206 Views
В 2004-м нашу роту, где я был пулемётчиком, перебросили в гуыржы (грузинский) Прис, что недалеко от грузинского села Эред жители которого в 92-м живьем похоронили шестнадцать осетинских парней. Помня это, мы начали окапываться на склоне горы, хотя идея была донельзя глупая, ведь если бы противник начал бить по нам артиллерией, мы все превратились бы в мясо. Я стал долбать землю, но почва под травой оказалась каменистой, и сапёрная лопатка моя затупилась, как мозги начальства.
Признаться, я записался в роту от безысходности, здесь по крайней мере платили деньги — семь тысяч рублей в месяц. Ребята помоложе говорили, дескать, после этой кампании всем участникам выплатят боевые. Мне было жаль этих юнцов, они ещё не знали, какое разочарование ждёт их впереди. Взять хотя бы войну в Северной Осетии, воевали мы, а деньги получили местные менты, которые совсем не участвовали в войне, по крайней мере я никого из них не видел в передрягах. А заплатили им хорошо: по полтора миллиона рублей на рыло. Я бросил лопатку, осмотрелся и заметил вокруг грудыкамней, как будто здесь проходила армия Тамерлана. Я выбрал кучу побольше, сложил рядом оружие и боеприпасы, потом ещё натаскал камней и соорудил стенку. Я спрятался за ним, а ствол пулемёта направил в сторону села Эред. Теперь я был доволен и даже гордился собой, приговаривая: «сагьол, Таме, вот что такое старый солдат» (сагьол — одобрительное слово-приветствие на цхинвальском жаргоне). Ребята тоже укрылись за кучами армии Тамерлана и замаскировали свои позиции ветками молодого шиповника. А я не стал царапать руки об колючки, считая, что от судьбы не спрячешься, даже если вроешься в землю как крот. Так мы и парились на жаре часа два, и день уже клонился к вечеру, как вдруг со стороны Эреда на нас вместо врагов попёрло, звеня колокольчиками, целое стадо глупых коров. За ними бежал пастух, типа пытался их вернуть, но я смекнул, что никакой он не пастух, а разведчик. Одна корова остановилась подле моего укрытия, жевала жвачку и смотрела на меня своими добрыми глазами. Но к ней бежала другая, более агрессивная животина со сломанным рогом. Конечно, по законам военного времени я мог бы их расстрелять, но у моего отца тоже были коровы, и я помнил, как он переживал, если вечером с пастбища не возвращалась его любимая Магда или та же Марина. Он вставал и в дождь, и в снег и шёл искать своих коров, и не успокаивался до тех пор, пока не находил их. Поэтому я вытащил из кармана пистолет и направился к «пастуху» за объяснениями. Увидев меня, тот остановился, а кто-то из наших, должно быть, из юнцов, крикнул:
— Эй, Таме не церемонься с ним! Кончай его сразу!
Будь я помоложе, я, конечно, так и сделал бы, но сейчас мне хотелось понять, почему этот человек, мой ровесник, прикинулся пастухом и зачем ему, бывалому, испытывать судьбу? Я навёл на него свою пушку, велел стоять на месте, подошёл поближе и сказал по-русски:
— Хорошо придумал, брат.
— О чём ты? — он сделал удивленное лицо, но хитрая улыбка проступила на его тонких губах. — Я просто пастух и пришёл за коровами.
Я взглянул на его руку с татуировкой дракона и засмеялся:
— Пастухи здесь не ходят с такими татуировками.
Он тоже бросил взгляд на свою жилистую длань, но не стал спускать на неё засученный рукав.
— Ну и что ты теперь со мной будешь делать? В плен возьмёшь или застрелишь?
— А ты отсюда, из Эреда?
— Зачем тебе знать, да и нездешний я.
— И что, много убил наших?
— Не больше чем ты, — он вынул из кармана пачку каких-то импортных сигарет и закурил.
— Эй, Таме, чего ты ждёшь? Убей его! — проорал сзади кто-то из наших.
«Пастух», видно, понял, о чем меня просили, и посмотрел мне в глаза, но я уже ничего не видел, столько внутри собралось слёз. Я протянул ему руку, он пожал её, и вдруг мы обнялись — два старых солдата, и если бы я выстрелил в него, то, наверное, убил бы самого себя.
Тамерлан Тадтаев
Родился в 1966 г. в Цхинвале. Окончил Душанбинское художественное училище имени Олимова. Служил в рядах Вооруженных Сил СССР. Участник грузино- осетинских войн 1991-1992 гг., 2004 г. Награжден медалью «Защитник Отечества», «За отвагу», «За победу». Принимал участие в организации таможенной службы Республики Южная Осетия. Также был участником сопротивления 8-10 августа 2008 г. Начал писать в 2006 г. Публиковался в журналах «Дарьял», «Вайнах», «Дружба народов», «Нева», «Ковчег», «Бельские просторы», «Сибирские огни», «Юность», газетах «Литературная Россия», «Независимая газета», альманахе «Искусство войны», на интернет-сайтах. Участник форумов молодых кавказских писателей и молодых писателей России в 2008, 2009 годах. Лауреат «Русской премии» 2008 года. Стипендиат СЭИП. Премирован журналом «Нева» за лучшую публикацию 2008 г. Член Союза писателей Москвы. Автор книг: «Сын», «Отступник», «Судный день», «Полиэтиленовый город» «Иди сюда, парень!» и «Ангел Бесы». Награжден золотым почетным знаком «Общественное признание». Живет в Цхинвале. Учился в Москве во ВГИКе на сценарном факультете. Автор сценария игровых короткометражных фильмов: "Суадон" — участник 68-го Канского кинофестиваля в разделе Short Film Corner, "Горячее молоко". Режиссер и автор сценария игрового короткометражного фильма «Икона». Тамерлан Тадтаев о себе в день своего рождения (лето 2023 года): В 92-м мне было 26, шла война, смерть гуляла близко, и я попросил Бога дать мне дожить хотя бы до 30 лет. В тридцать я бродил по кладбищу, смотрел на могилы друзей, пил из горла водку и молил Бога дать мне ещё пять лет и прекратить войну. В тридцать пять я чистил автомат перед зеркалом и, смотря на свое отражение, попросил у Бога дать мне ещё пять лет и прекратить войну. В 2004-м на высоте над Присом я сидел в окопе, строчил из пулемета и молил Бога накинуть на мои седые годы ещё пять лет и прекратить войну. В 2008-м я и мои друзья прятались за углом разбитого "Градом" здания в ожидании вражеских танков, утюжащих наш город. Молодые смотрели на меня, ветерана, с надеждой, я улыбался им и говорил, что всё будет в порядке. Но внутри я плакал и просил Бога дать мне в кредит сколько ему не будет жалко лет, месяцев, недель, дней, часов, минут и прекратить войну. В 50 я вдруг осознал, что Бог исполнил мои самые горячие желания, и не знал, что делать дальше, что у Него ещё попросить. В 55 у меня уже было несколько книг о том, что пришлось пережить моему поколению на этой бесконечной войне. Вчера мне стукнуло 57, и снова я прошу у Бога дать мне пять лет, а ещё лучше десять, 100 тысяч евро, чтобы посмотреть мир, и прекратить войну! Спасибо за поздравления! Всем мира и добра!