115 Views
Темнота с красным нахлынула и отступила…
Двое смотрели на меня в упор с явным интересом к моей персоне: мало того, что они бегло осмотрели с ног до головы, так один ещё и пальцем ткнул.
— У тебя такой вид, как будто ты попал в Ад, а не в Рай, — произнёс первый, видимо, намекая на моё ошарашенное происходящим лицо, и скрестил руки на груди.
— Не осознал он ещё. Привыкнет… — равнодушно ответил второй и бесцельно уставился куда-то вверх.
— Как вы сказали — Рай?! — вскричал я.
— Конечно! Что-то котлов не наблюдаю… — нарочито с иронией ответил первый и ткнул локтём в бок второго. — А ты?
— Да у нас и смоляных озёр отродясь не было, — подхватил второй и напару хохотнули.
— А вы, эти самые..?
— Ага, мы эти самые. Ангелы мы, — самодовольно и почти вместе ответили они, а их лица расплылись в невинной улыбке, коей встречает пациентов медперсонал психиатрической клиники.
Не в силах поверить их словам, отвернулся от Ангелов и оглядел окружающее меня пространство.
На небе ни облачка. Солнце яркое, но в то же время абсолютно не жарко. И не тепло. И не прохладно. Ветви деревьев, которых окрест было множество, и травы бескрайнего поля не тронуты ветром. Потому что не было ветра. Даже в пении птиц было что-то неестественное, однотонно-тянущее. Рядом протекал ручей. Почти неслышно его журчания. Присел зачерпнуть в ладонь воды, но… Желания утолить жажду не было. То есть вообще, как и самой жажды.
Безрадостно, взглянув ещё раз на воду встал и повернулся к Ангелам:
— Кушать тоже не захочется? — вкрадчиво спросил я. Ангелы кивнули одновременно как отражение в зеркале.
— А, спать..?
— Ты же читал: «…они не будут уже ни алкать, ни жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной, а ночи не будет там и отрёт Бог всякую слезу с очей их.»
— Значит, ни рассвета, ни заката, ни усталости, боли, голода, жажды — ничего этого не будет?!
— Ничего! Никаких проблем и забот. Идеальные условия для жизни здесь! — победоносно подытожил первый Ангел.
— Вы тоже здесь живёте?
- Нет, что ты. Рай это для людей, а мы, выше… — второй Ангел ткнул большим пальцем вверх. — Мы только встречающие.
Почувствовал, как во мне что-то медленно, но верно, готово было взорваться:
— И это, всё это, — махнул я рукой вокруг себя, — вы называете Раем?!
Интерес Ангелов сменился полным недоумением, а моё состояние разочарованием и гневом. Ещё бы, не такого Рая ожидал в своё время!
Земля уходила, нет, — убегала из-под ног. Бессильно опустился возле ручья и захотелось, до жжения в груди, только одного — прохладного и освежающего ветерка. Словно пытаясь развеять это наваждение окунул голову в воду. Но…
Разум и душа (на этот раз верные союзники), из последних сил цеплялись за то, что было привычно, и что теперь уходило безвозвратно.
Я откинулся навзничь на спину и безразличным взглядом уставился на яркое, но не слепящее солнце, на это «безжизненное» и неправильное небо…
— Рай… Рай это когда знаешь, что после холодной и дождливой ночи встретишь согревающий рассвет… Когда над головой сверкает молния, а гром, отражаемым эхом прижимает к земле и ты испытываешь не страх, но благоговение перед природой… Когда во время долгой дороги под палящим солнцем жажда становится невыносимой, ноги «горят», будто идёшь по раскалённым углям, а ноша с каждым шагом становится всё тяжелее — встреченный на пути родник, вот это Рай… Когда стоишь на краю обрыва, а седые пряди густого тумана, словно облака небес клубятся под тобой, изредка обнажая бездну, чувствуешь себя на вершине мира и выше только Бог — это Рай… Когда кусок хлеба с солью вкуснее мясного пирога, вся походная еда желаннее всевозможных деликатесов, а глоток крепкого травяного чая с дымком — изысканного вина — это тоже Рай… Когда тьма сгущается вокруг, а танцующие тени костра оживляют чудовищ в глубине леса и только огонь защищает от страха перед ними…
Я сел, закрыл глаза и, будто всё заново вспоминая и возвращая прежнюю жизнь, шёпотом добавил:
— Вот что такое жизнь, а это…
Я встал и повернулся к Ангелам. Их каменные лица выражали не то страх, не то нечто подобное, словно я произносил крамольные речи про Создателя, а они были соучастниками этого преступления.
— А это, то что создали здесь, похоже только на одно место, — буравя взглядом их лица помолчал секунду и сквозь зубы добавил, — на Ад!
Угольки в груди, до этого просто тлеющие, вдруг разрослись до огненного шара распирающего изнутри нестерпимым бушующим пламенем.
Словно желая выпустить прочь из себя этот смерч, вскинул голову и изо всех сил что ещё оставались, прокричал в небо:
— Господи! Как же мне больно! Пить, пить хочу! Утоли, прошу Тебя, Господи! Прости… — почти прохрипев рухнул на колени и прижав руки к груди уткнулся головой в песок у самого ручья.
Жар не отпускал — спину и голову припекало, как при летней безоблачной погоде из прошлой моей жизни. Но вместе с тем, было в этом жаре и нечто обволакивающе-прохладное.
— Ты чувствуешь это? — услышал я голос первого Ангела.
— Я подумал мне кажется, но ведь казаться нам не может — мы видим то, что видим и чувствуем то, что чувствуем… Ветер?
— Да, едва уловимый, но это ветер! Здесь, в Раю, ветер?! Не может быть!
Я приподнял голову. Огонь внутри потух, боль прошла. Вместе с тем, как я приподнимался с земли, усиливался и ветер. Ангелы щурились от летевшей пыли, а их одеяния бесновались в порыве ветра и хлопали за спинами, будто крылья взлетающих птиц. Песок на зубах, пыль в глазах и жажда — самая настоящая! — я наслаждался как в экстазе:
— Да! Да! Да! — кричал пересохшим горлом одно и тоже, и почти пританцовывал вокруг Ангелов, словно в мгновение лишился рассудка или переживал галлюцинации.
По мере стихания ветра успокаивался и я. Ангелы не двигались. Будто Вышний в небесах обратил их в соляные столбы.
Я присел возле ручья, зачерпнул ладонями воду… О, нет! Я не растягивал удовольствие медленно утоляя жажду, — я буквально впивался губами в этот отражающий необыкновенную глубокую синь неба оазис, и черпал, черпал, черпал!
— У-ух, хорошо-о-о! — передёрнуло меня от вмиг накатившей ледяной волны. — Так где, вы говорите, восток? — обратился к Ангелам и небрежно стряхнул с себя пыль. Первый Ангел, не меняя выражения лица, ткнул пальцем куда-то в уходящий горизонт и пространно протянул:
— Та-ам…
Я обернулся и вгляделся в даль.
— Там где горы? — уточнил я.
— Да-а… — не менее отрешённо ответил второй, наблюдая с изумлением, как в дымке тумана на краю Рая проявлялись и росли горные вершины покрытые снежными шапками.
— Красиво всё-таки… — прошептал я наблюдая за этими чудесами, и чуть помолчав добавил громче:
— Ну всё, пошёл я…
Выведенные из оцепенения моей фразой, Ангелы вскричали:
— Куда?!
— Туда. Разве вы не видите?
Словно не веря своим глазам и во всё происходящее, в надежде, что наваждение после моего ответа развеется, они осторожно спросили:
— Что?
Не глядя на них, махнул головой:
— Рассвет…
***
Я шёл, вдыхая аромат трав и влажного воздуха. Я шёл по мокрой, от утренней росы, траве. Я шёл улыбаясь, уже не чёрному, а с остатками звёзд предрассветному небу. Я шёл не торопясь…
Из-за самой высокой вершины, сквозь покрывающие её туман и облака пробивались первые лучи в мой настоящий Рай.
