180 Views
Кувшины
Вот достойная карьера:
влажной тянутая мера
и уверенной рукой
на гончарном вечном круге
ты, дитя моей подруги,
тонкогорлый и прямой.
Ты растешь, кружась и плача,
ты – любимая удача,
мир сегодня только твой.
Ты его в себя вмещаешь,
ты его переполняешь
и уносишь за собой.
Все в тебе – любовь, надежда,
и стремленье выбрать между
памятью и пустотой;
пальцев робкая опаска,
материнских красок ласка
и пленительный покой.
… ты задорный, крепкий парень
ты завялен и изжарен,
учишь, весело звеня
выживания науку.
Я беру тебя за руку…
Или ты берешь меня?
Ты взрослеешь, ты скучнеешь,
ты миры собою меришь –
не чинясь и не виня;
ты уже нашел подругу.
Я веду тебя по кругу,
или ты ведешь меня?
Пролететь над облаками,
зачерпнуть заката знамя
снисходительно пьяня,
чтоб потом уйти со всеми
в – прах ее побрал бы! – землю.
Или прах возьмет меня?
… сквозь меня точатся воды,
надо мной пройдут народы,
и промчатся надо мной
годы. Обо мне хоть память
сможешь только ты оставить,
тонкогорлый и прямой.
Да еще моя подруга
в вековечном танце круга,
в пляске гулкого огня.
Мы – священные кувшины
льем сокровища души мы
я – в тебя, а ты – в меня.
* * *
Вдоль по детству по заветным местам
а над узенькими улочками гам
птичий
Мы проходим, а над лужами свет
этот день из суеты мы навек
вычтем.
Как смеяться хорошо невпопад!
Как в снегу весенний кружится сад
вспомним:
площадь старая, собор и тюрьма,
и торговых рядов кутерьма,
спой мне
песню
как течет одна по городу река,
а другая ей навстречу в берегах,
а на третьей храм березовый плывет-стоит —
этот город тебя хранит.
Возвращаясь, мы не знаем о себе ничего
лишь защемит сердце: Боже, сколько всего
осталось
за тропинками, подъездами в соседнем дворе,
под ботинками, навесами, дождем по траве
в радость.
И еще была одна за всех мама,
и не будет никогда чтобы ее не стало
рядом.
Но приходит первая на цыпочках любовь,
и уже не можешь спать по тысяче часов
кряду.
Так спой мне
песню
как течет одна по городу река,
а другая ей навстречу в берегах,
а на третьей храм березовый плывет-стоит —
старый город тебя хранит.
И еще мосты, мосты, мосты, где он и ты
в упоении ладоней другой весны
целовались
и прощались. Смеялись по пустякам,
что потом придет за утрами к вам
не знали.
И ходила под ногами круглая земля,
и всходило солнце только для тебя,
Олька…
Понимаешь: солнце никогда не будет твоим.
Помнишь слово, в нем мед и дым:
«горько».
Все же спой мне
песню,
ведь всегда течет по городу река,
а другая ей навстречу в берегах,
а на третьей храм березовый плывет-стоит —
этот город тебя хранит.
Хорошо идти по старой улочке с тобой,
город кружит нас над головой
птицы…
Вдоль по юности заветным местам
мы шагаем будто все это нам
снится.
А по улице соседней крадется весна,
и идет за нами – в ней тишина
и время
уходить и может быть еще простить,
забывать и заново любить, любить
время…
Спой мне
песню
как течет одна по городу река,
а другая ей навстречу в берегах,
а на третьей храм березовый плывет-стоит —
старый город тебя хранит,
он отпустит и благословит…
* * *
Ирень, сиюнь.
Кунгурские ошибки:
все по порядку буквы не собрать…
Июнь, сирень. День.
Липовые рыбки
на солнце собираются опять,
и мы с тобой
вослед летучих рыбок,
рой зайцев солнечных над крышей
повстречав,
идем
и счастья
воздух нежно-зыбок
над морем трав…
Алексей Евстратов
Родился 17 ноября 1974 года. Учился на филфаке Пермского университета. Работал грузчиком, санитаром в психиатрической клинике, сторожем. Сейчас консультант по рекламе и PR. Публикации в журналах «Знамя», «Урал», «День и ночь», альманахе «Литературная Пермь». Лауреат I и II Форумов молодых писателей Приволжского федерального округа. Участник VI-VII Форумов молодых писателей России. Живёт в Перми.