230 Views
* * *
Тайные руки далёких зеркал.
Нежные ветры. Порывистый шквал.
Мокрый смешной полосатый матрас.
Розовый зонтик здесь и сейчас.
Летние дни городских площадей.
Тайные лица забитых детей.
Злых обещаний громоздкий мотив.
Мокрая ночь фиолетовых ив.
Тёплого ветра забытых газет
Старый бульдозер, которого нет,
Движется медленно по городам,
В кучу сгребая оставленный хлам.
Пыльного времени, будничных дел
Старый будильник песню пропел.
Бледные люди в скучных садах,
Глядя наверх, превращаются в прах.
В аэропорт прилетел самолёт.
Летнее утро и дождик идёт.
Мокрые деньги считая во сне,
Спят пассажиры, лёжа на дне
Южного моря. Льётся вода.
В пыльном кармане шумят города.
Улиц московских засохший букет
Нас обессмертит на несколько лет.
* * *
Грязная лестница чёрного храпа
Бьётся, гонимая стаей акул.
Ночью большой фиолетовый папа
Глаз незакрытый иголкой проткнул.
Вскрикнули шторы. Шарик воздушный
Лопнул, и с неба закапала кровь,
Алые губы детей непослушных
Тихо целует ночная любовь.
Пять океанов на карте висящей
Замерли и еле слышно звенят.
Грязная лестница лампы горящей
Нас приведёт в металлический ад.
Руки пожарников страстны и грубы,
Сыпется сахар с небесных мешков.
Спят непослушные алые губы
В сумрачных мыслях ночных пастухов.
Патриот
В недрах зелёной плотины
С мутной и тёплой водой
Выхухоль ползал по дну
И башню талантливо строил.
“Если наступит ненастье,
И буря пройдёт над плотиной,
Вылезет бобр бездумный и трубку закурит;
Гном под лопух побежит,
Чтоб выжимать свои мокрые красные плавки.
Если ж лесник нехороший придёт на болото,
Вмиг полетят в него хлопья овсяные. Правда!”,-
Так думал выхухоль, мерно ступая по илу
И ничего не боясь.
“Только б навоза побольше,
Чтобы скрепить кирпичи,
И полотенце, чтобы пупок вытирать:
Башня поднимется скоро,
Людям на радость и мне”, –
Так думал выхухоль, ползав по дну
искромётно.
“Писают в воду коровы,
В воду блюёт алкоголик,
Птица, и та, над водою нечаянно пукнув,
К нам посылает в пучину какашку скупую;
Правда и то, что рыба порою нагадит,
И пауки водяные, и старый лесник нехороший.
Все они гадят ко мне, а я эту воду ласкаю
Лапкой своей перепончатой – добрый и сильный! –
Тушку свою полощу, пью её чёрной губой!”, –
Так думал зверь благородный, подводный строитель,
Гордо сощурив глазёнки. Ехал Комбайн по полю…
* * *
Не думай и не пробуждайся
В холодной сизой тишине.
Как торт на дереве качайся,
Рыдая в сахарной слюне.
Немолодые кипарисы
Уходят в полночь под зонтом,
В подохшей памяти круизы,
И дохнут мухи под стеклом.
Справка
Справка – это улыбка беззубая,
Стайка девиц обнажённых,
Порхнувших на свет из кармана.
Это щипцы, что сжимают
Сахара белый кусок,
Иль пароход, удирающий нежно от спрута.
Справка – белая чайка,
Что баюкает сталь кораблей.
Строй нарушается линий. Падает тихий снежок.
Все улыбаются, плавая в море огней
И бесшумных улиток.
* * *
Лизнёт ириску в темноте
Язык огромный и шершавый.
Погасит лампу в животе
Лифтёр с улыбкою слащавой.
Рай наступает иногда,
Когда тебя никто не слышит,
Когда приходит темнота
И тихо волосы колышет.
Играет арфа под луной.
Бредёт сомнамбула, и тёмный
Лес вырастает предо мной.
Язык шершавый и огромный
Лизнёт ириску в тишине.
В окошке свет не загорится,
И ты гуляешь при луне,
Как шемаканская царица.
Подражание Антонию Рожнову
Туман холодный разорвёт на части
Своё лицо, похожее на дым,
Рождённое ночами тихой страсти
Под небом со светилом золотым,
Которое тускнеет год от года,
Покрывшись копотью от тающих свечей
Под звуки песен зябнущего сброда
Унылых кровожадных матерей.
Карабкается, лесенку приставив,
На небо изумлённый звездочёт.
Лицо из снега под руками тает,
И ржавая вода из глаз течёт.
Любовь на небе в облаках летящих
В ночи далёких белых простыней.
Горят огни, и снег идёт на спящих,
И вертятся планеты всё быстрей.
Мы не заметим, как они исчезнут,
И нас закружит вихрь снежных снов
Под ветхим небом в облаках чудесных
В мерцании разрушенных миров.
Секрет
Стереотип, сражённый молнией и громом,
Садится на трамвай и уезжает.
Гнездо свивает ласточка, и календарный лист
Слетает сверху,
Скрывая наготу деревьев и прохожих,
И падает неслышно на асфальт.
Мозг отдыхает, лёжа на шкафу,
И пыль, летая, прячется от нас,
От наших хищных глаз, которые повсюду
Преследуют неистовую лань,
Похожую на крохотный скелет,
Бегущий прочь по скалам безобразным.
Шуршанье салофановых пакетов
Наполнит головы, и радужные спазмы
Откинут наши дни назад,
И спрятанное время
Сочится медленно из дверцы потайной.
Стереотип поспешно уезжает,
За дверью тихо спрятав свой конверт,
И бабочка нежданная садится
И жалит руку больно, как часы.
Любитель ксилофонов
Открыто лижет раны на груди,
И ножницы, достав из сковородки,
Ужасный гном гоняется за мной
И режет моё тело из газеты,
И трафарет купается в пруду,
Как некогда купались я и ты
В песке безвременья и плюшевого ветра.
Вот и весь секрет,
Который уезжает на трамвае,
Зловещей бабочки глазами не поймав
И улыбнувшись тихо на прощанье.