стоит в низине
вершина его низка
где-то на другом конце провода
ждут моего звонка
ждут моего ответа
на открой и ответь
чтобы позвонить надобно долго
ходить по другим
холмикам и холмам
где ловится связь
страшнее всего неизвестность
пишешь и ждёшь
уйдёт не уйдёт
нет сети нет сети нет
когда молишься то знаешь
что все хорошо
на другом конце
жизни
Итоги года
в соседней российствующей стране
на ёлочных игрушках
и подарках под елочку –
видимые только ангелам
пятнышки невысыхаемой крови
убитых украинских деток
которые писали письма
прошлого грудня
Деду Морозу
который
оказался или его сделали
предателем
«поднимите руки
кто получил подарки»
вверх тянется лес рук
в пятнышках крови
деток южной страны –
только ангелам и видны…
«что же ты, деточка, не написала
хочу чтобы не было войны
я бы сделал так
чтобы ее не было»
дедушка дедушка
да ты врунишка
когда я просила у тебя мишку
для братика
платье принцессы для мамы
ноутбук для папы
для себя ничего не просила
я верила верила верила
что ты знаешь и так
что лучший подарок
это встретить следующий
новый год
снова всем нам вместе
иди дари подарки
деткам родителей
которые убили моего папу
и заставили меня
быть такой же врунишкой как ты
я говорю
своему маленькому братику:
папа поехал далеко-далеко
за подарками
и вернётся когда ты подрастешь
подрастай скорее
будешь и мне помогать
помогать маме
делать другим папам
рождественские подарки
вкладывать от Деда Мороза
свечи носки пряники
и обратные конверты к нему
с пустыми листиками для пожеланий…
Дедушка Мороз,
ведь ты в этот раз не обманешь?
Рада
в новых стенах – я и собака,
ещё вздрагивающая от звуков грома
и вжимающаяся в меня при этом.
… после полуторачасового боя,
когда мины и снаряды летели
над моим домом в обе стороны,
левый зрачок Рады ушёл под лоб
и она смотрела на меня только правым,
упав на землю без сил. лежала долго,
сначала не могла отдышаться,
потом время от времени я подходил и клал руку
ей на бок: жива ли? – так тихо она лежала.
так было каждый день по несколько раз.
а ночью брал её на кровать,
обнимал, чтобы не боялась выстрелов,
и поспала, и слушал ночь до утра…
раз в неделю пробирался в город
за едой для неё и соседских кошко-собак.
на весах размерял крупы по дням.
а накануне дня,
когда перебили свет на два месяца,
напек хлеба, оставил на кухонном столе:
будет и мне еда на неделю.
утром смотрю: стол пуст,
и довольная сытая собаченция
ждёт, когда накормлю её кашей с тушенкой)
а накануне отъезда
осколки накрыли ту часть двора,
откуда мы отошли полминуты назад…
когда же оставил одну впервые в её жизни,
в чужом волонтерском вольере, чтобы поспать впервые
за все время – на матраце, на сцене актового зала,
вбежала девушка: ваша собака убежала,
разломала вольер и…
когда её нашёл, последнюю бессонную ночь
до утра ходил с нею вокруг тёплого дома
(в дом двоих не пускали),
где актовый зал и матрац,
но счастливый от того, что счастливы оба:
мы снова вместе и знаем, что вернемся
во двор, полный ёжиков и молодых ёлочек –
в дом, где мы в любую погоду
под одной крышей и под одним небом
* * *
День познания
Чтобы учиться могли российские детки,
их товарищи взрослые превращают украинских деток в ангелов,
формируют заоблачный полк из украинских студентов,
чтобы российские студенты не скучали на парах в наглую.
Чтобы выросли умными российские школьники,
их военные братья на украинских школах чертят
крестики ноликом,
крестиком нолики,
крестики в ноликах…
и так до бессмертия.
Только когда-то все же придёт экзамен –
не по истории про мать городов русских,
не по математике – скольким московским ученикам один украинский ангел равен,
не по географии: «юго-запад берет начало в мокшанских руслах».
Будет всего лишь один билет:
надо поставить в квадратике ДА или НЕТ
напротив вопроса:
«Ты хоть попытался сам в ту сторону посмотреть?..*»
———
У жителей города Бухенвальд журналисты спрашивали: «Неужели вы даже дыма над крематориями не видели?». «А мы не смотрели в ту сторону»…
* * *
кроме
кроме-
шных
шных
видно
уже
ніч
его
возле
чего
возле
жит
жить
во зле
до добра
сердцем
колючий дріт
оржавив
прорвав
на ствол
холст
холостой
на Стой!
направив
на утро
утрат
пере
живу
и в у-
беж
еще
шаром
ярд
это
как пятой
мастью
барьерные
небеса
в
здор
ovo
но уже
пАрят
паРят
парЯт
взмір
не
о
го
родиться
если
прочесть
Нельзя
* * *
мы выживем
на soulяре
на внутреннем solare
на той же на соляре
мы выживем
а ты по@@х@@@b
в своём
отрицательном свете
в своём
отрицании света
в своём
обесцветии
цвета
и безвкусии слова
жизнь
@@до@нешь
нам будет тепло от слова
которое ты растерял
нам будет сытно от неба
в котором ты камень-камень
нам будет легко дышать
а ты задержал дыхание
в своих полусгнивших легких
и не родившись умер
* * *
прижавшись друг к другу лбами
через холодное окно
я и луна думаем об одном
скоро
придёт рассвет
в котором
одного для другого нет
но сейчас
если один из нас
отпрянет
окно упадёт
разобьётся
и одного для другого
не станет
я закрою глаза
иди
* * *
задержать небо на выдохе
поцарапать горло
прорезывающимся месяцем
каждое ребро –
его попытка расти
в солнечном сплетении
ощутить магму солнца
дать имя, позвать
каждую звездочку
сметающуюся
в млечный
и не спешить
никуда
некуда
Андрей Костинский
Поэт, редактор. Родился в 1969 году в Харькове. Окончил Национальный юридический университет и философский факультет Харьковского государственного университета. Публиковался в журналах и альманахах: «Артикуляция», «Дети Ра», «Топос», «Березіль», «Графит», на сайте «полутона» и др. Автор книг «Аритмия» (2009), «Іоголь» (2012), «Репетиция рассвета» (2019) и др.