290 Views
Действующие лица:
Вера – 17 лет
Следователь
Охранник
Девушка
Ночь. Поле. Наши дни.
Идет снег. Посреди поля стоит старое кресло. К креслу приставлена половинка от старого чемодана.
По полю бежит Вера, останавливается у кресла. Она залезает на него с ногами. Вера в джинсовой короткой юбке и старом свитере. Свитер мал. Лицо Веры землистого цвета с огромными синяками под глазами. У нее короткая стрижка, волосы торчат, концы обрезаны неровно.
Где-то постоянно звонит телефон. Входит охранник.
ОХРАННИК. Чья очередь?
Вера вздрагивает, встает. Охранник дает ей теплый платок, чтобы она согрелась.
ОХРАННИК. Документы давай.
Вера ищет документы в карманах юбки. Платок падает с нее.
ВЕРА. У меня нет документов.
ОХРАННИК. Плохо. Ладно, сиди. Сейчас следователь подойдет.
ВЕРА. Вы что, издеваетесь?
ОХРАННИК (поднимает платок). Одень, так теплее будет. Чай хочешь?
ВЕРА. Я домой хочу.
ОХРАННИК. Как хочешь.
Охранник уходит.
ВЕРА (кричит). И в туалет!
Охранник возвращается, приносит Вере ведро.
ВЕРА (громко). Это что?
ОХРАННИК. Это ведро.
ВЕРА. Мне не нужно ведро! Я домой хочу! Домой! Понятно? Господи, возьмите ж, наконец, трубку! Свихнуться можно.
Телефон перестает звенеть.
Заходит следователь. У него в руках деревянный стул. Охранник тянет по полю письменный стол. На столе стоит подставка для ручек с острыми перьями и включенная настольная лампа без электрического шнура, несколько листков бумаги, но они не улетают, несмотря на ветер.
ВЕРА. Мне нужно позвонить.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. На.
Следователь дает Вере тест на беременность.
СЛЕДОВАТЕЛЬ (Охраннику). Ведро принес?
ОХРАННИК. Вон.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Давай. Иди, проверь. Иди, иди.
Вера в замешательстве смотрит на следователя, потом все-таки берет тест, медленно подходит к ведру.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Давай.
Следователь и охранник отворачиваются. Вера садится на ведро. Снова громко звонит телефон.
СЛЕДОВАТЕЛЬ (Вере, не оборачиваясь). Нужно будет подождать. Обычно не дольше минуты.
ВЕРА. Обычно? Вы-то откуда знаете?
Вера встает, подходит к следователю и охраннику.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Слышь, ты, без документов! Нагловато себя ведешь! Ладно, показывай. Если беременна, значит, будет ребенок.
ВЕРА. Да пошли вы!
Охранник отбирает у Веры тест, передает следователю.
СЛЕДОВАТЕЛЬ (смотрит на тест, потом садится за стол). Понятно. Ладно, начнем. (Телефон замолкает.) Садись. Имя?
Вера садится на кресло.
ВЕРА. Вера.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вера?
ВЕРА. Да, Вера. Вера Новицкая.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Как? Как ты сказала? Ты Вера Новицкая?
ВЕРА. Да, Вера Новицкая. Мне позвонить нужно. У меня мама волнуется.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Мама?
ВЕРА. Да, мама.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. А что, дорогая Вера, что, если я скажу тебе, что твоя мама уже давно не волнуется. Давно. Поняла? Года три, как, и даже больше.
ВЕРА. Что за бред?
Следователь берет перо и что-то царапает им на бумаге. Потом кладет это перо на стол. Охранник подает следователю другое перо.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Так как все-таки тебя зовут?
ВЕРА. Все-таки Вера.
Снова звонит телефон, звук становится все громче. Вера затыкает уши.
ВЕРА (с заткнутыми ушами). Телефон. Вспомнила. Я вспомнила. О, Боже! Тогда тоже долго так звонил телефон. И я сняла трубку. Да, в тот вечер я почему-то сняла эту долбанную трубку!
Следователь встает, подходит к Вере, отнимает от ушей ее руки. Телефон замолкает.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ну? Ты сняла трубку, и что? Вспомнила?
ВЕРА. Вспомнила. Бункер. Вонючий бункер. И крохотный люк, и плесень, и макароны, и черные жуки на потолке.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Еще что-нибудь?
Следователь садится за стол. Охранник падает ему новое перо, следователь царапает им по бумаге.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Так ты – та самая Вера Новицкая? Ну, да. Похоже. Как же я тебя не узнал? Хочешь чай? Принесите нам чай.
Охранник уходит.
ВЕРА. Я могу позвонить?
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Можешь. (Достает мобильный, набирает номер, из мобильного слышится гудок «вне зоны доступа».) Только здесь связи нет. Давай, подождем.
ВЕРА. Вы мне поможете?
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Помогу.
ВЕРА. Мне деньги на аборт нужны.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. А, я понял. Волосы. У тебя тогда волосы длинные были, а сейчас нет.
ВЕРА. Как нет?
Вера трогает свои волосы.
ВЕРА. Правда, нет.
Заходит охранник с подносом. На подносе две чашки с чаем.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Бери.
Вера пьет чай. Следователь случайно разливает чай на бумагу. На бумаге проступают буквы, которые складываются в слова, а слова – в предложения, а предложения – в отчет.
Отчет: «Вера Александровна Новицкая, две тысячи третьего года рождения. Рост – один метр шестьдесят четыре сантиметра, вес – пятьдесят четыре килограмма. Волосы темные, длинные, глаза светлые. Без особых примет. Пропала тринадцатого мая две тысячи восемнадцатого года. Была одета в короткую джинсовую юбку и зеленый свитер».
Вера снимает свитер, видит на блузке следы крови на животе, закрывает их руками.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Твою мать! Тряпку неси!
Охранник приносит тряпку, вытирает пролитый чай.
ВЕРА. Вы отвезете меня домой?
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Отвезу. Мне только нужно задать тебе пару вопросов.
Следователь хочет взять перо, смотрит на охранника.
ОХРАННИК. Чья очередь?
ВЕРА. Не надо! Не надо так!
Следователь и охранники переглядываются.
ВЕРА. Ненавижу эти слова. Он всегда говорил так. Понимаете? Эта крыса приходил и всегда говорил так. Он кричал в люк. «Ну, чья очередь? Выходи! Чья очередь? Выходи! Чья очередь? Выходи!»
Вера плачет, вытирает слезы, на лице остаются следы крови от блузки.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ну-ка, посмотри на меня.
Следователь подходит к Вере. Он наклоняется к ней, потом проводит пальцем по ее щеке, подносит свой палец к глазам, потом к носу.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Это что, кровь?
Вера молчит.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Я спрашиваю, откуда у тебя на лице кровь?
Следователь осматривает ее, видит пятна крови на блузке. Вера молчит.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ты хотела позвонить?
ВЕРА. Да. Я хотела позвонить маме.
СЛЕДОВАТЕЛЬ (Охраннику). Скажи, чтобы набирали ее домашний номер.
Охранник уходит. Он задевает стол, со стола падает лист бумаги. Это рисунок. Вера внимательно смотрит на него.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ты помнишь, что делала сегодня?
ВЕРА (смотрит на рисунок). Помню.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Расскажи. Хорошо? Расскажи, и я отвезу тебя домой.
ВЕРА (смотрит на рисунок). Можно мне еще чай?
СЛЕДОВАТЕЛЬ (кричит). Принесите еще чай. Тебе удобно сидеть?
ВЕРА. Откуда у вас мой рисунок?
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Да? Это твой рисунок?
Следователь поднимает с пола лист бумаги.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Я даже не знал, что это рисунок. Думал, валяются бумаги на столе какие-то. Необычный.
ВЕРА (тянется за рисунком, но следователь убирает его от Веры). Отдайте его мне. Надя это. Со мной там была Надя. Я вспомнила. Я ее рисовала, пока он с ней. Пока она с ним. Там наверху. Эта крыса не закрывал люк. Специально тогда не закрывал этот долбанный люк.
Вера плачет.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вера, успокойся. Его здесь нет. Поняла? Нет. Ты просто устала. И замерзла. Ну, успокойся.
Охранник снова приносит поднос с чашкой чая. Следователь берет с подноса чашку, предлагает Вере.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. На, вот. Выпей.
Вера берет чашку чая. У нее дрожат руки. Теперь Вера проливает чай на себя. Она вскакивает. У Веры под блузкой просвечивается надпись: «ИЗНАСИЛОВАНА ДЕВЯТЬСОТ ШЕСТЬДЕСЯТ ОДИН РАЗ».
ВЕРА. Ай-ай! Горячо!
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ты помнишь, как его зовут? Вера! Слышишь меня? Ты его помнишь?
ВЕРА. Я эту крысу никогда не забуду! Зачем тогда я сняла эту трубку? Вот скажите, это нормально? Это справедливо? Я сняла эту трубку, я поехала на дискотеку, села в машину, и вот за всё, вот, за это – четыре года? Четыре года! Это справедливо?
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вера, скажи, что ты делала сегодня?
ВЕРА. Сегодня? Что я делала сегодня? Вы хотите знать, что я делала сегодня. То же самое, что и вчера. То же самое. Все эти бесконечные дни. Я каждый день делала то же самое. В этом вонючем бункере два на три, и шесть метров над головой.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вера, это Надя на рисунке? Это она с ним на кресле?
ВЕРА. На кресле?
Вера встает с кресла. Она подозрительно смотрит на кресло, обходит вокруг.
ВЕРА. Да, это она с ним. Когда ее очередь – она с ним, когда моя очередь – я с ним. Если тебе плохо, если тошнит, болит голова или живот, все болит, но если твоя очередь, то ты – с ним. Если ты не с ним, то он отключает свет. Свет и вентиляцию. В этом вонючем бункере два на три. Свет и вентиляцию. И шесть метров над головой.
Вера раскачивает кресло. Половинка от старого чемодана, которая была приставлена к креслу, падает.
ВЕРА. Что я делала сегодня? Я молилась. Я молилась перед едой. Я молилась перед сном. Молилась перед тем, как ему прийти. Я молилась за свою маму. Я так люблю маму. Пошли ей сил дождаться меня! Я еще пока что жива! Тысяча триста дней я молилась, чтобы не сойти с ума. Я молилась за его здоровье! Да! Каждый день я молилась за его здоровье! Потому что, если эта крыса не придет, если каждый день эта крыса не придет и не изнасилует меня, я могу умереть. Умереть без воды, без еды, без вентиляции.
Охранник приносит Вере стул. Вера садится.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ты сама подстригла себе волосы?
ВЕРА. Что?
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Волосы сегодня подстригла?
Вера снова трогает свои волосы. Она замечает половинку старого чемодана, встает со стула. Вера становится на колени перед половинкой старого чемодана, играет с воображаемым ребенком.
ВЕРА. О, Боже! Ты вернулся. Маленький! Ты вернулся. Надя! Надя, смотри! Олежек вернулся!
Вера как будто бы берет из половинки старого чемодана ребенка, качает его на руках.
ВЕРА. А-а-а-а. А-а-а-а. Надя! Он совсем не плачет сегодня. Смотри, он стал похож на тебя. Ты его кормила? Да, конечно, кормила, раз он не плачет. У тебя снова есть молоко. Господи! Снова есть молоко. Ты поспи, я его покачаю. А-а-а-а. А-а-а-а.
Следователь и охранник переглядываются. Охранник подает следователю новое перо.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ты была бы хорошей матерью. Зачем тебе делать аборт?
Вера замирает. Она делает жест, как будто бросает ребенка обратно в половинку старого чемодана, и садится на стул.
ВЕРА. Мне не нужен такой ребенок.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вы сами отдали ему ребенка?
ВЕРА. Что?
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Сами ли вы отдали ему Надиного ребенка?
Раздается гром.
ВЕРА. Сначала он приносил только макароны. Только макароны, воду и чайник. Если вода заканчивалась, а он не приходил, мы жевали сухие макароны. Потом он принес тушенку. Через месяц. Я сказала ему спасибо за тушенку. Кажется, я даже тогда поцеловала его. Да, я поцеловала его мерзкую крысиную щеку тогда из-за тушенки. От него всегда воняло. Всегда. Он говорил, что много работал. Говорил, что нужно много работать, чтобы нас прокормить. Если его не было несколько дней, у нас заканчивалась вода. Вот так, вдруг. То каждый день, то вдруг – и его нет. Мы никогда не знали, как рассчитать эту воду. А когда он снова приходил, я была ему благодарна. Благодарна за воду. Этой крысе вонючей. Я молилась за его здоровье. Молилась, чтобы он поскорее пришел и принес воду. Я любила его, когда он приносил воду. Эту крысу, это чудовище. Он стонал, и меня заставлял стонать. Но он приносил воду.
Снова раздается гром. Дождь. Крупные капли попадают на бумагу. На бумаге проступают буквы, которые складываются в слова, а слова – в предложения, а предложения – в отчет.
Отчет: «Виктор Васильевич Кротов, тысяча девятьсот шестьдесят шестого года рождения. Рост – один метр восемьдесят четыре сантиметра, вес – восемьдесят пять килограмм. Волосы темные, глаза темные. Без особых примет. Тринадцатого мая две тысячи восемнадцатого года похитил четырнадцатилетнюю Новицкую Веру Александровну и семнадцатилетнюю Филиппову Надежду Андреевну. Второго мая две тысячи девятнадцатого года похитил новорожденного младенца и подбросил его в подъезд жилого многоквартирного дома в коробке из-под обуви».
Охранник раскрывает над следователем большой зонт.
ВЕРА. Когда мы сели к нему в машину, тогда, после дискотеки мы сели к нему в машину, он дал нам воды. Мы хотели пить. Надя позвонила, я взяла трубку, я была дома, мы пошли на дискотеку. После дискотеки мы хотели пить. Мы сели в машину. Мы думали, он повезет нас домой. Он дал нам воду. Там было снотворное в бутылке. Мы не знали. Так мы попали в этот бункер. Так он забрал Олежека. Это был Надин Олежек. Она не хотела его отдавать. Он был частью Нади. Родная душа в этом вонючем невыносимом аду. Он его выкрал. Эта крыса выкрал у Нади ее сына. Своего сына. Он снова подсыпал нам в воду снотворное и выкрал. Когда мы проснулись, мы искали его везде. В этом вонючем бункере два на три и шесть метров над головой, мы искали его везде. Под кроватью, под полками, под стулом, даже в ведре для испражнений. Эта крыса его выкрал.
Дождь усиливается, Вера мокнет под дождем, но не замечает этого.
ВЕРА. Мы думали, ребеночек – это жизнь. Это нить. Мы думали, наша ниточка. Его найдут. Все про нас узнают. Все узнают про этот вонючий бункер. Но это не так. Это не так! Это – не жизнь. Это во мне сейчас растет не жизнь. Это будет мертвый ребенок. Его ребенок. Я чувствую, это будет такое чудовище, крыса. Уже сейчас чувствую, как он там во мне. Это – не жизнь. А я так не смогу. Понимаете? Я не Надя. Я не верю. Я не смогу. Мама никогда не сможет его полюбить. Это же будет мертвый ребенок. Я не хочу от него ребенка! Он хочет меня сломать. Думает, что я его люблю. Я могу любить его только за воду. Когда его долго нет, а потом он приносит воду. Вы знаете, что значит долго без воды? Знаете? Без воды вы не человек. Мама меня поймет. Она поймет, что он меня не сломал.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вера, он сам принес тебе ножницы?
ВЕРА. Он сказал: или ты снимешь с себя всю одежду, или я спущу на тебя собак. Знаете, сколько мне было лет?
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вера, я спросил, это он принес тебе ножницы?
ВЕРА. Я не помню.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Не помнишь? Ты помнишь, что он сказал тебе тогда, четыре года назад, а что было сегодня, не помнишь?
ВЕРА. Да, не помню. Забыла. Не помню. Это что, преступление?
СЛЕДОВАТЕЛЬ (резко встает, ударяется о зонт). Ты издеваешься?
ВЕРА. Я издеваюсь? Я устала! Мне нужно домой! Четыре года я просидела в этом вонючем бункере. Зачем вы держите меня здесь? Где мама? Мне нужно домой!
Дождь прекращается. Охранник закрывает зонт. На небе видны звезды.
СЛЕДОВАТЕЛЬ (садится). Хорошо. Я просто хочу тебе помочь. Давай начнем сначала.
ВЕРА. Мне не нужна помощь. Я просто хочу домой. Пожалуйста, отпустите меня домой.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Как тебя зовут?
ВЕРА. Что? Я не буду отвечать. Дайте мне позвонить. Вы обещали дать мне позвонить.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ты не можешь позвонить! Поняла? Не можешь!
ВЕРА. Не могу позвонить?
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Я уже сказал, что нет связи. Здесь сейчас временно нет связи. Поняла? Еще эта гроза. Скоро должны восстановить. Вон, уже облака рассеялись.
Вера поднимает голову.
ВЕРА. Звезды. О, Боже, это же звезды! Как много. Красиво. Они такие… блестят. Когда мне исполнилось шестнадцать, он принес в бункер бельевую веревку. Я стала молиться. Я просила, я очень не хотела подвести маму. Я должна была вернуться живой. Я должна была вернуться к маме. Он привязал меня тогда за руку. Вот зачем он принес веревку. Он вывел меня ночью во двор. Мне тогда исполнилось шестнадцать, когда он вывел меня во двор. Он подарил мне эти звезды. Так он любил меня. Насиловал. Заставлял стонать. И подарил мне звезды. Один раз за эти тысяча триста дней.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Скажи, как тебя зовут?
ВЕРА. Что?
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Несколько часов назад возле того самого бункера убили человека.
ВЕРА. Убили человека? Почему вы так смотрите на меня?
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Мне нужно знать все, что ты делала сегодня. Теперь понятно? Как тебя зовут?
ВЕРА. Вера. Вера. Вера!
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Хорошо, Вера. Расскажи, что ты делала сегодня.
ВЕРА. Проснулась. Приготовила завтрак.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Так.
ВЕРА. Рисовала.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Хорошо.
ВЕРА. Убирала.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Он приходил?
ВЕРА. Я не помню.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вера! Хватит меня держать за дурака! Рисовала.
Следователь разбрасывает бумаги, которые лежали на столе. Часть из них падает на пол. Все это – чистые листы бумаги.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Что ты рисовала? Покажи! А! Где то, что ты рисовала?
Вера в недоумении смотрит на белые разбросанные листы бумаги.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. В бункере не было ни одного рисунка. Ни одного. Поняла? Ты можешь мне помочь? Ты же хорошая девушка. Пожалуйста, я не хочу тебя подозревать. Но у меня нет другого ответа.
ВЕРА. Что вы такое говорите? Откуда я знаю, кого убили? Я вообще не знаю, можно ли вам верить. Вы… Вы что, вы заодно с ним?
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вера! Я очень хочу тебе помочь. Ты сама должна сказать, кто убит.
ВЕРА. Я? Вы и вправду думаете, что я знаю, кто убит? О, Боже! Почему вы нас не искали? Меня, Надю. Когда мы пропали. Почему вы нас не искали? Кто-то же должен был видеть, как мы садились в его машину! Кто-то же должен был это видеть!
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вера! Вам не повезло. Никто не видел. Никто.
Следователь и охранник переглядываются. Охранник снова подает новое перо.
ВЕРА. Знаете, что он сказал, когда я смотрела на звезды? Тогда, ровно в шестнадцать лет? Он сказал: вы мне надоели. Он сказал: яблоньку выбирай. Знаете, зачем? Он сказал: яблоньку выбирай, под которой я вас закопаю.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Вера, мы не можем опознать жертву. Ты должна нам помочь.
ВЕРА. Так, может быть, это вы – убийцы? Вы его убили? Вы или он? (Вера показывает на охранника.)
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Его? Ты сказала «его». Откуда ты знаешь, что это он?
ВЕРА. Да пошли вы! Ничего я не знаю! Нечего на меня вешать!
СЛЕДОВАТЕЛЬ (Охраннику). Принеси еще чай. И мешок.
Вера плачет.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ну, перестань. Успокойся. Сейчас принесут еще чай. Я понимаю, ты устала. Ты столько пережила. Успокойся.
ВЕРА. Мне же никто не поверит! Я столько просидела в этом вонючем бункере. Убийство. Они говорят, убийство. Мне никто не поверит.
Возвращается охранник. У него в руках небольшой мешок. Он отдает мешок следователю.
Следователь вываливает из мешка рисунки и стихи Веры. Все рисунки разрезаны на мелкие кусочки. На некоторых разбрызгана красная краска. Вера соединяет несколько рисунков, словно паззл.
ВЕРА. О, Боже! Неужели я это рисовала? Неужели я рисовала, как он нас там? А это? Это Олежек. Это беременная Надя. Мне пришлось принимать эти роды. Мне было пятнадцать, и мне пришлось принимать эти грязные роды. Вот я. Да, это я. Мои волосы. Они теперь такие редкие. А это мои стихи. Да. Там я стала писать стихи.
Вера видит, как вдалеке идет девушка.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ты помнишь, как резала рисунки?
ВЕРА. Да, помню.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Хорошо. Помнишь, почему резала рисунки?
ВЕРА. Что?
Следователь дает Вере чай.
ВЕРА. Почему? Что-то случилось? Что-то плохое случилось. Да, плохое?
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Да, ты была расстроена.
ВЕРА. Ножницы. Я стала резать себе волосы.
Вера трогает свои волосы.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Да, ты их совсем недавно отрезала. Ты еще не привыкла, что они такие.
ВЕРА. Надя пошла с ним. Это была ее очередь.
Вера отпивает чай.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Так. А ты? Вера, вспомни, что делала ты?
ВЕРА. Я? Я резала рисунки. Потом волосы.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Что еще? Вспоминай! Вера, вспоминай!
Резко капает дождь. Неприятно крупные капли дождя стучат по ведру.
ВЕРА. Тест. Я держала в руке тест. Вспомнила. О, Боже! Я вспомнила. Я поняла тогда, что беременна. Мама, я поняла, что беременна. О, Боже! Я порезала рисунки, потому что беременна? От этой крысы? Я, беременна?
Следователь утвердительно машет головой.
Паззл из разрезанных кусочков бумаги следователь складывает в стихи. Читает.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Я больше не могу терпеть. Но я всегда тебя буду любить. Прощай, мой самый главный человек. Перестаю собою быть.
Следователь достает из кармана своего пиджака ножницы, которые лежат в прозрачном пакете. Ножницы в крови.
ВЕРА. Перестаю собою быть. Мама! Мама, прости! Перестаю собою быть. Так, значит, это я себя, значит, это я себя сама.
Вера замолкает.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Если тебе нужно, можешь позвонить.
Следователь достает свой мобильный, протягивает Вере. Вера набирает номер. С той стороны ей отвечает мама.
ВЕРА. Алло! Алло, мама? Мамочка! Алло! Мамочка, это Вера! Мама, ты меня слышишь? Мама, это будет мертвый ребенок! Слышишь?
Мама ее не слышит, мама бросает трубку.
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ну, пошли.
Вера встает. У нее ватные ноги. Она медленно подходит к следователю, берет его за руку.
Вера видит девушку, которая несколько минут назад шла где-то вдалеке. Охранник подходит к ней с теплым платком.
ОХРАННИК (Девушке). Документы давай.
Вера несколько секунд смотрит на девушку. Девушка ищет по карманам свои документы.
ВЕРА (Следователю). Она еще не знает?
СЛЕДОВАТЕЛЬ. Нет. Поначалу никто не знает.
Вера уходит под руку со следователем.
Конец
Екатерина Перфильева
Родилась в Таганроге в 1976 году. По образованию экономист, почти двадцать лет проработала по специальности. Начиная с 2018 года увлеклась написанием текстов.