353 Views
* * *
кто закроет небо, тот и свой.
а потом откроет, как утихнет
время, и небесный часовой,
заглянув снаружи, скажет «их нет».
скажет «выходите, не боясь».
и не то от слёз, не то от света
после тьмы, рукою заслонясь,
ты шагнёшь в невиданное лето.
там не будет бурь и непогод,
в первый раз за многовековую
книгу наблюдений — не пойдёт
зимний мир на летний в штыковую,
и возлягут, как сказал пророк.
и восславят, как другой заметил.
и отменят боги рагнарёк —
глупые воюющие дети.
* * *
птиц забрали за пацифики
им наставили силки
егеря иероглифики
рудн выпускники
вот бы им следы крамольные
на снегу не оставлять
тех кто охал — сердобольные —
заодно забрали блять
ходят же стрижи по воздуху
поджимая пальцы ног
и поют не зная роздыху
с сердцем путая вьюнок
всё про долю эмигрантскую
вид с восьмого этажа
песню стрёмную дурацкую
запинаясь и дрожа
* * *
побежали как сИроты
головоногие дни
по садам и окраинам
выдуманных отчизн
в экспедиции вырыли
голову бога войны
чтоб она собирала нам
отменённую жизнь
наотрез отказалась
и светит когда темно
осветительным шаром
не ведающим стыда
и ребёнок-смертник
учит «бородино» —
то одно из немногих
что можно шепнуть туда
* * *
захвачены дума и почта
вокзал и районный бедлам
а после мы сделаем вот что
отпустим их всех по домам
под гром боевой кукарачи —
«не так повелось меж людьми!» —
мы просто не можем иначе
мы просто не можем пойми
а те кого мы отпустили
разгонят детсад и приют
вернутся во славе и силе
и нас непременно убьют
разденут под крики и гогот
возьмут в шомпола и тиски
они по-другому не могут
и тем мы друг другу близки
* * *
война — когда частное
становится общим.
например, смерть.
мир — когда общее
становится частным.
например, жизнь.
закат — когда красное
становится черным.
например, кровь.
рассвет — когда красное
становится красным.
например, кровь.
* * *
1.
десять суток уже мы не ходим по верхней дороге
там по чётным часам вырываются из-под земли
гниловатые дети как будто из старого гипса
на забытый блокпост буроватыми смотрят глазами
собирают червей и едят видно голодно там
где по слухам живут как у нас но оттуда никто
2.
наплакавшись она уснула
как дремлет ранняя весна
и передача караула
над ней во тьме произошла
а жаль не дожил до тепла
седой отец из барнаула
3.
отвернувшись от солнца он начал темнеть на глазах
и вращая меж пальцев брелок зажиганья мы видим
как меняется форма надкрылий мандибул длина
как смолкает ревун и раскрыв парашюты подмышек
он планирует медленно на подвернувшийся луг
и железные зубы скрипят и скрипят не стираясь
* * *
как хрипеть на последней войне
о последней волне благодати,
по которой летели ко мне
обещанья любить и страдати?
как отвлечься от нежности скул
выпускницы твоей, петершуле,
language school, формализм, language school
через слово вещающей всуе?
пётр присунул, но даже такой,
как сказал александр до ухода,
ты должна быть забыта — с тоской
по ненужному времени года.
преврати меня в пар — оправдать
этих пар череду, перерывы,
освещенья в тумане нарывы,
обещанья любить и страдать.
* * *
помнишь? — ездили в павлов посад,
покупали вино у вокзала,
шли куда ты перстом указала —
над рекой во мерцающий сад.
приезжай уже в гости ко мне
испытателем местного зноя.
помнишь ветер и лето грибное?
всё что ни было — было к войне.
* * *
бог берёт незабвенную синюю
ручку шариковой пустоты
и проводит дрожащую линию
по поверхности новой воды
и по ней как по нитке спасения
невесомо идут до земли
те кого политологи севера
и врачи без границ не спасли
все красиво как будто пропущено
через фильтры твои инстаграм
и псоглавцы младенцев несущие
проходили по тем же волнам
и ковчег проплывал недоделанный
ожидая что воды сойдут
и глаза за ним мёртвые белые
наблюдали такие как тут
* * *
книга стоит на полочке, и она права:
старость всё ближе, хуже память.
маленькая коробочка, а внутри слова
«трудно любить и больно падать»
тихое воскресение. еле слышный стук.
частое мочеиспусканье.
семя, уставший сеять, выпустишь из рук —
ящерка расцветёт на камне.
чувствуешь ли ты отзвук давней моей вины?
дальней твоей он вторит кротко.
будем друг друга слушать с разных сторон стены —
лгать себе как фронтовая сводка.
наша ли жизнь скукожена, чьи что ни ночь глаза
светятся незаметно чужому глазу?
мы ли внезапно дожили до чего нельзя
и не умерли сразу?
Геннадий Каневский
Геннадий Каневский (р. 1965) — московский поэт и эссеист. Окончил Московский институт радиотехники, электроники и автоматики. Автор восьми поэтических книг, выходивших в издательствах Санкт-Петербурга, Москвы и Нью-Йорка, и книги избранных стихотворений «Сеанс». Публикуется во многих российских и зарубежных изданиях. Лауреат премии «Московский наблюдатель» за заметки о литературной жизни (2013), премии журнала «Октябрь» (2015), спецпремий «Московский счет» за книгу «Сеанс» (2016) и за книгу «Всем бортам» (2019).