415 Views
Coming-in
А когда никто не видел,
То никто и не обидел.
Тише тихого сиди.
Вот пускай никто не видит,
Так поди и не обидит,
А наружу не ходи.
Ниже тоненькой былинки,
Меньше маленькой соринки,
Знай рисуй свои картинки,
Пока есть карандаши.
Со слоненком подружайся,
Не пались, молись и кайся,
Для тупых — пались и кайся,
Спок-ной ночи, малыши.
Но по возгласу «доколе»
И о доле и недоле
Кто-то слушает взамен
Старых песен тихой боли ,
И пока мы тихо молим,
И над лесом, и над полем
Ходит ветер перемен.
Ходит-ходит и приляжет,
Но ворОтится, поди.
Это кто тихонько скажет:
«Тут не страшно, выходи»?
Дунет ветер и умчится,
Словно не было его.
Это кто опять стучится
В двери дома моего?
Кто пришел забрать Линор?
…Darkness there. But something more.
L’essentiel est invisible pour les yeux
Нет, мой миленький, не каждому своё.
L’essentiel est invisible pour les yeux.
Это значит, что не надобны глаза,
Чтобы вовремя нажать на тормоза.
А кому-то то своего и не видать,
Тянет руки, да отпала благодать,
Отвернулась, расхотела, не даёт.
Нет, мой миленький, не каждый в свой черед.
Кто-то раньше, сильно пнули — полетел,
Кто-то позже, свой превысивши предел,
Не собой уже, а тухлым крем-брюле —
Пережив себя во плоти на земле.
А еще бывает, миленький ты мой,
Что ползешь себе тихонечко домой,
А влетаешь на картинку из Байё.
L’essentiel est invisible pour les yeux.
А еще бывает кто-то приказал
Принудительно выкалывать глаза,
Потому что все равно же не видать,
А не пробовать — простая благодать.
А еще бывает маленькая жизнь.
За нее и я держусь и ты держись.
За копеечку Священное Копьё.
L’essentiel est invisible pour les yeux.
Берегите время
Говорю вам, берегите время.
Время трудно провернуть обратно.
Время возвращается за теми,
Кто его берет и безвозвратно.
Время оставляет без исхода
Все пути неутоленной жажды.
Ты посмел украсть чужих два года —
Заплати безвременьем однажды.
Кто-то вскочит под сигнал тревоги,
Кто-то множит смерть десятикратно…
Говорю вам, берегите ноги.
Ноги трудно пристегнуть обратно.
Форма номер пять, «прощание с родиной»
Возьму с собой вино и хлеб
Во праздную суму,
А вот двуострого меча
С собою не возьму.
С окраин — так с окраин, что ж,
Зайду, не привыкать,
Но меч двуострый не возьмёшь
С собой в ручную кладь.
Поймет любой, кто в Трое жил,
Что делалось со мной —
Унижен был и счастлив был,
И где-то смыслы находил,
Как всякий прах земной.
Не говорите слова дом —
Тот дом навеки пуст.
Крапива вровень с потолком,
И высох белый куст,
Ведь всякий любит и любим
Уж где случилось быть,
Но всякий добрый пилигрим
Рожден, чтобы ходить,
Куда-то снова приходить,
Там никому не навредить
И тихо уходить.
И мы свободны быть везде
И где-то пребывать,
И прилететь, и улететь,
И всяко место претерпеть,
Как боль претерпевать.
На то Господь в начале дней —
Твоих людских предсмертных дней —
И ноги даровал —
Местами юности твоей
Пройти как не бывал.
Солдатики
Все мальчики в солдатики,
В отважные солдатики,
В красивые солдатики
Всегда хотят играть.
Веселые солдатики —
Друг другу словно братики,
У них есть автоматики,
Чтоб весело стрелять.
В кого стрелять — показано,
Зачем стрелять — приказано,
Хотя и жестко стелено,
Но мягко будет спать.
Так выбрано, так велено,
Так мельницами мелено
До вашего рождения,
Не вам и поменять.
А девочки все дурочки,
На новый год снегурочки,
Не мыслят в математике,
Не могут навредить.
Для них балет и батики,
Куда им там солдатики,
Ну разве что солдатика
Получится родить.
Один вот мальчик Пауль-бош
Солдатиком побегал, штош,
Замазав рот Россиею,
Ты тоже не уйдёшь.
Хотел он стать Мариею,
Как матушка, Мариею,
И я хочу Мариею,
И чтобы не под нож.
Чтоб в этом поколении
Да вновь несовпадение,
Всесильное бессилие
(Врагу, врагов, врагам) —
Плывут они в Армению,
В Киргизию, в Словению,
И я хочу в Бразилию
К далеким берегам.
Желанье неподсудное —
Идти дорогой трудною,
Дорогой непрямой.
До часа собирания
Заветных три желания
Исполнит кто-то мудрый,
И Пауль возвратится,
Возможно, возвратится
Мариею домой.
Законы незаконные
Динамики и статики,
Боевочки картонные —
Сто пуль за сто минут…
Ну что, играй в солдатики,
Решил — играй в солдатики,
В вонючие солдатики,
Покуда не убьют.
Зачем — расскажут оные
Богатые, учёные,
А вам, недопечённые,
По факту нечем крыть…
«Эй, сапиенти-сатики,
Легко вам говорить».
Три сестры
Маленькая Надийка
Убаюкивает сестренку
Во тьме чужого подвала.
Приговаривает: вернется,
Непременно вернется Вера,
Нашу старшую не убили,
Не по зубам им Вера,
Она просто где-то застряла.
С ней то и дело бывает.
Ее вывезли волонтеры,
Она выбралась, уцелела,
И она за нами вернется,
Если будем держать друг друга.
Мы с тобой не очень большие,
Может, смерть по нам промахнется,
Проглядит, оставит в покое.
Не бойся, Люба, не бойся.
Где наша ни пропадала —
И тут, и там пропадала,
Пропадать-то наша привычна,
Пропадем, а потом найдемся.
* * *
— Что ж ты не знаешь родимых могил
— Я их забыл.
Помню отца, его голос и смех,
Помню их всех,
Где были счастливы — именно там
Место цветам,
Вот они цветики, мачеха, мать,
Неотчуждаемы как благодать,
Как не сбежать…
Или ромашку сорви погадать —
Любит, не любит, страдать, не страдать,
Взять ли, отдать.
Помню, как папе ромашки во гроб —
Руку на лоб —
Дальше не помню я, миленький мой,
Только запомнил, что надо домой,
Встал и пошёл.
Мимо чужих позаброшенных сёл,
Мимо могил.
Помню дорогу, а это забыл —
Вышел, отбыл.
Милый, на том устоял и стою —
Я и твою
Верь, позабуду, как только уйду.
Не подведу.
Zаповеди блаженства
Блажен, кто разобьет — да полноте, что вы
Это же метафорические младенцы
Они означают всякую гадость
Это же метафорический камень
Он означает что-то хорошее
Мы же приличные и гуманисты
Мы понимаем все это духовно
Это все было давно и неправда
Это они как-то сами разбuлись
И ненастоящие это младенцы
Несколько кукол и красная краска
Ну ладно, это дети плохих парней
Они бы тоже выросли плохими парнями
Есть и такое толкование мудрых
Вот один Василий немерено мудрый
Всё объяснил как оно положено
«В псалме мол ублажается не тот, кто как-нибудь
Убuвает их детей, но во-первых хочет,
Чтоб uстребляемы были недавно рожденные
(- А о подростках другая проповедь,
А взрослых вообще убuвать нормально,
А старых даже и милосердно,
Пожили уже, уступите место — )
Младенцы, которым ваще не позволено
Придти в возраст, дабы не произвели
Весьма много зла». Весьма много, поняли?
И вообще в писании зря не пропишут
Зря не расскажет батюшка в храме
Новомодном из полимерной резины
(Технологии — тоже скрепа господня!)
А он говорил что западные люди
Оттуда где не восходит солнце
Псиглавцы какие-то проклятые богом
Давно хотят нас всех унuчтожить
Кастрuровать всех мальчиков сделать девчонками
(Береги свой член, тебя тоже касается)
А девочек просто разбuть о камень
Или не помню но что-то ужасное
Причем тут Херсон забыл но при чем-то
Блажен так блажен — Господь разберётся
Признает своих.
Шахматный турнир
Один шахматист расставил фигуры,
Посмотрел на доску и вдруг заплакал.
А что, если маленькие человечки
В своем черно-белом клетчатом мире
Имели другие планы на вечер?
Король не хочет спасать корону
Ценою жизни, скажем, супруги,
Не хочет конник рубить пехоту,
Не хочет пехота в бескровные жертвы?
А вдруг, если их с доски убирают,
Они с облегчением выдыхают
В своем черно-белом дискретном где-то,
Избавленные от нового круга
Смертей и мучительных возрождений
По прихоти внешней тщеславной воли?
Епископ Турпин снимает кольчугу
И служит торжественную обедню,
Король с королевой танцуют сальсу,
А белая пешка Е-два — Е-четыре
Назло семье назначает свиданье
Своей симпатичной черной коллеге?
А что, если им воевать обрыдло?
И шахматист собирает войско
С доски трясущимися руками,
Гладит по шлемам растерянных пешек,
Коню сует кусочек морковки
И объявляет смятенным коллегам:
Мои в этом участвовать не желают.
Турнир отменяется.
Все свободны.
Блюз про вынужденную миграцию
А кто эти бледные люди, папа, куда они все идут?
А кто эти бедные люди, папа, откуда они идут?
Или это не бедные люди, папа, а просто им нравится тут?
А что эти странные люди, папа, отныне делают тут?
— Они ищут безопасное место, сынок,
Они ищут безопасных мест.
Они ищут, как все на свете люди, сынок, они ищут безопасных мест.
Понимаешь, встаёшь такой наутро, сынок, а на горе возвышается крест.
Повиси-ка на нем, а когда надоест, посмотри-ка немного окрест.
А вон там под горой, например, сынок, а вон там под горой есть жизнь.
Ну так думает в общем каждый второй — что вот там под горой есть жизнь.
И слезаешь с креста, говоришь — красота, я пойду потихоньку туда,
Возвращается ветер, но будет и тишь, vanità di vanità.
— Они ищут, где им будет лучше, папа, они ищут где им лучше жить?
Они ищут, где им пить свое пиво и граппу, они ищут, где им воду пить?
— Они ищут, где им дальше жить, сынок,
Они ищут где им дальше жить.
Где поставить свой чемоданчик, сынок, где постель свою разложить.
— Они точно такие же люди, папа, они точно такие как мы?
А зачем они такие бледные, папа, как будто после чумы?
А зачем они говорят так странно, как будто и не при нас?
Я слышал, на свете есть странные страны, но это же не сейчас.
А зачем они такие бедные, папа, как будто вот эти мы
Им что-то с тобой задолжали, папа, за то что они не мы?
— А знаешь, сынок, посмотри на гору, на ней возвышается крест.
Когда будешь думать про это всё, покуда не надоест,
Покуда не долбаный Рагнарёк, покуда не три сестры —
Покуда им не придет повестка, и когти ее остры —
В Москву да на ярмарку да невест, отведать черной икры,
Такой уж черной-черной икры, всего только переезд —
Нынче нет безопасных мест, сынок,
Нынче нет безопасных мест.
— А кто эти странные люди, папа, хотящие строить дом,
А кто эти сраные люди, папа, и их никому не жалко, папа,
И почему они странно, папа, спят под чужим пальтом?
(Я знаю, пальто не склоняется, папа, но можно склонить пинком.
Почти любого, кто не склоняется, любого, кто нам знаком,
Я знаю, папа, кто не склоняется — можно склонить пинком).
— А это мы с тобою, сынок,
А это мы с тобою, дружок, индо еще побредем.
Очередной опять Рагнарёк, никто не заметит, и нам бы ок,
Когда бы не выскоблен палимпсест — и ох, что там есть внутри…
И временно нет безопасных мест,
Но там на горе, смотри.
Возвышается.
Антон Дубинин
Антон Дубинин, Брат Антоний, Tony Dubinine, Алан Кристиан (Alan Christian), Арандиль Эленион (даже и такое в моей жизни бывало лет 20 назад!), Анастасия Альбертовна Дубинина – это всё один и тот же автор под разными именами. Не удивляйтесь. Бывает.