313 Views
К 224 годам Пушкина
От всего большого сердца
Наше чудо-государство
Забесплатно подарило
Государству Эритрея
Исключительное право
Нашим Пушкиным владеть!
Будет так теперь считаться,
Что родился его предок,
От которого он ловко
Взял да и произошел.
Не в Коломне, не в Китае,
Не в Уганде — КарагАнде,
А среди высоких пальм
Эритрейского раздолья
Всем он сделался для них.
И теперь всё населенье
Помнит чудное мгновенье,
В час досуга заполняет
Берега пустынных волн.
Медных всадников боится,
К дяде хворому стремится.
А которые считают,
Что российская культура
Не должна существовать,
Пусть возьмут да и приедут
К эритрейским пушкинистам-
К носорогам, бегемотам,
Крокодилам, анакондам,
И в учёный вступят спор.
С ними будут страстно спорить
дикобразы, обезьяны,
Черепахи , леопарды…
И зелёный попугай!
5 июня 23
Хроника
Пройдёмте, гражданин. И гражданин проходит.
Его ,слегка подталкивая ,вводят.
У них накурено. И в клетке идиот.
У них на стенке тусклая личина
Безусого и бледного мужчины.
Сидящий по клавиатуре бьёт
Отличного компьютера. «Скажите,
За что вы, меня, собственно…” “Ложите
Всё из карманов ваших на поднос.
И телефон. Откройте авторучку,
Никто не тронет эту вашу кучку.»
“Простите, у меня вопрос…».
«Вопросы задаём здесь только мы.
Давно освободились из тюрьмы?”
«Да я ни в жизни!» . «А кричать не надо.
Здесь вам не это. Не спортивный комплекс.
Да станьте прямо! Подберите сопли!
Ты где, ОгуренкОв ,прищучил гада?»
“Да рядом здесь. К девчонке приставал.
И за пальто держал, и сникерс ей совал».
“Ну эти сникерсы, Огуренков, мы знаем.
И сникерсы известны нам и марсы,
И все эти нюансы-реверансы,
История-то, в общем, рядовая”.
«Да это моя внучка Валентина.
Мы просто вышли… Мы из магазина…
Ей сникерс нравится!” . “Смотри-ка, приучил.
У них это у всех. Ага — мужик с получки
хотел подарок сделать внучке…
Ты не засёк? Он под пальто дрочил?»
“Вы что — с ума! Что — посреди Волхонки?”
«Уже теплей. У них девчонки
Заводятся куда-то, а потом..”
“Отдайте телефон я позвоню!»
«Сейчас. И видишь, вроде не коню —
Задроту, а соляночки с котом
Охота тоже. Будем признаваться?
Пишите. Всё элементарно, Ватсон.
Гуманный суд вам скинет года два…»
Потом пошла рутинная работа,
Потом стошнило в клетке идиота,
Потом всё отняли у гражданина,
Потом пришла дежурная машина.
И дверь всё открывалась-закрывалась,
А за окном была, жила, смеялась,
Цветущая счастливая Москва.
6 июня 23
* * *
Вместе со своей Наташей,
Вместе со своей Ариной,
Вместе со своим лепажем,
Баками и пелериной,
Вместе со своим лицеем,
Вместе с Болдино- Тригорским,
Вместе с ямбом и хореем,
Вяземским и Виельгорским —
Пушкин наше ничего.
Дух наш вольный не разбужен,
Никому он нам не нужен,
Не читаем мы его.
Ни калмыкам, ни зулусам
Беларусам и тунгусам,
Никому да никому.
Нас два века приучали,
И указками стучали
По незрелому уму.
Вот мы и договорились,
Собрались и притворились
Дескать — вот он! Дескать — Пушкин!
Вот с пером, а вот в гробу.
До свиданья, милый Пушкин,
Это правда, милый Пушкин,
Отцветают завитушки
На твоём высоком лбу.
6 июня 23
Портрет героя
Он подходил бочком, бочком,
Он унижался.
И огоньком, и табачком
Oн одолжался.
Он жил, как будто дурачком,
Углы не метил.
Томатным запивал сочком
Свой винегретик.
Его зачислил военком
Куда не важно.
И вовсе позабыл о нём,
Как и о каждом.
А он дорвался до войны,
Как до тарелки.
И чёрным светом зажжены
Его гляделки.
Ему неважно ничего
И не зарплата,
А то что смерть в руках его
Из автомата.
Шнурки он завязать не мог,
Всё еле-еле.
А тут он стался царь и бог
В убойном деле.
Кому война…. Ему война!
Вошла в печёнку.
Он даже женщину узнал,
Верней девчонку.
Он стал в почёте и в чести,
И орден светит.
Он за хабарик отомстил
И винегретик.
В атаку он идёт, герой,
Идёт, не гнётся.
Он в городок несчастный свой
Ещё вернется.
7 июня 23
* * *
Расставив во имя великих идей,
Сравнимых с небесной любовью
Послушных живых и не очень людей
Несчитанное поголовье
Пора уже взяться за тихих коров,
За пёстрое их покоровье,
И наших совсем обнаглевших котов
Чуток сократить покотовье.
Мы с каждой управимся тварью земнойl,
Мы Шариков всюду назначим,
Чтоб меньше шныряло под нашей Луной
Доставшее всех пособачье.
За Ноем приехали. Ломится срок.
За что — не придумали сами.
И праведный смотрит на гору досок
И крупными плачет слезами.
8 июня 23 года
* * *
«Вот здесь всё это”. Жест ребром ладони
По горлу.
“Это гоэлро.
Пожары, взрывы, люди, кони,
Властей бесстыдное мурло.
И неосознаваемая подлость,
И подлость возведённая в закон.
И то, что огород не полот,
И новый Мавзолей не возведён.
И свой своя от злобы не познаша,
И тараканы шьют мышам мундир,
И всероссийская параша,
Жерлом глядящая на обалдевший мир.
И лавры для убийц в законе,
И книжные базары на крови,
И в космосы полёт на ржавом дроне,
И бросил бы, да спЕрва оторви.
И на трёхлетке ладная пилотка,
И выбор — от чего не умереть?
И белена подсыпанная в водку…”
И зеркало пора бы протереть.
9 июня 23
* * *
Всё жена моя печалится,
Кареглазая моя.
— Что ты трогаешь начальников
За середку и края?
Уведут тебя носатого
На безрадостный режим.
Демократии глашатая,
Разрушителя машин,
Дурака гологолового
Крикуна, твою едрить.
И кому тогда перловую
Кашу утром мне варить?
Эти сетованья жёнины
Пропускаю мимо ух.
⁃ Ты вари мне лучше пшённую,
От неё бодрее дух;
На воде водопроводныя,
Прометеевом огне,
А слова мои свободные
Укрепляют имидж мне.
Чувствую иное время я
Скоро будет там и тут,
И мне денежную премию
За слова мои дадут.
Буду получать открытки я
От подружек и друзей.
И билет вручат со скидкою
В Исторический музей.
Умолкает кареглазая
От подобных новостей,
И к плите подходит газовой
Из сургутских областей.
Над некошеной поляною
Феб играет золотой,
Варит милая овсяную,
C умной совладав плитой.
В инициативы мирные
Веры в ней едва-едва.
Слёзы катятся сапфирные
В голубые рукава.
11 июня 23
Ко дню независимости
С каждым днём всё сильней
Знать хочу, что от вас независим,
Дорогой Елисей,
Уважаемый Пров и Онисим.
Что меня Пересвет
Не задавит гвардейскою тушей,
Не застрелит Ахмет,
И налогом Кузьма не задушит.
Независимым быть
Я хочу от судьи Елистрата,
И в говнище не плыть,
Слитом с Фомкиного комбината.
Независимости
Я от Тита хочу блудодея.
Не хочу — чтоб в чести
Было имя ворюги Авдея,
Чтобы внук мой служил
Под началом сынка Кожугета.
Я всю жизнь положил,
Всю гремучую силу поэта,
Чтобы честно взглянуть
Синим утром в открытые выси
И орать во всю грудь:
Независим я! Я независим!
11 июня 20
* * *
Положи пред собою израненную карту Украины.
Ласково разгладь, словно ткань вышиванки.
Городов и сёл паутина.
Сюда падали ракеты, здесь ночевали танки.
Контурные пятна крови подсохли.
Веди палец медленно и осторожно
Ты чужой этому сломанному подсолнуху,
Разбитому шляху, опалённой коже.
Почти полтора года и день и ночь,
Ты искал слова, ты пестовал строчки.
Ты ничему не сумел помочь.
Ни этой, жинке, ни этой дочке.
Ни отцу, ни колодцу, ни бойцу.
Ни ты.Ни эта с Берлина, ни тот из Торонто.
Приложи ладони к лицу.
Верь, что война идёт к концу.
Молчи. Жди известий с дальнего фронта.
14 июня 23
* * *
Что делать? Не во всякой черепушке
Совьёт гнездо кудрявый птица Пушкин.
Увы, из-за морей и океанов
Виднее суть твоих и планов, и карманов.
Как быть, коль на твои налоги
Льют пушки и ракеты бандерлоги?
Как оправдаться, если cреди строк
Не тот поставил ты предлог.
Как смеешь ты своим нечистым рылом
Назвать прилюдно гамадрила гамадрилом?
И прочее, и прочее, и прочее.
Меж тем и душу рвёт и выедает очи —
Огромное количество смертей
Огромного количества детей.
17 июня 23
* * *
Прочитал в Новостях , что сам эмигрировал в Эритрею.
Хотя раньше собирался в Габон.
А чего плохого? солнышко греет.
Море под боком. Домашний слон.
Уже подобрали жену эритрейку.
Через тридцать лет умрёт во сне.
Так и знал — оказалось фейком.
Вот кому это надо, скажите мне?
17 июня 23
* * *
«Спасибо тебе — говорит мне жена,-
Что нет в твоих виршах полночных ужасного слова «война”.
Что ты не писал о горящих домах,
О людях кровавых , сошедших с ума,
О спущенной с цепи зверюге-воде,
О белых костях, о полынной звезде,
Об узниках и беспредельных судах,
О стёртых с земли голубых городах,
О ворах ,ведущих народ к полынье,
О жрущей убитое тело свинье….
Всё ясно и так.Никого не тревожь
Не множь наше горе словами, не множь.
Всё это , обычно, плохие стихи.
Как ярки пионы, как розы тихи.
Как разно- зелёным природа полна.
Спасибо тебе”. Говорит мне жена.
19 июня 23
* * *
Я мог бы быть комиссаром
И вел бы поэта к забору
Или поэтом
Глядящим открыто в глаза комиссару
Но не этим тишайшим глядящим из-за забора
В расчёте на снять сапоги
19 июня 23
* * *
Ты свободен, ты свободна, вы свободны.
Я илот, я крепостной, я подневольник.
Я в жестяный заключён многоугольник.
Вы в седло и в тот же миг — куда угодно.
Вы, что вздумается, то и говорите,
Я с оглядкой, перебежками, в ладошку.
Я декабрьской проползаю мандавошкой
Вы июльскими стрекозами парите.
Вы цитируете Канта или Манна
И хрустите монпарнасским круассаном.
Я в своём подъезде ссаном-перессаном
В лучшем случае с сорокинским романом.
Вот вы пишете мне, мягко упрекая:
Херовато как-то я борюсь с режимом,
Вам-то ведом метод неопровержимый,
Вы б смогли, да вот дорога дорогая.
Я смотрю сквозь романтическую дымку,
Я не знаю ностальгическую ломку.
Я лежу на своей драной оттоманке,
Обнимаю свою старую знакомку,
Я такой, как описали в анонимке,
Что вполглаза прочитают на Лубянке.
20 июня 23
* * *
Ни жалости, ни радости, ни бога,
Ни книги, ни победы, ни любви.
Плывём во тьму, как дикая пирога
С несчастными и дикими людьми.
И лишь из прошлого остатки света,
Кино полумифических годов,
Где «Выход к университету”
И юноша Никита Михалков.
20 июня 23
* * *
Дни словно дождь бесконечный сеются,
Цинк, свинец, железо — война.
Единственным кажутся спасением
Русские женские имена.
Уже ни кричать, ни шептать — доколе?
Не биться о стену лбами.
А только — Наташа, Татьяна, Оля —
Глазами, руками, губами.
Сухие реки, леса безлиственные,
Твёрдая гладь океана.
Осталось влажное, живое, единственное —
Надежда, Мария, Анна.
21 июня 23
* * *
Я лучше себя чувствую, мой ангел.
Иди спокойно к блюдечку нектара.
Настрой свою беззвучную гитару,
Играй своё вахтанговское танго.
Под знаменем Булата Окуджавы,
Под выменем Капитолийской самки,
Я выхожу из дома прямо в дамки
Для доблести, для подвигов, для славы.
Я получил хорошую отметку,
Я рядышком с тобой на правом фланге.
Я не нуждаюсь в помощи, мой ангел,
Я сам сумею встать на табуретку.
23 5 23
* * *
Чуть стыдно, что мы малость повелись,
Когда орда — наёмные убийцы
По воле их нанявшего убийцы
Чуть не сыграли в вени, види, вици,
И маршем победительным прошлись.
Что в тучах мы увидели просвет,
Когда украл дубинку вор у вора,
Какие вдруг открылись нам просторы,
Какие зазвучали разговоры!
Как быстро получили мы ответ.
Да нет. Не стыдно. Всё у нас, как ране,
В послушную вернулось колею.
Бараны, мы и сбились в гурт бараний,
Всё в жизни так, как на телеэкране,
В Евангелии, в «Маугли», в Коране.
Тепло. Светло. Болотисто. Июнь.
26 июня 23
* * *
Гомер ни за кого. Великие стихи
И тех и этих славят доблестных героев;
Поэту всё равно ГектOp или Ахилл
К Харону в челн кого -нибудь пристроят.
Ахейский меч или троянский щит,
Что от чего сломается и хрустнет?
Гекзаметр не гнётся, не скрипит
И лишний слог в строку он не допустит.
Гомер внимателен и безоружен,
Незримо меж воюющих скользя.
Ни тем и ни другим, ни лучше и ни хуже.
Нам так нельзя.
28июня 23
* * *
Хлебникова убить не успели.
Сам по себе ушёл. Не простился.
В небесной , небось, купели
Заново покрестился.
Ходит, небось, кочетком кричит,
Досыта ест, смеётся.
И строчка эта дивная торчит:
«О, рассмейтесь, смехачи,
О, засмейтесь, смехачи».
Да нам больше ничего не остаётся.
29 июня 23
Вадим Жук
Вадим Семёнович Жук — советский и российский актёр, сценарист, поэт, теле- и радиоведущий. родился в 1947 году в Ленинграде. Снимался в фильмах Александра Сокурова, Игоря Масленникова, Владимира Хотиненко, Антона Барщевского и других. Был автором и ведущим на Радио России, РТР, ТК «Культура», где сотрудничал с Михаилом Жванецким, Игорем Иртеньевым, Сергеем Плотовым, Екатериной Михайловой и др. Автор и соавтор сценариев анимационных фильмов «Собачья дверца», «Сказка про Волка», «Лис», «Ваня и Леший» и ряда других. Написал ряд песен к анимационным фильмам «Маша и Медведь», «КОАПП 20 лет спустя», «Солдатская песня» и пр. Выпустил сборники лирики «Стихи на даче» (изд. «Зебра-Е»), «Жаль — птица» (изд. «Время»), «Ты» (изд. «Век информации»). Сборника драмы и драматических стилизаций «След в след» (изд. «Время») Сборника стихов «Угол Невского и Крещатика» совместно с Татьяной Вольтской (изд. «Радуга»). Живёт в Москве.